Сергей Ковальчук - Лицензия на грабеж

— Давайте сделаем так. — Широкая улыбка на моем лице была призвана сгладить возникшее между нами напряжение. Но упускать из рук появившуюся нить, способную привести меня к убийце, я не собирался. — Не будем сейчас выяснять, обманули вы этих людей или нет. Я приехал сюда совершенно не за этим.

Даниил с кривой усмешкой на лице откинулся на спинку стула, что заставило меня повторить его телодвижение и тоже откинуться назад. Я сделал это, поскольку так советуют психологи, если хочешь максимально расположить к себе человека и настроить его на свою волну.

— Все намного серьезнее, — продолжал я, сверля его взглядом. — Дело в том, что убийца Ставинского, чтобы обеспечить себе алиби, побывал в вашем агентстве. Он хотел найти квартиру, на которую был вызван некий господин Ломакин.

Я шел ва-банк, понимая, что настоящий убийца мог найти квартиру на Беломорской совсем через другое агентство. Но интуиция подсказывала, что лже-Ломакин побывал именно здесь. Тем более, что супруги Барышниковы и мама с сыном Кузнецовы получили адрес той злополучной квартиры в «Миллениуме». — Думаю, что убийца с паспортом Ломакина был здесь в эту субботу или воскресенье.

Нарушая все законы психологии, я резко подал корпус вперед и, «достав кнут», нанес сидевшему передо мной человеку первый удар.

— Даниил, вы должны проверить так ли это. Пробейте эту фамилию по своей базе. А иначе, — прищурившись, я с угрозой протянул, — максимум через полчаса здесь будет следственно-оперативная группа, которая перевернет тут все вверх дном. И поверьте, вместе с ней сюда прибудут все мыслимые и немыслимые средства массовой информации, после чего десятки и сотни обманутых вами граждан потянутся писать заявления о мошеннических действиях, совершенных в отношении них агентством недвижимости «Миллениум».

Мой собеседник, тоже подал корпус вперед и хотел что-то возразить, но я не дал ему это сделать, предупредительно выставив ладонь.

— Это первый, крайне неблагоприятный для вас вариант развития событий. А второй… — Я выдержал небольшую паузу, давая собеседнику понять смысл сказанного мною, после чего вынул «пряник». — Вы сделаете то, о чем я вас только что попросил, и я обещаю, что те люди, которые сейчас приехали вместе со мной, не будут иметь к вам никаких материальных претензий.

Ничего не говоря, мой новый знакомый поднялся и вышел из переговорной комнаты. Через несколько минут он вернулся. В его руках был лист офисной бумаги, заполненный текстом. Сев на свое прежнее место, он положил его передо мной, и, как можно спокойнее, выдавил:

— Здесь все, что у нас есть.

Из прочитанного мною следовало, что Олег Александрович Ломакин побывал здесь в субботу вечером и получил несколько вариантов «сдающихся» квартир.

— Мне показалось это достаточно странным, — видя, что я закончил читать, — сказал Даниил. — Обычно люди, не желая быть обманутыми, обо всем расспрашивают, и, делая вид, что что-то смыслят в юриспруденции, задают массу дурацких вопросов. А этот… Этот человек не задал ни одного вопроса. При том, что он был одет как настоящий лондонский денди.

«Вам, завсегдатаям столицы Великобритании, а по совместительству российским мошенникам, виднее» — с усмешкой подумал я.

— Даниил, — внимательно глядя в глаза своему собеседнику, обратился я к нему. — Ваш бизнес меня совершенно не интересует, но побывавший у вас мужчина, скорее всего, профессиональный киллер. А вы видели его в лицо. Поэтому, прошу вас, дайте мне номер своего мобильного телефона. Если вдруг мне будет нужно еще раз вас увидеть или переслать вам фото этого человека, чтобы вы его опознали, я хочу, чтобы вы это сделали. А я ни словом не обмолвлюсь о том, что вы ведете не совсем честный бизнес. Идет?

— Идет, — через силу выдавил из себя агент и продиктовал мне свой номер, который я тут же вбил в контакты на своем айфоне.

Напоследок я получил от Даниила приметы лже-Ломакина и, попросив его соблюдать осторожность, вышел из этой конторы. Выполняя данное агенту обещание, я расплатился собственными деньгами с Кузнецовыми и Барышниковыми и, убедившись, что у тех больше никаких претензий к «Миллениуму» не имеется, попрощался, и двинулся на машине в сторону своего офиса.

Едва влившись в автомобильный поток, я услышал стрекотание айфона, настоятельно извещавшего хозяина о поступившем ему звонке. Последнее время это стрекотание стало меня раздражать и, поднося аппарат к уху, я подумал, что необходимо будет сменить сигнал сверчка на какую-нибудь умиротворяющую слух мелодию.

Услышав бодрый голос своего партнера, сообщавшего, что он, наконец, выздоровел, я одновременно и обрадовался, и огорчился. Обрадовался, потому, что теперь нашего полку прибыло, и Рудакова, с его рвением, следовало как можно быстрее подключать к делу. А огорчился оттого, что, из-за Сашиной болезни, пришлось вместо него вводить в дело об убийстве Ставинского Кушнира. Впрочем, я давно присматривался к Эдуарду, и сейчас мою голову посетила мысль, не предложить ли Рудакову кандидатуру Кушнира в качестве третьего партнера в наше с ним адвокатское бюро.

— Саш, а ты сейчас где?

— В офисе.

О том, что мой клиент, Валерий Ставинский, был убит, я сообщил Рудакову по телефону еще в понедельник. Но Саша настолько плохо себя чувствовал, что я развивать эту тему не стал, решив посвятить его в это дело позже.

— У меня к тебе предложение, — вкрадчивым голосом начал я, пытаясь по реакции друга определить, придется ли ему по нраву моя задумка или нет. — Пока ты болел, мне пришлось попросить вместо тебя взяться за защиту подозреваемого в убийстве Ставинского одного знакомого адвоката, Эдика Кушнира.

— И что? — вроде бы нейтральным голосом спросил Рудаков, но мне показалось, что он напрягся.

— И я подумал, а не взять ли его к нам в бюро третьим партнером?

— Идея, в общем, неплохая, — оживился Саша. — Ты сам в офисе когда будешь?

— Скоро буду, минут через сорок, от силы через час.

— Ну, вот и обсудим, — заключил мой партнер. — Давай, я тебя жду.

Я отключил телефон и попытался вернуть его на место, но не тут-то было. Он снова ожил, на этот раз, извещая о том, что меня хочет слышать Кушнир.

Эдик начал без предисловий. То, что я от него услышал, заставило меня, мягко говоря, удивиться. Со слов Кушнира, свидетель, продавший свою «Ладу-приору» убийце Ставинского накануне убийства, опознал в Ломакине ее покупателя. И не просто опознал, а уверенно и однозначно.

— Вась, ты прикинь, — озадаченно апеллировал ко мне кандидат в партнеры, — я и представить себе не мог, что этот азербайджанец его опознает. А он это сделал, — чуть не захлебываясь от возмущения, тараторил Эдик. — Может, это менты его проинструктировали? Но, если это так, то это же беспредел. Я костьми лягу, а докажу, что этот гад дал ложные показания…