Томас Рюдаль - Отшельник

Эрхард поднял сундук. Силон оказался сильнее, чем можно было предположить; сундук совсем не такой легкий, и тащить его наверх по лестнице было довольно трудно. Он снова подумал, не поехать ли на лифте, но был уверен, что шум привлечет внимание соседки. Лучше подождать, пока он будет готов и Беатрис окажется в сундуке. Соседка решит, что он поднимается, а не спускается. Во всяком случае, на это он рассчитывал.

– Ждите меня, – сказал Эрхард, показывая на лестницу. – Я спущусь через три – пять минут.

Зажав ключи в кулаке, он схватил сундук, вышел из магазина и побежал к лестнице.

Посмотрев налево, он вдруг увидел Чарлза, телохранителя Эммануэля Палабраса со сломанной ногой; Чарлз стоял метрах в десяти от входа в дом. Эрхарда он пока не заметил – отвернулся к витрине кафе-мороженого и изучал ассортимент. Мороженое лежало в витрине-морозильнике, украшенное розовым фламинго. Эрхард прикинул, насколько быстро способен бежать человек с загипсованной ногой, и тут Чарлз обернулся и посмотрел прямо на него. Вид у него был не злой и даже не взволнованный. Более того, он помахал Эрхарду рукой, и это еще больше испугало. Настолько испугало, что он уронил ключи и едва не упал, споткнувшись о сундук, который внезапно показался ему огромным и неуклюжим.

Чарлз направился к нему. Эрхард лихорадочно соображал, не бросить ли сундук и не убежать ли, но вместо этого, пройдя через магазин Силона, он понесся по улице и наткнулся на кого-то в темных очках. Хотя все происходило в разгар дня, ярко светило солнце и на улице было полно народу, Эрхард встал в боевую стойку и громко закричал. Человек сдвинул очки на лоб и внимательно посмотрел на Эрхарда. Очки оказались не те, и человек не тот; это был Хассиб, молодой полицейский. Рядом с ним шагал еще один полицейский, постарше. Эрхард видел его раньше, но не знал, как его зовут.

– Говорил я вам, что я с вами еще не закончил, – заявил Хассиб, как будто они только что разговаривали. Эрхард в растерянности не осознавал, что он испытывает от такой встречи – страх или облегчение.

– А мы можем поговорить в другой день? – спросил он, косясь на магазин Силона. Проверить, там ли еще Силон, а также увидеть в зеркальной витрине, что там с Чарлзом.

– Эрхард Йенсен, я пришел допросить вас.

– Йоргенсен! Моя фамилия Йоргенсен. Вам ведь ни к чему допрашивать не того человека?

– Йенсен, Йоргенсен… Какая разница? – поморщился Хассиб. – Мне нужны вы, ведь именно вы находились в квартире, когда мы нашли Беатрис Колини.

– Но почему я? – не сдавался Эрхард, стараясь сменить тему, чтобы решить, что случилось с Чарлзом.

– Куда вы тащите этот сундук?

– Никуда. Собрался подняться в квартиру.

– Вид у вас такой, как будто вы очень спешите.

– Я проголодался. Решил пройтись по магазинам.

Эрхард понимал, насколько нелепы его слова: ведь он бросил сундук и побежал.

– Вы пойдете с нами.

– Только если я арестован.

– Пойдемте с нами, Йенсен, – подтвердил спутник Хассиба.

– Вы напрасно тратите время, я уже вам говорил. Беатрисия была моим другом. Я не причинял ей зла.

– У нас другие сведения. Именно это мы и хотим с вами обсудить. Мы хотим все услышать непосредственно из ваших уст.

– Минутку. – Эрхард развернулся к магазину Силона и посмотрел на параллельную улицу. Чарлза нигде не было видно. Должно быть, он все же сумел убежать, несмотря на сломанную ногу. – Но вам придется отвезти меня обратно.

– Это мы еще посмотрим.

Во «Дворце» ему было неуютно. Правда, он здесь впервые в роли допрашиваемого. Так или иначе, он уже не мог смотреть вокруг себя с благоговением. Его уже не впечатляли ни сводчатые потолки, ни интерьеры эпохи Возрождения. Зато он заметил другое: спутанные телефонные шнуры под письменными столами, заваленные бумагами полки из дешевого металла, облупившуюся штукатурку, разношерстную офисную мебель, дырявые мусорные корзинки. А главное, неприятно удивляло отсутствие дневного света. Ни окон, ни дверей. Воздух спертый, как в пиццерии.

Он прошел мимо стола, где когда-то сидел напротив Хассиба, и вошел в тесный кабинетик, выгороженный посреди общего зала. Они напустились на него, не успел сесть на стул. Точнее, говорил один Хассиб, а его сотрудник стоял, прислонившись к стене, и смотрел в свой мобильник.

– Расскажите, когда вы в последний раз видели Рауля Палабраса.

Эрхард старался припомнить.

– Ночью… точнее, уже утром, перед тем как он исчез.

– В ночь на субботу, двадцать первое января?

– Наверное. Мне трудно вспоминать такие подробности.

– И с тех пор вы его не видели?

– Нет.

– После того дня Рауль Палабрас вас не навещал?

– Это вопрос?

– Навещал или нет?

– Нет. Не навещал.

– Вы только что сказали, что не помните.

– Я не помню точную дату и подробности всего, что я делал, но точно знаю, что не видел Рауля с того дня, когда я нашел в его квартире Беатрис Колини.

– Вы уверены?

– Да.

– Он не приезжал к вам в Маханичо?

– Конечно, приезжал, но раньше, а не после того, что случилось с Беатрис. Вы что?

– Вы вступили в сговор с Раулем Палабрасом, укрывая его в своем доме, пока сами жили в его квартире?

Что-то новенькое…

– Нет. – Эрхард ошеломленно покачал головой. – Можете съездить туда и убедиться в том, что я говорю правду.

– Мы уже съездили.

– Вы нашли его?

– Рауль просил вас переехать к нему. Более того, он также просил вас избавиться от сеньориты Колини.

– Нет. Все это неправда!

– Как вы объясните, что переехали из своего дома, который, между нами, честнее назвать сараем, в одну из самых роскошных квартир в городе?

– Меня попросил переехать Эммануэль Палабрас до возвращения Рауля. Он горевал, и я подумал: почему бы нет?

– Значит, вы помогли бедному отцу в нужде? – Хассиб засмеялся.

Его напарник был по-прежнему сосредоточен на мобильнике.

– Д-да… наверное, можно и так сказать.

– А вот Эммануэль Палабрас рассказывает другое, – вдруг вмешался в разговор второй полицейский.

Хассиб бросил на Эрхарда ледяной взгляд.

– Что?!

– Кроме того, сеньор Палабрас хочет знать, почему его сын позволил вам переехать в его квартиру.

– Значит, он лжет. Именно сам Палабрас…

– Сейчас нас гораздо больше интересует Рауль. Где он сейчас? Нам кажется, вам это известно, – говорит Хассиб.

– Я не знаю, где находится Рауль. Клянусь…

– Клятвы вам не помогут, – поморщился Хассиб. – Терпеть не могу, когда клянутся. Обычно так поступают, когда лгут.

– Я не лгу. Рауль Палабрас был моим другом.

– Прекратите, сеньор Хорсенсен. Послушайте-ка меня. Хватит отговорок! У нас есть свидетель, который видел Рауля Палабраса в вашем доме в Маханичо двадцатого января.