Стивен Хантер - Честь снайпера

— Вилли, я не понимаю, как работает мозг у нашего начальства. Для меня тоже загадка, почему Белая Ведьма так важна, а на взорванный мост никто не обратил внимания. Не иначе тут какие-то шпионские страсти.

— Кажется, в кои-то веки нам такая игра только на руку.

— Я хочу забрать тебя отсюда до того, как СС отправят тебя в Дахау. Ты играешь с огнем вот уже два года. А отправлять людей в концлагеря сейчас стало очень модно.

В этот момент оба непроизвольно вздрогнули. Пронзительный рев разорвал воздух.

Обернувшись, Карл и Вилли со своей выгодной позиции на высоте тысяча двести метров увидели следы семидесяти двух реактивных снарядов «катюш», поднявшихся где-то у самого горизонта, флотилию сияющих копий, с душераздирающим воем расчерчивающих небо, а в следующую секунду уже весь горизонт озарился сплошными вспышками под аккомпанемент грохота выстрелов тысячи орудий.

— Ну вот, началось, — пробормотал Карл. — Каникулы закончились.

— До русских еще далеко, — заметил Вилли.

— Полагаю, нам придется вступить в бой уже сегодня вечером. Русские пройдут через Яремчу и дальше прямиком по дороге в ущелье. А если они придут сюда, здесь мы и останемся.

— Надеюсь, эти ребята поймают Белую Ведьму. Вот наш единственный шанс.

— Пожалуй, я переговорю со своим новым начальником, великим и мудрым гауптштурмфюрером Салидом.

Нырнув в палатку, Карл застал врасплох радиста, читающего в оригинале по-русски «Братьев Карамазовых», и подождал, пока тот установит соединение.

— «Цеппелин-1» на связи, прием!

— Приветствую вас, «Цеппелин-1».

— Фон Дреле?

— Он самый. Как вы, несомненно, заметили, к нам идут русские. Я понятия не имею, сколько времени им потребуется, но хочу вас предупредить, что, если они все-таки пожалуют сюда, я отзову своих людей, чтобы оборонять ущелье. Тратить столько сил на одну девчонку в военном плане нецелесообразно.

— Эту женщину необходимо схватить во что бы то ни стало! — строго произнес голос по рации.

— От ее поимки не будет никакого толку, если мы никуда не сможем ее переправить, поскольку русские захватят ущелье. Надеюсь, такую элементарную вещь вы понимаете.

— Фон Дреле, рейх расставил приоритеты. Этой женщине известны секреты особой важности. Если несколько русских танков прорвется через ущелье, ничего страшного не произойдет. Я свяжусь с бригаденфюрером, и он разъяснит вам, что к чему.

— Боюсь, у старика сейчас своих забот хватает. Ему нужно думать о том, как отразить русское наступление. Кстати, похоже, эта проблема беспокоит всех, кроме вас.

— Главную битву сейчас веду я. Пусть ваши люди остаются дежурить в лесу до тех пор, пока не будет получен новый приказ. Я говорю от лица бригаденфюрера.

Но тут что-то привлекло внимание Карла. Присмотревшись, он нажал клавишу передачи.

— Что ж, гауптштурмфюрер, похоже, сегодня всем нам везет. Мы только что сорвали банк в Монте-Карло.

Из леса на дорогу вышли пять человек. Два «зеленых дьявола» и трое пленных, идущих с поднятыми руками. Одной из пленных была женщина.

— Вы их взяли? — спросил гауптштурмфюрер, и Карл ощутил в его голосе возбуждение.

— Женщину и двух мужчин. Отсюда женщина выглядит так, словно сошла с обложки французского гламурного журнала, но вы все равно не знаете, что такое французский гламурный журнал.

— Они нужны мне живыми. Все трое. Это вопрос жизни и смерти!

Карпаты

Наташино Чрево

Наши дни

Вертолет описал круг над перекрестком перед узким проходом, ведущим к Наташиному Чреву. Все домашние дела были сделаны, «Стэн» отправился с обрыва в пропасть («Чертовски хорошая штуковина, на которую можно положиться!» — вынес свой вердикт Свэггер), группе поддержки Джерри позвонили с телефона самого Джерри, от которого затем быстро избавились. Свэггер захватил «Энфилд-4Т», рассчитывая каким-либо способом передать винтовку в музей партизанского движения в Коломые.

И вот теперь оставалось подождать еще несколько минут. Но тут у Рейли зазвонил телефон. Достав его из рюкзака, она взглянула на номер и сказала:

— Вашингтон!

— Не торопись, — успокоил ее Свэггер. — Вертолет без нас никуда не улетит.

— Алло! — сказала Рейли. Затем: — Привет, Майкл… О, просто замечательно. Долгая история, расскажу при встрече. Да, занимаюсь. Очень интересный сюжет, и, по-моему, ты захочешь принять участие. Вот как? Замечательно, да-да, выкладывай, что там у тебя.

Несколько минут она внимательно слушала, молча кивая. Улыбка у нее на лице осталась, но кардинально изменилась. Она больше не отражала настроение, а само лицо стало натянутым и оскорбленным. Рейли из улыбающейся женщины превратилась в женщину с улыбающейся маской.

— Да-да, мы с самого начала это понимали, и в данных обстоятельствах такой финал будет лучшим. Да, мы вернемся в Москву через восемь часов, я вам позвоню, и мы что-нибудь придумаем. Согласна, это очень хорошее известие. О нет, мне помогали, поверьте, мне помогали. Я была не одна, далеко не одна. Хорошо, мы еще к этому вернемся.

Повернувшись к Свэггеру, Рейли одарила его ослепительной улыбкой, насквозь фальшивой.

— Так, все готово. Пошли.

Они вышли на поляну перед Чревом, где мог совершить посадку вертолет.

— Я бы сказал, что ты увидела привидение, — заметил Свэггер, — но, пожалуй, даже привидению не удалось бы врезать тебе с такой силой.

— Ты прав, — согласилась Рейли. — Вообще-то эта новость не плохая. Можно даже сказать, хорошая.

— Ты сама в это не веришь и тщетно убеждаешь меня.

— Вопреки всему я продолжала надеяться. Как и ты. Шанс был один из миллиона. Но теперь его нет.

— Ладно, говори.

— Долгое нудное вступление: в 1976 году кто-то беседовал с евреями, пережившими войну, собирая материал для книги, которая так и не была написана. В конце концов, все записи попали в архивы Музея холокоста в Вашингтоне, где их внесли в каталог. Так вот был там один человек, который познакомился не только с немецкими концлагерями, но и со сталинским ГУЛАГом.

— Музей холокоста в Вашингтоне? А он как сюда попал?

— Еще одна долгая история: моя давнишняя подруга-журналистка вышла замуж за главного редактора «Вашингтон пост», а тот перебрался на работу в Музей холокоста. Мир тесен, разве не так? Никуда от этого не деться. И вот я несколько недель назад позвонила ему — мужу своей подруги. Чтобы узнать, есть ли в архивах что-нибудь на Гределя. Наконец пришел ответ.

— Ну хорошо, — сказал Свэггер, — я тебя внимательно слушаю.

— Итак, если ты помнишь, этот автор беседовал с евреем, побывавшим в сталинских лагерях в Сибири. Там он познакомился с одним партизаном, сражавшимся с фашистами на Украине. Они подружились. Быть может, оба были евреями, хотя об этом нигде не говорится. Так вот наш еврей сообщил автору, что, по словам бывшего партизана, тот якобы помогал в горах женщине-снайперу, убившей высокопоставленного фашистского преступника.