Марина Серова - Театр начинается с выстрела

Она тут же отдала мне письмо, которое я положила в свою сумку и на всякий случай спросила у нее:

— Ничего не забыли?

Вместо ответа она протянула мне ключи от квартиры и потыкала пальцем в сторону пола.

— Вы хотите, чтобы в ваше отсутствие я жила здесь? — уточнила я, и она, покивав, приложила руку к щеке и склонила голову набок. — Чтобы мне было где ночевать? — Она снова кивнула. — А еще, если понадобится, могла вам что-то привезти? — Она покивала. — Хорошо, а почему не Александра Федоровна?

Это было потрясающе! Не издав ни звука, она одной только мимикой дала мне понять, что Ковалева уже старенькая и нечего ее попусту гонять. И я еще раз восхитилась гениальностью этой великой актрисы.

Клиника располагалась, с одной стороны, в Москве, а с другой — в центре зеленого массива, причем охрана там была на высоте. Насчет Ермаковой все понятно — ее в России все знают, но у них, оказывается, еще и мое фото было, так что через ворота мы проехали беспрепятственно. В клинике нас уже ждали и на мой вопрос, где и что нужно оформить, с милой улыбкой ответили, что все потом, и провели к врачу. Это оказался пожилой, полный, совершенно седой мужчина в очках самого добродушного вида.

— Здравствуйте, голубушка, — приветливо сказал он Ермаковой. — Душевно рад нашему знакомству, хотя повод и не самый радостный. Но вы ни о чем не волнуйтесь — все вылечим, и будете вы у нас лучше прежнего. А это вам блокнот с ручкой, чтобы вы могли с нами общаться. Сейчас вас медсестра проводит в палату, вы переоденетесь, и пойдем мы с вами обследоваться по большому кругу. И уверяю вас, что ни одну болячку мы не пропустим, даже самую мелкую. А вы у нас кто? — Он повернулся ко мне.

— Сестра, зовут Женя, — кратко ответила я. — Позавчера прилетела погостить, а тут с Анной вон что случилось. Так что я уж тут рядом с вами побуду — вдруг на какой-то вопрос нужно будет ответить или объяснить что-нибудь.

Видимо, испугавшись, что врач будет возражать, Ермакова активно закивала головой, и он улыбнулся:

— Да вижу я, что рядом с родным человеком вам спокойнее, поэтому возражать не буду.

Палата Анны оказалась небольшой, но очень уютной, и там было все, что только могло потребоваться. Естественно, Ермакова хотела как можно скорее выяснить, что с ней произошло, и переоделась мгновенно. И мы пошли, как выразился врач, по большому кругу, но обследование много времени не заняло. Когда мы вернулись в кабинет, врач показал Анне на кресло, в которое она опустилась, сам сел рядом с ней, а я, взяв стул, поставила его с другой стороны от Ермаковой — ясно же, что свои ответы она будет писать, тогда и я их прочесть смогу.

— Голубушка вы моя! — начал врач, обращаясь к Анне. — Хочу вас успокоить: никакого рака у вас нет! Вы уж мне поверьте, я больше сорока лет в профессии и всякого насмотрелся, поэтому могу говорить об этом совершенно определенно. Кровь на онкомаркеры мы у вас взяли, но это исключительно для того, чтобы вы сами могли убедиться и больше не волновались. Скажу больше! По моему профилю у вас вообще никакого заболевания нет! Вы, тьфу-тьфу-тьфу, очень здоровый человек! — И поплевал через левое плечо.

Бесконечно удивленная Анна показала пальцем на свое горло и изобразила в воздухе знак вопроса.

— Вот именно! Заболевания нет, а голос пропал, — покивал он. — Но ведь это могло произойти и по другой причине, и мы с вами сейчас будем ее искать. Ваша работа сопряжена с серьезными нагрузками на нервы и психику. Отсюда вопрос: какие транквилизаторы вы принимаете?

«Пустырник или валериана в таблетках», — написала Анна, и врач, прочитав это, недоверчиво спросил:

— И все? — Она покивала головой. — Тогда следующий вопрос. Приходилось ли вам в последние дни пережить страшное, чудовищное потрясение? Стресс? Шок? С чем это можно сравнить? — Он задумался. — Например, представьте себе состояние женщины, на глазах которой убивают ее ребенка.

Анна тут же написала: «Сегодня. Когда у меня пропал голос. Ничего более страшного в жизни я не испытывала».

— Значит, вы пережили шок не до, а после? — уточнил врач, и Анна покивала. — Это не то. Хорошо, пойдем дальше. Напишите мне все продукты, которые вы обычно едите и пьете, и температуру вашей еды.

Она начала писать, а врач одновременно читал и, когда она закончила, покачал головой:

— Н-да! Это не то. Рассмотрим другой вариант. Сегодня у вас нормальное давление, а бывает ли повышенное и что вы в этом случае принимаете? — Анна помотала головой. — Ясно, не бывает. Проблемы со щитовидкой когда-нибудь были? — Она опять отрицательно покачала головой. — Аллергия на что-нибудь есть? — Анна опять покачала головой. — Когда вы в последний раз принимали антибиотики, потому что их всегда назначают под прикрытием антигистаминных препаратов?

«Я уже и не помню, а почему вы этим интересуетесь?» — написала она.

— Объясняю. Осиплость голоса от легкой формы до полного его исчезновения может быть вызвана побочными действиями некоторых лекарств, применяющихся при лечении гипертонии, щитовидной железы антигистаминными препаратами и некоторыми другими медикаментами. Вы же ничего из этого не принимали. Давайте зайдем с другой стороны. Вы уж меня простите, но я буду задавать вам вопросы о вашей личной жизни и совсем не из любопытства. — Анна, соглашаясь, закивала. — Вы замужем?

Она покривилась и написала: «У меня был друг, но мы уже почти два месяца не общаемся».

— А вы не знаете, нет ли у него женщины, которая считала бы вас по-прежнему соперницей? Когда женщина сражается за мужчину, она на все способна. Я тут видел в Интернете…

— Не принимайте это всерьез, — мягко улыбнувшись, попросила я. — И поверьте мне на слово, что эта женщина не опасна. Кроме того, в своем последнем интервью Анна ясно дала понять, что замуж не собирается, поэтому соперницей никому быть не может.

— Хорошо, поверю вам на слово. Тогда скажите, голубушка, а кто вообще бывает в вашем доме? Этот ваш бывший друг бывал?

«Пару раз в начале нашего знакомства. Почти год назад, — написала Ермакова. — У меня нет времени и сил, чтобы заниматься домашним хозяйством, а приглашать человека в дом, когда там не прибрано, мне не хотелось».

— А кроме него? Подруги? Родственники?

Она покачала головой и написала: «Никто! У меня нет времени для приема гостей — работа! Если нужно с кем-то встретиться, то я это делаю в кафе или ресторане: ни готовки, ни уборки, и по делу поговорить можно».

— Продукты сами покупаете? — спросил врач, и Анна кивнула. — А кто готовит? — Она показала на себя.

— Хорошо! У кого, кроме вас, есть ключи от вашей квартиры? — Ермакова отрицательно покачала головой. — Хорошо, это мы обсудили, а теперь давайте поговорим о театре. У вас ведь персональная гримерка? — Она кивнула. — Напишите, пожалуйста, какие продукты и лекарства там есть.