Александр Коренюгин - Дядя Ген и Барби

— Нет, время только потеряем. Что-то нужно сейчас придумать, чтобы попасть к ней в квартиру. Иначе, может случиться беда!

— Какая беда? — тут же всполошилась старушка.

— Понимаете, я капитан МЧС, — Алексей показал старушке свое служебное удостоверение, — неделю назад я проверял пожарную безопасность в этой квартире. Ермакова хотела застраховать свою квартиру, и мы со страховым агентом обследовали электропроводку. Вот и выявили нарушения правил пожарной безопасности, которые могут привести к возгоранию. Написали мы Ермаковой предписание, и она еще вчера должна была мне доложить об устранении замечаний. Но она мне не позвонила, ни вчера, ни сегодня. Как я понял, она ничего не устраняла и в квартире может загореться электропроводка. Такие пожары случаются очень часто, и потушить их бывает очень сложно. Огонь перекидывается…

— Вот беспутная девка, — возмутилась старушка, — закрыла уши своими наушниками и дрыхнет. А мы тут все из-за нее сгореть можем? Вы проходите, товарищ капитан, в мою квартиру. У нас с Аней общая лоджия и разделена она только маленькой перегородкой. Перешагнете через нее — и Вы в квартире Ермаковой. Снимите с нее эти самые наушники, и пусть показывает свою электропроводку. Я гореть вместе с ней не хочу.

— Ну, ладно, — согласился Алексей, — если Вы настаиваете, то я могу и через перегородку перебраться. Конечно, это опасно, но попробовать можно. Оля, жди меня здесь. Разбужу Ермакову, она сама тебе дверь откроет.

Через несколько минут дверь квартиры приоткрылась, и заспанная девушка пригласила Ольгу войти.

Ольга прошла в гостиную, где на диване уже сидел Алексей, а Ермакова скрылась в ванной комнате — видимо,

отправилась приводить себя в порядок.

— Как она отреагировала на твое появление? — спросила Ольга Алексея, — не грозилась сдать в милицию?

— Именно капитаном милиции я ей и представился. И даже для верности удостоверение показал. Сказал, что мы по заявлению родственников разыскиваем пропавшую без вести семилетнюю Марусю Мазурову. И, если это милое создание не горит желанием стать соучастницей преступления против несовершеннолетнего ребенка, то обязана немедленно показать, где находится девочка.

— И что Ермакова?

— Ермакова попросила полчаса, чтобы окончательно проснуться и одеться. После чего мы вместе с ней едем искать Марусю. Она знает, где сейчас находится Антонина.

— А если она сейчас звонит Антонине, и сообщает ей, что ее ищет милиция?

— Не получится, — ответил Алексей и показал мобильный телефон, — это мобильник Ермаковой. Временно изъял, чтобы девушка избежала соблазна предупредить подругу. Ну, вот, кажется, и Аня готова. Тогда, в путь.

Старый дачный поселок «Кооператор» сплошь состоял из убогих деревянных домиков, пригодных разве, что для временного укрытия от дождя и непогоды. Не трудно было догадаться, что владельцев дач интересовали только огороды.

Домики, больше напоминающие сараи нерадивого хозяина, несколько десятков лет назад были наспех собраны из отходов лесоматериалов, и предназначались, скорее всего, для хранения дачного инвентаря. Но с годами временное постепенно перетекает в постоянное, так и сараюшки вскоре стали называться дачами. К ним пристроились крылечки с верандочками, и они так и остались на огороде главным капитальным сооружением.

Аня, в качестве штурмана, сидела рядом с Алексеем и пальчиком с ярко-красным ноготком указывала бесконечные повороты и развороты.

Она всю дорогу раздражала Алексея своим беззастенчивым поведением, и он терпел ее только потому, что в этих трущобах с узкими проездами на одну машину, самостоятельно найти кусок земли под номером 1212 было практически невозможно.

Алексей с облегчением вздохнул, когда Аня показала пальцем на домик, скрытый кустом сирени, и сказала:

— Вот дача моей тети.

Алексей вышел из машины, помог выбраться Ольге и решил, что пора сделать Ане замечание:

— Аня! Вы, наверное, забыли, что здесь не стриптиз-бар и Вы не Эмилия? Будьте добры соблюдать элементарные правила приличия.

— Вон как! — возмутилась Аня, — Это ты из-за нее такой гордый?

— Пожалуй, подождите, Аня, Вы нас здесь. Пойдем, Оля в дом, если его вообще можно так назвать.

Внутренние стены сарая были оклеены газетами. Газетная бумага темнела осенней сыростью и благоухала затхлостью и плесенью. Единственное окно в комнате было наглухо завешено каким-то старым покрывалом, похоже, его никогда не открывали и проветривание здесь не приветствовалось.

В маленькой каморке было темно. Алексей нашел на стене выключатель и включил свет. С кушетки, из-под кучи тряпья, вскочила взлохмаченная Антонина. На диване еще кто-то зашевелился.

— Ты, Тоня, в бомжи переквалифицировалась? — не здороваясь, мрачно спросил сестру Алексей, — Где Маруська? Ты что с ребенком сделала? Я тебе за Маруську…

— Леш, — раздался с дивана простуженный детский голос, — я здесь. Леш, отвези меня в детский дом. Там тоже школа есть. Я учиться хочу.

Алексей снял с себя куртку и протянул девочке:

— Давай, утепляйся. Сейчас домой поедем, к бабушке Наташе. Дома подлечишься, а потом в школу пойдешь.

— Не трогай ее, — вскочила Антонина, — никуда мы не поедем. Ты не знаешь, что она натворила. Ее сейчас только в детдом сдать. Позорище мое!

— Леша, скажи ты ей, что я не женилась с толстяком Геном, — по щекам Маруси горошинами покатились слезы, — это он хотел на мне пожениться. А я только с ним играла, но потом мне стало стыдно выходить замуж в детском садике. Я ему сказала, что не хочу больше жениться. Он не отпускал меня, и тогда я до крови укусила его за руку. Он закричал, меня отпустил, потом побил и на ночь закрыл в кладовке. Я утром все рассказала Зинаиде Федоровне, но она сказала, что я сплетница, и наговариваю всякую ерунду на хорошего человека. Зинаида Федоровна меня тоже наказала и поставила в угол на целый день. Потом меня в саду все сплетницей дразнили. А мама для меня еще одну дразнилку придумала — малолетняя шлюха. Леша, скажи маме, чтобы не называла меня малолетней шлюхой. Я не сплетница и не малолетняя шлюха!

— Ну, что ты, Маруська! Не плачь, я знаю, что ты самая хорошая девочка на свете. Иди ко мне, я помогу тебе одеться и отнесу в машину, поедем домой.

— Не подходи. Мама мне запретила к мужчинам даже близко подходить.

— Маруська, какой же я мужчина? Я твой дядя. Ты разве об этом забыла?

— Все равно мужчина, хоть и дядя. К бабушке Наташе я не поеду. Она не простит меня, будет, как и мама, ругаться. Может, еще какую-нибудь на меня дразнилку придумает. А я только поиграла с дядей Геном в маму и папу, а потом не стала жениться. Это он хотел пожениться, а я не стала! Вы сами все плохие, детей бы вам только обижать!