Дженнифер Роу - Загадочные убийства

— Отдай это мне!

Краем глаза Берди уловила резкое движение: Эдвина вскочила со стула. Но ей ни за что не успеть обогнуть стол и остановить Джози. Берди тут же спрятала письмо и заставила себя оставаться на месте и без страха смотреть в искаженное гневом лицо Джози.

— Вы его не получите, — произнесла Берди твердо, не отступив ни на дюйм. — Это доказательство для полиции. У вас большие неприятности, Джози, и вы знаете это. Очень большие неприятности.

— Кто сказал? — прошипела Джози сквозь стиснутые зубы. — Вы ничего не сможете доказать. Это у вас будут неприятности; ишь, клеветать на невинных людей! Вы…

— Мы изучили счета Марго, Джози, — громко перебила ее Берди, глядя ей прямо в глаза.

Джози заколебалась — и проиграла. Сегодня вечером Берди уже видела, как пылающая ярость покидала ее лицо, когда Тоби дал ей отпор в гостиной, и надеялась, что получится и сейчас. И оказалась права: Джози сдулась, как воздушный шарик, сглотнула и тупо спросила, дергая себя за рукав:

— Вы из полиции?

— В настоящий момент — да, я помогаю полиции, — твердо сказала Берди и, отметив, что на лице Джози промелькнул страх, решила, что настал момент проявить себя "добрым копом". — Поверьте мне, Джози, я не хочу, чтобы ситуация еще больше усугубилась. Думаю, самое лучшее для вас — просто рассказать обо всем, что произошло между вами и Марго Белл, то есть свою версию…

Берди добавила это торопливо, когда поняла свою ошибку, заметив в глазах Джози удивление и облегчение.

— У вас же должна быть серьезная причина так поступить.

Окончательно сраженная, Джози окинула комнату затравленным взглядом, словно искала возможность сбежать, пухлые пальцы теребили застежку объемистой сумки, наконец открыли ее, вытащили мокрый носовой платок. Тут же комнату наполнил знакомый острый запах эвкалипта.

— Просто расскажите нам, Джози, — проговорила Берди мягким искушающим голосом. — Облегчите душу, ведь вы давно этого хотите.

Она подвинула Джози кресло, и та плюхнулась в него, сжимая в руке носовой платок. Эдвина, не сводя с нее глаз, тоже села.

Берди с Эдвиной переглянулись, не зная, с чего начать. Нужно как-то похитрее и поделикатнее. Если Джози догадается, как мало им известно, то просто фыркнет и выйдет из комнаты, а они окажутся в еще худшем положении, чем раньше. Одну ошибку Берди уже совершила и едва успела ее исправить, так что вторую позволить себе не может.

— Лучше рассказать обо всем с самого начала, — наконец произнесла Берди твердо и затаила дыхание, облокотившись на каминную полку и постаравшись выглядеть как можно увереннее и непринужденнее. Похоже, это самый надежный ключик к Джози.

Джози чихнула, вытерла нос и, затолкав платок глубоко в рукав, прерывисто вздохнула и провела языком по ровным белым зубам. Берди поняла, что Джози решила говорить, поэтому изо всех сил старалась не выдать своего нетерпения.

— Восемь с половиной лет назад у меня были сломаны передние зубы, — начала Джози, но тут же замолчала и окинула их вызывающим взглядом.

Что? Берди с огромным трудом смогла сохранить непринужденную позу и серьезное выражение лица. Взглянуть на Эдвину она не осмеливалась. Какое отношение ко всем этому имеют зубы? Она что, сумасшедшая?

— Один из мальчиков ударил меня крикетной битой — конечно, случайно, — но у меня раздулась губа и сломались два передних зуба: один почти целиком, второй наполовину. И, должна вам сказать, это чертовски больно.

— Могу себе представить, — осторожно заметила Берди.

— Да, но это все ерунда по сравнению с тем, как оно выглядело. Я и до того не была писаной красавицей, но со сломанными зубами выглядела и вовсе отвратительно.

Джози аж передернулась. Некоторое время она сидела молча, а когда подняла на них повлажневшие глаза, в них читалась отчаянная боль, губы дрожали.

Вымученно улыбнувшись, Джози продолжила:

— Вроде бы не такая уж великая трагедия, правда? Вообще-то да. Для всех, кроме меня. Дети быстро привыкли. Глен… ну, думаю, он тоже привык. Он в любом случае толком меня и не видел. — Улыбка ее сделалась какой-то жалкой, уголки рта опустились. — Понимаете, у нас не было денег, чтобы привести в порядок мои зубы. Глен работал как проклятый, только начинал свой бизнес. У нас имелась пара тысяч: были отложены на черный день. И сначала я думала, что смогу взять из них, но когда сказала об этом Глену — так, между прочим, потому что просить не хотела, ждала, что он сам предложит, — оказалось, что все уже потрачено, денег не осталось. Мы едва наскребали на еду и одежду, что уж там говорить о зубах. Вот я и притворялась, что мне наплевать. Я и раньше никогда особенно не заморачивалась по поводу своей внешности, так что муж решил, что мне и правда все равно. А может, думал так, как ему было удобно думать. Не знаю.

Джози задумчиво провела языком по зубам, лицо ее оставалось серьезным, и в комнате опять повисла оглушительная тишина.

— Как бы там ни было, — продолжила она через некоторое время, — полтора года я ходила как бомжиха, стараясь не забывать, что меня это не волнует. Время шло, бизнес Глена начал набирать обороты, денег стало больше, и когда поняла, что мы выкарабкались, я сказала ему, что намерена восстановить зубы. Взяла кредит и потихоньку выплатила.

Она поморщилась и продолжила:

— Никогда не забуду то чувство: снова иметь возможность улыбаться, не выставляя себя на посмешище; снова чувствовать себя женщиной. Как я и говорила, ни Глен, ни дети особенно из-за этого не переживали, но то, как я стала себя чувствовать после… в общем, они не могли не понять, по крайней мере Глен, как много это для меня значило. Он был уничтожен. И это еще мягко сказано. Его мучило осознание, что не понимал моих страданий, терзали угрызения совести, что не смог дать мне денег раньше. Я сказала, что не виню его, и это чистая правда, но он все равно переживал.

Джози вытащила платок, снова высморкалась и, решительно посмотрев на Берди, сказала:

— Думаю, вы поняли, почему он считал себя виноватым. А теперь должны понять, что я чувствовала к Марго Белл, когда узнала. Любая женщина на моем месте чувствовала бы то же самое, поэтому я не жалею о том, что сделала. Она это заслужила, потому что была сукой, расчетливой мерзкой сукой.

Джози замолчала и вздернула подбородок.

Берди внезапно осознала, что опасается дышать полной грудью, и, наконец выдохнув, покосилась на Эдвину, неподвижно сидевшую за столом Марго Белл с бледным лицом и застывшим взглядом. Невозможно было понять, о чем она думает. И что теперь? Куда двигаться? Ответ пришел быстро: надо дать Джози возможность продолжить рассказ. Даст бог, Тоби скоро очнется. Или Милсон. А до тех пор пусть она лучше говорит.