Наталья Александрова - Демон никогда не спит [litres]

Утром музейное начальство впало в тихую панику: скоро должны были прибыть высокие гости, а Сильвия не пришла и не принесла единственный набор ключей от железных дверей кладовой!

Сильвию искали по всему городу.

Дома ее не оказалось, родные сказали, что она уехала на работу — и бесследно пропала.

Московский гость рвал и метал, но сделать ничего не смог: не резать же дверь автогеном в присутствии иностранной делегации!

В общем, музейные экспонаты были спасены, а Сильвия Петровна объявилась через несколько дней. Выяснилось, что по пути на работу она сломала ногу и попала в больницу.

Для порядка ей вкатили строгий выговор, но все сотрудники Эрмитажа приходили потом, чтобы пожать руку смелой девушке.

Вот к этой-то героической особе и пришел сейчас Дмитрий Алексеевич.

Поздоровавшись с Храповицкой, он показал ей фотографию кинжала и спросил, что ей о нем известно.

— Что известно? Все известно! — отмахнулась Сильвия Петровна. — Ерунда, совершенно нестоящая вещь! Только место в хранилище занимает! Поздняя копия старинного оружия, тридцатые годы прошлого века, изготовлена в нацистской Германии по заказу Гиммлера. Может быть, для кого-то этот кинжал и имеет исторический интерес, но только не для меня. Я всех этих злобных клоунов на дух не выношу и никакой исторической роли за ними не признаю. Моя бы воля — не держала бы такую дрянь в Эрмитаже, но вы же понимаете — все, что к нам однажды попало, автоматически приобретает музейный статус и хранится вечно…

— Вы уверены, что кинжал поддельный? — уточнил Старыгин.

— Не только я — все эксперты того же мнения, — ответила Сильвия Петровна. — Это доказывается анализом сплава и способом обработки. Впрочем, вы зря называете его подделкой. Это не подделка, а копия, применявшаяся Гиммлером в ритуальных целях. Ну, знаете, вся эта дешевая мистика — Черный орден, Кровь и Почва…

— В таком случае как этот кинжал попал в Эрмитаж?

— Обычная история. Некий генерал во время войны нашел кинжал в занятом нашими войсками замке, ну и решил, что это — старинное и очень ценное оружие. После войны передал его в музей, а ему не стали возражать — героический военачальник, большой человек — и приняли кинжал на хранение. О возврате его в Германию вопрос не стоял, поскольку никакой художественной ценности кинжал не представляет, ну вот и попал в мой отдел… если хотите, можете взглянуть!

Сильвия Петровна провела Старыгина в помещение запасника, открыла один из шкафов и показала ему кинжал.

На первый, да и на второй взгляд это была точная копия того самого кинжала, который достался Несвицкому от покойного Куницына. Того самого кинжала с итальянской картины.

Только их разделяли тысячелетия.

— Вы позволите мне на несколько дней позаимствовать этот кинжал? — спросил Старыгин. — Он нужен мне для работы.

— Ради бога! — Храповицкая передала ему клинок. — Я же говорю — никакой художественной ценности он не представляет. Только, само собой, не выносите его из музея, иначе мне не оправдаться. Вы же знаете, как у нас с этим сейчас строго!

— Само собой! — пообещал Старыгин, пряча кинжал за пазуху.

От Сильвии Петровны, прежде чем вернуться в свою мастерскую, он заглянул к Несвицкому.

Святослав не был, как обычно, погружен в работу. Он сидел за столом, глядя прямо перед собой растерянно и удрученно, и очень обрадовался Старыгину.

— Митя, я все-таки принес сюда этот кинжал, — проговорил Несвицкий, едва Дмитрий Алексеевич вошел к нему и закрыл за собой дверь. — Понимаешь, очень все как-то подозрительно. Какой-то странный журналист, потом — я тебе говорил, жена жалуется, домой кто-то приходил, якобы по поводу электричества, но тоже очень странный… да и собака последнее время беспокоится…

— Ну да, а уж после истории с Илоной…

— Ну вот, я и принес кинжал сюда, на работу… — он выдвинул ящик стола и показал Старыгину продолговатый сверток.

— Ты думаешь, здесь он будет в безопасности? — с сомнением в голосе осведомился Старыгин.

— По крайней мере, его не будет у меня дома. Честно говоря, меня гораздо меньше беспокоит безопасность этого кинжала, чем безопасность моей семьи.

— Это правильно. — Старыгин задумчиво смотрел на кинжал. — Понимаешь, что мне кажется… только не думай, что я сошел с ума… мне кажется, что того человека, который охотится за кинжалом, связывают с кинжалом какие-то мистические нити. Он каким-то образом чувствует, где находится кинжал, — как лозоходцы чувствуют сквозь толщу земли воду или клад…

— Знаешь, Митя, раньше бы я поднял тебя на смех, — тихо ответил Святослав. — Но после событий последних дней я готов поверить во что угодно. Только посоветуй — что мне делать?

— То, что ты принес кинжал в Эрмитаж, — это правильно. Но держать его в собственном столе… черт его знает, к чему это может привести!

— А куда же его деть?

— Для начала давай заменим один кинжал другим. — Старыгин взял сверток из ящика и положил на его место тот кинжал, который позаимствовал у Сильвии Петровны.

— А это что такое? — Несвицкий удивленно смотрел на копию. — Эти кинжалы похожи как близнецы…

— Только одному из близнецов шестьдесят лет, а второму — сорок веков! — И Старыгин рассказал о своем визите к Сильвии Петровне и о происхождении второго кинжала. Под конец он добавил: — Будем надеяться, что охотника за кинжалом это сходство обманет, как обмануло тебя.

— Но все же — куда спрятать настоящий кинжал? Сейфа у меня нет, а показывать эту диковину начальству я не хочу…

— И не надо! — перебил приятеля Старыгин. — Тем более что-то мне говорит, что для охотника за кинжалом открыть сейф не составит труда…

— Но тогда…

— Но тогда мы используем старое правило. Если хочешь спрятать желтый лист — прячь его в осеннем лесу, соломинку прячь в стоге сена, шпалу — на железной дороге…

— А кинжал… — глаза Святослава заблестели.

— Совершенно верно!

Оставив копию кинжала в ящике стола, приятели покинули кабинет, прошли по служебному коридору и через боковую дверь попали в основное здание музея, смешавшись с шумной толпой посетителей. Миновав несколько залов, они оказались там, куда заботливые родители в первую очередь приводят своих детей, особенно мальчиков, — в Рыцарский зал Эрмитажа, где выставлена коллекция рыцарских доспехов и старинного оружия.

Как раз в этот момент из зала выходила большая группа школьников.

Старыгин с Несвицким дождались, пока они пройдут в соседний зал, и приступили к операции.

Несвицкий подошел к смотрительнице зала, пожилой даме в аккуратном зеленом костюме, и принялся, изображая бестолкового провинциала, выпытывать у нее, как пройти в зал Рембрандта. При этом он развернул перед ней план Эрмитажа, держа его вверх ногами, и повторял каждый вопрос по три раза, бестолково моргая глазами.