Наталья Александрова - Демон никогда не спит [litres]

— Нечего тут ошиваться! — строго проговорила Лида. — Все равно ничего не получишь. И так ты, душа моя, растолстел! И вообще, я занята, а ты тут у меня под ногами вертишься…

Она прихватила Фредди за ошейник, отвела в кабинет мужа и заперла дверь на защелку, чтобы ротвейлер не мешал в серьезном деле наведения порядка.

— Сиди тихо, душа моя! — проговорила Лида напоследок. — Если будешь хорошо себя вести, так и быть, выдам тебе кусок печенки!

Фредди слово «печенка» отлично понимал и всем своим видом показал, что постарается заслужить высокую награду. С самым послушным видом он улегся под письменным столом хозяина и прикрыл глаза, задумавшись о вечных ценностях.

Заперев ротвейлера, Лида набрала в тазик воды, добавила моющее средство и хотела уже приступить к первому окну, как вдруг в дверь квартиры позвонили.

— Как всегда, что-то забыл! — проворчала она, подумав, что это вернулся ее рассеянный муж.

Открыв дверь, она удивленно уставилась на совершенно незнакомого мужчину, возникшего на пороге квартиры.

Мужчина показался ей скорее симпатичным, но каким-то неопределенным, из тех, чью внешность через пять минут невозможно вспомнить.

— Вы кто? — спросила Лида удивленно, вытирая мокрые руки о передник.

— Я из энергетической компании, — проговорил незнакомец, надвигаясь на Лиду. — Можно мне войти?

— Из какой еще компании? — переспросила хозяйка квартиры, насупившись. Она сердилась на себя за то, что открыла дверь, не спросив, кто звонит, а заодно уж сердилась и на мужа — если бы он не был таким рассеянным и вечно не забывал бы что-нибудь, она бы не поступила так легкомысленно…

— Из компании «Петроэлектро», — ответил незнакомец и бочком протиснулся в прихожую. — Раньше вам поставляла электричество компания «Петроэнерго», а теперь будет наша компания…

— Ничего не понимаю. — Лида потрясла головой, как будто надеялась таким простым способом привести свои мысли в порядок. — При чем здесь компания? И чего вы от меня хотите?

— У вас сменилась энергетическая компания, — терпеливо пояснил мужчина. — Поэтому мне нужно осмотреть ваш счетчик и убедиться, что он соответствует нормативам…

— Ах, счетчик! — проговорила Лида и посторонилась, пропуская незнакомца к укрепленному возле двери счетчику. — Ну, раз надо — смотрите…

Мужчина, однако, не спешил. Первым делом он аккуратно закрыл за собой дверь, после этого внимательно огляделся.

Из кабинета донеслось глухое грозное рычание.

— У вас собака? — спросил гость с умеренным беспокойством.

— Да, собака… — Лида неодобрительно взглянула на дверь кабинета. — Вы не волнуйтесь, я ее заперла…

— А я и не волнуюсь… — мужчина смотрел на Лиду с каким-то странным, изучающим выражением лица.

— Ну вот, осматривайте свой счетчик! — Лида внезапно почувствовала растущее беспокойство. Она отступила в глубину прихожей и убрала руки за спину. Этот жест у нее был с самого детства — чувствуя себя неуверенной, убирать руки назад.

— Да-да, сейчас! — Представитель энергетической компании искоса взглянул на счетчик, но вместо того, чтобы заняться его изучением, двинулся к Лиде. На губах его появилась странная блуждающая улыбка.

— Что вы… — проговорила Лида, еще немного отступив. — Что…

Позади нее раздался тяжелый глухой удар — Фредди всем своим весом налетел на дверь кабинета. Дверь устояла.

— Что вам нужно… — повторила Лида, отступив еще на шаг, и почувствовала спиной стену прихожей.

— Ничего особенного, — мужчина сделал скользящий шаг вперед, не сводя с Лиды пристального, гипнотизирующего взгляда. — Я только взгляну на счетчик, запишу его показания и уйду…

— Так записывайте… — вполголоса проговорила Лида. — Что же вы не записываете…

Дверь кабинета снова сотряслась от страшного удара.

— Да-да, я сейчас запишу… — глухо произнес мужчина и, облизнув узкие губы, засунул правую руку в карман плаща.

Лида не могла отвести глаз от этой руки, она понимала, что сейчас он достанет из кармана что-то страшное, что-то очень страшное…

И тут дверь кабинета с жутким грохотом распахнулась, и Фредди черной молнией вылетел в коридор.

Мужчина выдернул из кармана руку. В ней оказался шприц, наполненный золотистой прозрачной жидкостью. Взмахнув рукой со шприцем, он шагнул навстречу ротвейлеру, но тот прыгнул вперед и вцепился в запястье незнакомца. Тот вскрикнул от боли, выругался, каким-то непостижимым способом отбросил собаку, подскочил к двери и вылетел на лестничную площадку…

Фредди подскочил к двери квартиры и впечатался в нее всем своим весом. Металлическая дверь ответила глухим гулом.

Лида перевела дыхание, прислонилась к стене.

Сердце билось где-то в горле.

Она провела рукой по лицу, пытаясь успокоиться, прикрыла глаза.

Чего она так испугалась?

Что, собственно, произошло?

Приходил человек из электрической компании, хотел снять показания счетчика… правда, он как-то странно себя вел… или ей это только показалось?

А тут Фредди выскочил из кабинета… как он сумел открыть дверь?

Набросился на человека, напугал, хорошо, что не покусал, возникли бы неприятности…

Фредди стоял возле двери, глухо рычал, переминался с лапы на лапу.

Лида снова провела рукой по лицу.

Она хотела навести в квартире порядок, но ей кто-то помешал. Кто-то к ней приходил, но вот кто… и в коридоре наследили…

Лида опустила глаза, увидела на полу отпечатки мужских ботинок. Очень характерный след — косая решетка, пересеченная двойной линией… надо протереть пол…

Но кто же это приходил?

В голове был странный туман, из которого выплыло мужское лицо, выплыло и тут же исчезло. Лида почувствовала глухое раздражение — что такое с ней творится? Раньше ничего подобного не случалось, память у нее очень хорошая…

Вдруг дверной звонок снова залился звонкой трелью.

Лида вздрогнула, подошла к двери, спросила севшим от волнения голосом:

— Кто это? Это опять вы?

— Лида, открой, я забыл дома диссертацию Коломенского! — донесся из-за двери голос мужа.

— Это ты, Слава?! — проговорила она с облегчением.

Фредди радостно взлаял, узнав хозяина.

— Я, конечно, кто же еще!

Лида открыла дверь, впустила мужа и с порога напустилась на него:

— Вечно ты все забываешь! Как так можно? Взрослый человек, а ведешь себя как ребенок! Сколько времени зря потерял! И мне мешаешь, я тут уборку затеяла, а ты опять наследишь…

Вернер Раушенбах шел всю ночь не разбирая дороги. Он шел, понимая, что если остановится, то умрет. Если бы он остановился, если бы сел на поваленное дерево, чтобы дать отдых сбитым, измученным ногам, — усталость взяла бы свое, и он заснул бы, а заснув на мерзлой глинистой земле в заскорузлой одежде, снятой с мертвого крестьянина, не проснулся бы. Если бы он даже каким-то волшебным образом не умер от холода — во сне его загрызли бы какие-нибудь лесные звери. Пару раз он слышал в кустах подозрительный шорох, чувствовал спиной пристальный голодный взгляд.