Гера Фотич - Стать богатым!

— Молодец, — похвалил Васин, — вовремя ты ноги сделал, — они тебя просто так не отпустят. Один выход — признаваться!

— Да не в чем мне признаваться, Виктор Иванович…

— Как это не в чем? А кто в разбоях участвовал? Пекинесов в Китай возил?

— Так я ж про металл! Они сказали, что это вы…

— А я про пекинесов!

Зазвонил телефон.

— Это чмо у тебя? — голос Тимура. Виктор растерялся. Посмотрел на дрожащего за столом Рокки. — Пацаны видели, как он в ментовку забежал.

— У начальника! — Васин решил, что врать бесполезно, — могут возникнуть проблемы! Не пойдут же они внутрь отделения, чтобы проверить.

— Мы свое дело сделали, ты теперь в доле, работай!

На другом конце положили трубку.

Васин вышел в коридор и выглянул в окно противоположного кабинета. Знакомый черный тонированный «Мерседес» среди прочих машин стоял перед въездом на площадку отделения милиции. Вернулся в кабинет.

— Пошли, кое-что покажу! — подвел Рокки к окну. — Ты теперь, как минимум, свидетель убийства! Они тебя не отпустят. Уверен, что «Кефира» утопили?

— Он что, Ихтиандр? — всхлипнул Рокки. — Ну я-то, я-то при чем? Что им от меня надо…

— У тебя только один выход, — спокойно сказал Васин. — Двигайся к столу и пиши про разбои. Когда, где, с кем. Посидишь в изоляторе, пока эту братву словим. Пиши!

Рокки взял ручку и склонился над листком бумаги.

— Виктор Иванович, это не моя идея с пекинесами! Я только помогал. Можете у «Кефира» спросить…

— Если он Ихтиандр, — усмехнулся Васин.

— Как начать? — Синицына стала бить нервная дрожь.

— Пиши теперь: начальнику уголовного розыска Ленинграда… Посередине внизу: чистосердечное признание…

Увидев, как Синицын дрожащей рукой стал выводить буквы, Васин направился в кабинет начальника, по ходу выдумывая легенду.

— Ну и что ты думаешь делать? — спросил Ефимов после всего услышанного. Ссутулившись, сидел на краю стола и пощипывал кончик носа. — Серебро какое-то. «Утка», что ли?

— Отчего же «утка»? — Васин сделал огорченный вид, — Оперативная комбинация! Как вы учили. Есть одна мысль по задержанию, разрешите позвонить!

Набрал телефон разбойного отдела главка. Знакомый оперативник взял трубку.

— Это Васин, по разбоям на пекинесов. Рокки сам пришел, пишет явку с повинной, приезжайте!

На другом конце провода рассыпались в благодарностях.

— Только у меня просьба одна. У вас там пост ходил за моим клиентом. Обещали возобновиться как только. У нас сегодня убийство на территории. Организатор в машине сидит под окном. Надо бы всю грядку установить. Я позвоню убойщикам — передайте им наружку. Они перезвонят! Вам она все равно теперь не нужна!

Получив согласие, Васин набрал телефон Артема и все рассказал ему.

— О'кей! — обрадовался тот, — если все получится, включим тебя в сводку на раскрытие! Премию получишь.

Через полчаса прилетели несколько оперативников из разбойного отдела. Прочитали все, что успел написать Рокки. Стали корректировать, подсказывая новые эпизоды, уточняя даты совершений преступлений. Васин предоставил им свой кабинет, а сам перешел к начальнику, ожидал Артема с коллегами.

— Может, участкового послать в баню, чтобы не успели следы замести? — спросил Васин.

— Да я уж думал об этом, — Ефимов не переставал щипать свой нос, — как пить дать изобразят несчастный случай. Мол, клиент пришел попариться, напился и утонул. Но главаря упустим — ему сразу из бани отзвонят… Давай дождемся, когда топтуны на хвост «Мерседесу» сядут! Отпечатки все равно должны остаться где-нибудь на кафеле… Баня все же!

Еще через полчаса появился Артем с группой.

— Ну где твой черный «Мерседес»? — произнес он после радостных объятий с Васиным. Протянул руку Ефимову.

— У въезда на площадку, — кивнул Виктор.

Артем выглянул в окно. Затем позвонил по телефону и дал ориентиры местонахождения машины.

— Пробейте по ГАИ, — предложил Васин. — Таких чемоданов по городу немного ездит. Возможно, что его регистрационные номера с четырьмя шестерками.

— Откуда известно? — удивился Артем.

— Так… — смутился Виктор, — сорока на хвосте принесла!

Артем усмехнулся.

Вернулись в кабинет к начальнику. Там уже было полно народу.

— Ну, Олег Миронович, с нас приходится, — радовался старший группы разбойного отдела.

— Так в чем же дело, бегите! Магазин рядом.

— Может, вы своих…?

— Мои в работе! Сегодня ваша очередь! Ну, если только денег дадите, тогда вместе…

— О, это без проблем! За раскрытие спишем на оперативные расходы!

Послали гонцов.

В течение часа на столе Ефимова стояли несколько бутылок водки, консервы, трехлитровая банка огурцов и буханка хлеба.

— Ты куда пропал? — удивился Васин, когда в кабинете начальника снова появился Артем.

— Наружка «Мерседес» зацепила. Все в порядке. Перебазировался на проспект Шаумяна. За это надо выпить!

— Всем налили? — громко произнес Ефимов и поднял стопку, — за содружество сил и средств!

Выпили, открыли консервы, нарезали хлеб, стали закусывать. Галдеж.

— Курить можно?

— Курите!

— Между первой и второй… — произнес кто-то.

Снова накатили.

— Чтобы пуля не просвистела…

Артем подошел ближе к Васину и тихо произнес:

— Мне тоже кое-что сорока принесла на хвосте.

— И что же?

— Шпага нашлась…

Васина чуть не подбросило от радости. Он это предчувствовал!

— В музее Суворова! — не давая приятелю насладиться новостью, продолжил Артем. — Нашли, когда задерживали вашего рыжего с начальником охранного предприятия. Фамилия Зайцев. У него как раз и работал сожитель моей сестры. Стали делать ночью обыска, ну и нашли! Следак передал на хранение в музей. Видать, судьба у нее такая…

— Зайцев случайно не Петя?

— Точно! А ты откуда знаешь?

— Знакомы, — усмехнулся Васин, — у него мать возглавляет нашу Особую инспекцию. Берегитесь!

— Ничего себе! А говорят, город большой! Отмажет сыночка!

Настроение упало ниже плинтуса. Васин хотел еще выпить. Налил, но не успел.

Зазвонил прямой телефон с дежурной частью.

Ефимов взял трубку. Лицо стало серьезным. Пальцы застыли у носа.

— На Шаумяна расстреляли автомашину, красную «шестерку». Все опера на выезд. Хотя какой выезд! — он махнул рукой. — Побежали, мужики!

Сотрудники вскочили со стульев и рванули на выход. От толчков о стол слегка позвякивала оставленная на столе посуда, словно сожалея о прекращенном застолье.

Потрескавшееся, в многочисленных дырах лобовое стекло «Жигулей» провалилось внутрь, накрыв торпеду и руль. На передних сиденьях застыли мужчины, раскинув руки в стороны, словно чему-то искренне удивляясь. Глаза открыты, лица бледные, глядели перед собой. Казалось, не понимая, почему их тела замерли в таких несуразных позах. Не двинуть ни рукой не ногой. Одежда на груди у обоих мокрая, словно кто-то плеснул из ведра.