Борис Руденко - Мертвых не судят

* * *

Тело затекло на жестких досках, время от времени Славич, оставаясь в полной неподвижности, напрягал и расслаблял мышцы, усиливая кровоток. Рабочие давно завершили свою работу и ушли, бросив в короб охапку резаных обоев и какого-то мусора. Славич предусмотрительно дышал через платок, фильтрующий поднявшуюся в коробе пыль. Напрягая слух, он ловил звуки окончания рабочего дня: почти одновременно захлопали двери кабинетов, затем каблуки мужских ботинок и женских туфелек, удаляясь, простучали по лестнице. Славич терпеливо ждал.

Прошло еще около часа. Наконец он услышал неторопливые шаги охранников, осматривавших помещения. Один из них зашел в комнату, где находился Славич, приоткрыл крышку короба и, едва глянув, захлопнул, подняв новое облако пыли. Через несколько минут осмотр закончился, охранники спустились на первый этаж, но Славич выжидал еще с полчаса, прежде чем решил, что настала пора действовать.

Он осторожно пошевелился. В замкнутом пространстве бумага шуршала, как играющая на ветру кровельная жесть. Славич сел, приподнял крышку и некоторое время прислушивался. Одним плавным движением перемахнул через край ящика и бесшумно поставил крышку на место. Уже стемнело, но в комнате все было отлично видно: уличный фонарь светил прямо в окно. Куртка и брюки Славича были испачканы белой пылью. Он тщательно отряхнулся, достал из кармана платок, протер обувь — верх и подошвы — и лишь после этого направился к двери. Она отворилась без скрипа. Коридор был пуст и темен, лишь на лестнице горели дежурные лампы.

Славич спустился на второй этаж и подошел к двери архива. Достал фонарик, осмотрел в тонком луче света замок. Открыть его представлялось делом несложным. Он еще раз внимательно, сантиметр за сантиметром, осмотрел стену вокруг дверного проема и только теперь разглядел тоненькую проволочку, уходящую под плинтус. Дверь была заблокирована охранной сигнализацией. Ее пульт наверняка находился на первом этаже, рядом с охранниками. Отключить ее отсюда было невозможно.

Бесшумно ступая, Славич прошел по коридору и обнаружил, что под охраной, кроме архива, находится лишь кабинет главы фирмы. Тогда он вернулся к двери Хандорина. Если бы хозяин фирмы был патриотом своей страны и использовал неуклюжие отечественные замки, Славич провозился бы намного дольше. Но изящный импортный замочек сдался без сопротивления. Славич легко отжал язычок тонкой платиновой пластинкой и спустя минуту, подсвечивая себе фонариком, уже листал документы, убеждаясь, что никаких следов истинного покупателя их дома тут нет. С тем же результатом он наскоро просмотрел остальные папки на два других дома, тоже, видимо, подготовленных к выселению. Вся замечательная операция Славича оказалась абсолютной пустышкой.

Его охватило раздражение неудачей. Уже без всякой надежды он обыскал ящики письменного стола. Единственной находкой, представляющей хоть какой-то интерес для обшаривателя чужих столов, была зажигалка на пьезоэлементах. Славич взял ее, машинально щелкнул. Приходилось признавать свое поражение, но Славичу этого не хотелось. Взгляд его медленно передвигался от желтого язычка пламени в направлении мусорной корзинки, доверху заполненной скомканными бумагами.

Он посветил фонариком на потолок. Луч уперся в пожарный датчик. Вздохнув, Славич взгромоздил на стол стул и взобрался наверх. Снял защитную крышечку и осторожно отвел биметаллическую пластинку подальше от контакта. Теперь датчик сработает, но не так быстро.

Славич щелкнул зажигалкой, и пламя с жадностью охватило бумажный лист.

* * *

По «ящику» гнали очередную серию бесконечной мексиканской лабуды. Один из охранников с терпеливой брезгливостью поглядывал на своего напарника, будто влипшего в экран.

— Витек, — лениво проговорил он, — тебя еще не тошнит?

Витек сидел с открытым ртом и вытаращенными глазами, морда у него сейчас была на редкость глупой.

— Чего? — пробормотал он. — Отвали, не мешай.

— Тьфу! — сплюнул первый. Встал и потянулся, сделал небольшой кружок по холлу и вдруг остановился.

— Эй, Витек, ты дым чувствуешь?

— Чего? — раздраженно отозвался тот. — Какой дым? Отвали, говорю.

— Я серьезно, — с тревогой сказал первый охранник. — Дымом воняет.

Но Витек и сам уже вовсю крутил носом, оторвавшись от телевизора.

— Точно. Пошли, глянем.

Они сделали всего несколько шагов, как тишина взорвалась пронзительным сигналом тревоги.

— Витек! Огнетушители, быстро!

По коридору второго этажа стлался дым. Выбив дверь, охранники поливали кабинет пенными струями и не заметили, как чья-то тень скользнула мимо них по ступенькам вниз.

Славич выскочил на улицу, захлопнув за собой входную дверь. Вначале приедут пожарные. Потом непременно появится глава всей конторы, а дальше будет видно… Он перебежал через улицу, войдя в тень подворотни как раз в тот момент, когда первая пожарная машина с хриплым воем сирены вползала в переулок.

Звонко лопнуло и осыпалось на тротуар оконное стекло. Языки пламени выплеснулись на улицу, но пожарные уже волокли внутрь здания напорный рукав, через несколько минут пламя опало, из окна повалил дым, смешанный с паром, на улице остро запахло гарью.

Увлеченный этим зрелищем, Славич пропустил момент, когда мимо него к подъезду фирмы подкатили два черных «БМВ». Под хлопанье дверей, окруженный сотрудниками или охраной, в здание вошел хозяин. Славич смутно разглядел его невысокую плотную фигуру. Собственно, пока он Славича не особенно интересовал.

Хандорина пришлось ждать еще около часа. Наконец и его белая «восьмерка» припарковалась неподалеку к тротуару с паническим визгом шин.

Эксперт выскочил из машины и помчался в распахнутую дверь мелкой трусцой нашкодившей собаки. Славич злорадно ухмыльнулся, представив, как будет сейчас извиваться этот гладенький паршивец, пытаясь доказать, что комната полыхнула вовсе не по его вине. Черта с два удастся. Славич очень надеялся, что никто Хандорину не поверит. Сам Славич не поверил бы никогда. Как он и рассчитывал, эксперт свою машину не запер. Это, вероятно, был один из худших дней в его жизни, он даже не вытащил ключ из замка зажигания.

Пожарные увлеченно матерились, скатывая мокрые брезентовые рукава и собирая прочее свое хозяйство. Никто не обратил внимания, как Славич неслышной тенью вынырнул из подворотни и скользнул на пол «восьмерки» за спинками передних кресел. Ориентируясь теперь только на звуки, которыми переулок сейчас вновь был наполнен до самых крыш, Славич привычно приготовился к долгому ожиданию, но ошибся. У хозяина Хандорина тоже были личные дела, и ночного следствия с пристрастием он, по-видимому, устраивать не захотел. А может быть, считал, что и так все ясно. Славич услышал его яростный рык и ответное, жалобное и неразборчивое, бормотание Хандорина.