Валерий Ильичёв - Жестокие игры [сборник]

— Да, вижу. Пожалуй, вам надо открыть дверь и отойти подальше вон за тот рекламный щит. А я зайду внутрь и побеседую с самозваным привидением. Не каждый день предоставляется такая возможность.

Смыслов вытащил и приготовил к стрельбе пистолет. Этот эффектный жест сыщика произвёл на женщину сильное впечатление, и она бросила на него восхищённый взгляд. И Смыслов ощутил гордость за вызванный к себе интерес и скомандовал:

— Открывайте и скажите, где у вас на первом этаже выключатель?

— Сразу, как войдете в первую комнату, то справа на уровне моего плеча.

Смыслов приготовился и, как только директриса открыла дверь, проскользнул в здание и, нащупав, включил свет. Застигнутый врасплох ночной посетитель, увидев направленное на него оружие, испуганно взмолился:

— Не стреляйте! Я всё объясню!

Худощавый низкого роста человек явно не представлял опасности. Но для страховки Смыслов его обыскал. Найдя в кармане кроме паспорта, портмоне и кучи медицинских справок перочинный нож, повёл психологическую атаку:

— Так, всё ясно. Ты планировал кроме кражи ещё и убийство с помощью холодного оружия?

— Нет, мне в ноже нужна только отвёртка.

— Это ещё зачем? Я вижу, ты человек интеллигентный кабинетной профессии. А потому сумей кратко объяснить, зачем и как сюда попал. У тебя минута, и время пошло.

— Я Жизнев приехал сюда из Нижнего Новгорода. В прошлом году обнаружил на чердаке в старой книге листок папиросной бумаги, а на ней записано, что прадед, опасаясь чекистов, спрятал золотые изделия в основание медной лампы с узорами в виде ползущих вверх змей. Я бы и внимания на это не обратил. Но внезапно тяжело заболела дочка. Для срочной операции нужны деньги. Кое-что собрали по родственникам. Но нужной суммы не хватает. Вот я и вспомнил о спрятанных драгоценностях.

— Слушай, Нижний Новгород отсюда не близко.

— Я выяснил, что родственники по матери в этот город после войны переехали, а лет пять назад лампу, которая без надобности в чулане пылилась, в этот музей подарили. Никого из родственников уже в живых не осталось. Вот я и решил ими завладеть.

— Значит, ради благородного дела спасения дочки на кражу решился?

— Я не вор. Украшения мне по праву наследования принадлежат.

— А как внутрь залезть удалось?

— Днём пришёл в музей. А тут как раз экскурсия из другого города на автобусах подъехала. Я вместе с туристами вошёл внутрь. И когда экскурсанты поднялись на второй этаж, я спрятался под кроватью, на которой в прошлом спал зажиточный мещанин. Рассчитывал после закрытия музея выбраться оттуда, найти лампу и извлечь драгоценности. Но пришлось задержаться. Директриса долго бумаги писала. Ну, а когда ушла, то уже стемнело. Я начал искать лампу, но тут вы появились.

— Я тебя понял. Давай вместе проверим наличие здесь ценностей.

Лампу обнаружили быстро на полке в отгороженной ширмой комнате, изображающий быт купца. Смыслов кивнул Жизневу:

— Бери свой нож и вскрывай подставку.

Положив лампу на бок, охотник за сокровищами быстро отвинтил шурупы и из толстого основания высыпал на стол золотые цепочки, браслеты, несколько колец и кулон. Жизнев перевёл жалобный взгляд на сыщика:

— Этих украшений вполне может хватить на операцию.

Несколько мгновений Смыслов колебался, но потом потребовал:

— Покажи документы о предстоящей операции.

— Так они у вас в кармане. Все медицинские справки в наличии.

— Вот, что Жизнев. Тебе эти ценности нужнее. А наше государство не обеднеет. Складывай всё в карманы. Я тебя сейчас отведу в отдел полиции. Там скажешь, что приехал в город на экскурсию в индивидуальном порядке. Мест в гостинице не было, и ты решил переночевать в музее. Потому и спрятался. Всё понятно?

— Спасибо вам огромное! Век не забуду! Вот, возьмите за сочувствие и милосердие хотя бы эту цепочку.

— А ну заткнись и не зли меня! Я ради ребёнка на подлог иду. А это благодарности не требует. Давай, завинчивай лампу, ставь на место, и пойдём. Там директриса музея на улице заждалась. При ней повторишь ложь про временное пристанище.

Сыщик повёл Жизнева к выходу. Когда они проходили мимо портрета местного купца мецената, Смыслову на мгновение показалось, что тот одобрительно прячет улыбку в широкую густую бороду. Отогнав непрошеное видение, сыщик вывел задержанного нарушителя на улицу и жестом подозвал укрывающуюся за рекламным щитом директрису. Та опасливо приблизилась. Кратко описав ситуацию, Смыслов предложил:

— Мне надо, чтобы вы прошли с нами в отдел полиции и написали, что не пропал ни один экспонат, и вы претензий не имеете. Иначе я не смогу отпустить на свободу этого любителя использовать музей в качестве гостиницы.

Нуждина с готовностью согласилась. Проверив залы, она заперла двери и пошла вместе с сыщиком и нарушителем в полицию. После оформления документов Смыслов отпустил Жизнева. Но директриса не спешила уходить. Она сидела и смотрела на сыщика с неподдельным интересом. Он был для музейного работника экзотичным человеческим экземпляром из иного параллельного мира. Пауза затянулась. Наконец, женщина произнесла:

— Послушайте, это происшествие совсем выбило меня из колеи. Уже совсем стемнело, и я боюсь одна идти домой. Вы меня не проводите?

— Конечно, я и сам хотел предложить вам личную охрану.

Поспешно заперев кабинет, Смыслов повёл женщину к выходу. Когда он проходил мимо дежурной части, капитан ему дружески подмигнул в знак мужской солидарности.

Едва они вышли на улицу, женщина поинтересовалась:

— А вы свой пистолет не забыли взять?

— Ну, что вы, он всегда со мной и вечно наготове.

И по тому, как женщина игриво засмеялась его двусмысленной шутке, Смыслов понял, что он на верном пути, и его ожидает очередной любовный успех. Дальше всё пошло по отработанной схеме. Возле дверей квартиры, получив приглашение на лёгкий ужин, Смыслов с готовностью согласился. Пока хозяйка хлопотала на кухне, сыщик прошёлся по комнате. На него равнодушно взирали с фотографий многочисленные родственники хозяйки. Заметив на стене висящую гитару, Смыслов потянулся к ней, намереваясь исполнить на трёх аккордах незамысловатую мелодию. Но внезапно сзади раздался окрик:

— Не трогай! Это инструмент мужа!

Женщина выглядела разгневанной. Заметив недоумение гостя, она поспешила сгладить свою резкость:

— Извини, но я не позволяю никому касаться до гитары. Это символ нашей с Семёном первой встречи. В тот раз его баритон свёл меня с ума. Давай лучше садись к столу. Сама я не пью, но для гостей держу водку, коньяк, вино. Все бутылки уже открыты, и выбор за тобой.

Смыслов предпочёл выпить водку. Сидя за столом, он особенно не вслушивался к словам непрестанно говорящей женщины. Его поразила неожиданная догадка после окрика с гитарой: