Питер Ловси - Скелет среди холмов (в сокращении)

Автомобиль двинулся дальше. Даймонд заговорил, перекрывая шум мотора:

— Вы уже слышали, что мы нашли скелет?

— Да, мы сразу поняли, что все эти раскопки неспроста. Вы уже выяснили, чей это скелет?

— Молодой девушки, погибшей несколько лет назад.

— Но с какой стати ее зарыли на холме?

— Может, потому, что там ее и убили.

— В Лансдауне?

Гольфмобиль опять остановился. Типпинг выбрал клюшку, отбросил мяч на десяток ярдов, догнал его и повторил попытку — на этот раз успешнее.

Когда они продолжили путь по полю, Даймонд спросил:

— Давно существует ваше общество?

— Мы основали его в тот же год, когда здесь впервые устроили это шутовское побоище в честь трехсотпятидесятилетия исторической битвы. Нас, единомышленников, беспокоил ущерб, который мог быть нанесен этой земле пушками, лошадьми и так далее. Вот мы и образовали инициативную группу для встреч с реконструкторами и обсуждения некоторых процедур. Впоследствии мы решили придать обществу официальный статус и осуществлять надзор за некоторыми видами деятельности.

— Такими, как скачки?

— А вы любитель скачек?

— Нет, но на прошлой неделе я видел, как вы вручали приз.

— Да, за победу лошади, хозяйка которой — моя дочь Давина. Прелестно, не правда ли? В этом году я спонсировал несколько скачек без препятствий, а собственной лошади у меня давно уже нет.

— А как же Дельтаплан?

— О, это был изумительный жеребец. Печальная история. Он подавал такие надежды, что я отправил его тренироваться в Ламборн. В Ирландии он выиграл крупные состязания. Все были уверены, что ему суждена блистательная карьера, а он возьми да и порви сухожилие на левой передней ноге. Катастрофа.

— Его усыпили?

— Конечно, нет! Он годился для конного завода, я мог бы до неприличия разбогатеть благодаря ему. Одному арабскому шейху уже не терпелось стать следующим владельцем Дельтаплана. И тут случилось самое страшное. Однажды вечером после скачек меня попросили провести Дельтаплана перед трибунами, показать публике. Милый жест, дань уважения. Увы, с тех пор я его больше не видел. Какой-то мерзавец увел его из трейлера.

— Зачем? Ради выкупа?

— Нет. С нами никто так и не связался. По моим предположениям, его тайком отправили на какой-нибудь конный завод, и его потомство уже берет на скачках огромные призы. А мне досталась лишь грошовая страховка.

— И много вы потеряли?

— Без малого миллион. — Он остановил гольфмобиль возле мяча. — Думаю, хватит и одного хорошего удара.

Типпинг сделал этот удар, не добросив мяч даже до середины дистанции.

— Сколько человек в настоящее время состоит в Лансдаунском обществе? — спросил Даймонд, когда они двинулись дальше.

— Сейчас пятеро. Первоначально в группу входило семь мужчин и одна женщина — судья Огаста Уайт. — Типпинг остановил автомобиль и выбрался со своего места за рулем.

— Она по-прежнему состоит в обществе?

— О да. Полезно иметь на своей стороне закон.

Даймонд вышел на лужайку.

— Ну-ка, посторонитесь. Сейчас загоню его в лунку одним ударом.

Мяч пронесся мимо и выкатился за пределы лужайки.

— Признаться, меня разочаровали и вы, и ваше Лансдаунское общество, сэр Колин, — заговорил Даймонд, решив зайти с другой стороны. — Я думал, вам известно обо всем, что творится в округе, а вы, оказывается, понятия не имеете, что кого-то убили и зарыли, можно сказать, у вас под носом.

— Разумеется, этот случай меня встревожил. Но для меня он загадка.

— Вы в обществе с момента его основания?

— Да, как и Реджи, и миссис Уайт.

— Ударите еще раз?

Типпинг подмигнул:

— Будем считать, что он уже в лунке. — Он подобрал мяч.

За их спинами послышалось:

— Эй, там, впереди! Уберите чертову колымагу! Не вижу, куда бью, — кричал майор.

— Можно подумать, он вообще умеет попадать в цель, — пожал плечами Типпинг, вернулся к гольфмобилю и отвел его в сторону.

Неизвестно, что помогло — удача или навыки игры, — но мяч майора остановился в нескольких дюймах от лунки.

— Недурно. Это ваш седьмой? — спросил Типпинг у противника.

— Пятый. — Майор показал пять пальцев.

— В таком случае — бейте. Если попадете, ударов у нас будет поровну.

— У вас шесть? — насторожился майор и обратился к Даймонду: — Это правда?

— Я сбился со счета, — уклонился от ответа Даймонд, не желая влезать в чужое соперничество. — К тому же я постоянно отвлекал его расспросами о скелете. Вы не помните, вокруг поваленного дуба несколько лет назад не происходило ничего подозрительного?

— «Несколько лет назад» — понятие растяжимое. Нельзя ли поточнее?

— Пожалуйста: после 1987 года, когда дерево упало, и незадолго до 1997 года.

— Подозрительного? Что вы имеете в виду?

— Машина возле дерева не останавливалась? Никто не копал ям?

— Нет, — ответил майор. — Я бы заметил.

— Вы говорили, что миссис Уайт входит в число основателей общества. И что их было восемь. Кто же остальные пятеро?

— Двоих уже нет в живых, — объяснил Типпинг. — Остальные разъехались. Джейми Флеминг вернулся в Эдинбург. Он служил в полиции давно, еще до вас. Джордж Филпот купил виллу в Италии. Кого я забыл?

— Андерхилла, — подсказал майор. — Викария из церкви Святого Винсента.

— Ах, да. Ему дали новый приход в Норфолке.

— Значит, на вашей стороне были церковь и полиция? — подытожил Даймонд.

— Были и есть. Мы привлекли на свою сторону нового священника церкви Святого Винсента, преподобного Чарли Смарта.

— А ваш нынешний полицейский — кто он такой?

— Не такой — такая. Заместитель начальника полиции Джорджина Дэллимор.

Босс Даймонда. Он не поверил своим ушам.

День Джона Уигфулла начался удачно. Дежурный сержант доложил, что его ждут двое — хотят что-то сообщить в связи с пропавшим кавалером. Строго говоря, допрос свидетелей не входил в обязанности Уигфулла, но недаром он столько лет проработал в отделе уголовного розыска. И потом, к «делу кавалера» он питал особую слабость. Уигфулл решил сам встретиться с посетителями.

Первой из них была женщина: увидев статью в «Бат кроникл», она узнала на снимке бродягу, который таскал еду с прилавков на воскресном базаре в Лансдауне.

— Он украл у меня пирог, я вызвала полицию, но ваши ребята упустили его, так что он смылся. А я вернулась домой, увидела статью в газете и сразу поняла: вот же он, ворюга, только разодетый в пух и прах и в такой шикарной шляпе!

— Вы уверены, что мы говорим об одном и том же человеке? Он вовсе не бродяга, как вы выразились, а преподаватель университета.

— Это был он. Как пить дать. — Она вдруг вытаращила глаза. — Знаете, а ведь он и правда говорил совсем как образованный.

— Как он был одет?

— В грязных старых джинсах и кофте с капюшоном, как теперь носят. И от него воняло.