Юлия Эйч - Капкан для крысы.

Я захлопнул дверь и тут же заявил:

— Не поверишь, кого я только что встретил.

— Анастасию Князеву?

Я опешил:

— Откуда ты знаешь?

— Мне Таня сказала, — он махнул рукой за спину. — Она просила у нее те же документы, что и мы.

— Тебе не кажется это подозрительным?

— Очень даже кажется.

Мы миновали охранника, скрипнула тяжелая дверь, и я задохнулся от ледяной крошки, плеснувшей в лицо. Осень в Москве — это сырость и грязь, осень в Питере — это сырость, грязь и обжигающий ветер. Хотя еще с утра все было не так плохо. Я вжал голову в воротник и встал у обочины в ожидании желающих нас подвезти. Гордеева непогода не смущала. Он лишь щурился и внимательно оглядывался, будто прислушиваясь. Рядом со мной остановилась старенькая «шестерка», и я с удовольствием укрылся в потертом, но теплом салоне. Яр нехотя полез следом.

— И как? Следят за нами? — поинтересовался я, пытаясь дыханием согреть мгновенно замерзшие пальцы.

Гордеев пожал плечами, пытаясь рассмотреть хоть что-то в белесом мареве за окном.

— В бумажках что-нибудь интересное нашел?

— Немного. Последними, буквально неделю назад, на выставку устроились рыженькая Наталья Жданова и твоя Лена.

Я стукнулся головой о низкий потолок машины:

— Вовсе она не моя.

— У всех наших фигурантов есть сходный предыдущий опыт работы, но его никто не проверял, так что написать можно было все что угодно. Самый длинный послужной список у Никиты. Или ему не сидится на одном месте, или он постарался, чтобы у нанимателей не было оснований отказать ему в работе. И еще. Как мне рассказала строгая Татьяна, Широнову и Лилю взяли по рекомендации кого-то из центрального офиса. То есть кто-то смог за них поручиться. Все остальные пришли по объявлению в Интернете.

— Значит, по сути, об остальных мы можем судить только с их слов?

— Типа того.

— Слушай, но ты согласен со мной, что Широнову перепутали с настоящей Крысой?

— В общем и целом.

— Значит, у них должны быть какие-то схожие черты.

— Точно. Она блондинка. И кроме нее белые волосы только у одной девушки в коллективе, — Яр не смотрел на меня.

Внутренности неприятно сжались. Белокурой была только Лена. Однако совсем не обязательно, что это она. На улице было сумрачно. Цвет волос тоже могли спутать. Я уверен, что она не причем. Она не могла, просто не могла. Но, с другой стороны, нельзя отрицать очевидное. Что я о ней знаю? Что у нее нежный голос и чарующий взгляд? И она обращает на меня внимания больше, чем на Гордеева?

— Нужно будет первым делом узнать у Широновой, посылала ли она Настю за делами, — я постарался переключиться на новую тему.

— Да, это важно, — согласился Гордеев.

Даже удивительно — он нечасто так однозначно со мной соглашается.

— Завтра открывается выставка. Значит, мы полетим домой?

— Вероятно.

А вот это уж было вполне в его духе. Периодически мне очень хотелось отвесить ему оплеуху, чтобы не кокетничал и выражался яснее.

У привычного уже нам особняка, уткнувшись в землю, бродили сотрудники милиции. В дверях маячил хмурый Скоков.

— Ни гильз, ни пуль не нашли, — констатировал он. — Я вызвал специалиста с металлоискателем, а то тут можно неделю бродить и ничего не найти. У вас есть новости?

Я покачал головой и рассказал про сюрпризы от Крысы у нас в гостинице. Краем глаза заметил, что Яр отошел и разговаривает по телефону. Я уловил лишь конец беседы:

— Значит, передай ему адрес и пусть будет на месте как можно быстрее.

— Что ты задумал? — поинтересовался я, когда тот вернулся.

— Да так, возможно, пригодится, — как всегда отмахнулся он.

В холле было непривычно оживленно. Все офисные сотрудники, за исключением Широновой и Лены, толпились тут. Весело переговариваясь, они надевали шапки и перчатки.

— Ого, куда это вы все собрались? — голос Гордеева был весел, в тон общему настроению.

— Решили немного отметить завтрашнее открытие, пока Широновой нет, — сообщила Наталья, оттесняя от Яра Лилю.

— Широновой, значит, нет? — уточнил я.

— Нет, она сказала у нее важная встреча и уехала, — Лиля старалась не уступить сопернице ни сантиметра. — Мы Лену ждем, она как всегда копается. Пойдемте с нами, мы в соседнее кафе, это совсем рядом.

Гордеев охотно согласился. По лицу Никиты пробежала волна недовольства, но никто не обратил на это внимания. На лестнице послышались торопливые шаги, и в холле появилась Лена. Мое сердце скакнуло и забилось быстрее. Она была очаровательна. Бежевые сапоги на высоком каблуке, светлое кашемировое пальто, пушистый белый шарф. Кажется, в холле стало больше света.

— Андрей, ты что-то бледный, тебе бы отдохнуть, — подлетела она ко мне.

Я выдавил кривую улыбку:

— Голова немного побаливает.

— Сейчас мы ее подлечим холодным пивом, — пообещал Яр, подхватил под руки Лену и Лилю и устремился к выходу. Пока компания, весело галдя, перепрыгивала через лужи, Яр не забывал посматривать по сторонам. Пару раз мне показалось, что я заметил мелькнувшую за деревьями мужскую фигуру. И хотя погода к прогулкам не располагала, это мог быть случайный прохожий.

В кафе мы расположились за одним большим столом. Еще не было полудня, однако это никого не смутило. Все заказали себе по бокалу горячительного.

— Андрей, как тебе Питер? — Лена катала в ладонях бокал с красным вином.

Я заверил, что в восторге от города. Хотя честно сказать, в этот свой приезд, не успел заметить ни одной из его красот — слишком много было других забот. Лена стала рассказывать о любимых местах в городе, но я с трудом вникал в смысл ее слов. Мне было приятно просто наблюдать, как двигаются ее губы, изгибаются брови, щурятся глаза. Она то и дело улыбалась, демонстрируя слегка неровные, но симпатичные зубки. Лена изображала руками зубцы какого-то собора, а я ничего не понимал, думал только о том, как бы мне хотелось взять ее руки в свои и долго-долго не отпускать. Девушка заметила, что я ее не очень-то слушаю. Замолчала и, улыбаясь, посмотрела мне в глаза. Я увидел веселые, лукавые искорки. Но тут она предостерегающе кивнула на сидящую слева от меня Лилю. Я опустил взгляд. Прямо над моей коленкой метался бокал с красным вином, который секретарша держала в руке. Бордовая жидкость угрожающе плескалась, норовя выпрыгнуть мне на джинсы, пока девушка что-то увлеченно объясняла Яру, рисуя карандашом сложные схемы прямо на салфетке. Кажется, это было примерное расположение залов, коридоров и лестниц в особняке. Наташа пыталась отобрать карандаш и внести изменения в рисунок. Она видела какие-то ошибки. Девушки начали спорить. Гордеев, внимательно изучавший рисунок, поспешил их примирить. Я чуть отодвинулся. Отстирывать винные пятна с брюк совсем не хотелось. Места было не так много, и моя нога прижалась к теплой ножке Лены. Она опустила глаза, но не двинулась с места.