Стив Берри - Парижская вендетта

Он указал фонарем в сторону.

— Это со времен Великой французской революции?

Девушка кивнула.

— Подземелье — настоящая капсула с посланием потомкам. Все туннели в росписях. Понимаешь теперь, почему мне здесь нравится?

Сэм снова оглядел настенную «живопись». Изображения с надписями были в основном серьезными, но попадались и юмористические, и сатирические, а кое-где и порнографические.

— Удивительное место! — сказала в темноту Меган. — Я часто сюда наведываюсь. Тут тихо, спокойно… Будто во чреве матери. Возвращаясь наверх, я словно заново рождаюсь.

Откровенность Меган поразила Сэма. Не так уж, похоже, неуязвима ее броня. И вдруг до него дошло…

— Тебе страшно?

Она подняла на него прямой, открытый взгляд.

— Страшно.

— Мне тоже.

— Бояться — нормально, — отыскав в пещере Сэма, сказал наставник. — Только не надо ходить сюда в одиночку.

Теперь-то он и сам это понимал.

— Страх — твой союзник, — объяснил Норструм. — Неважно, что за сражение тебе предстоит, всегда бери его с собой, — тогда не потеряешь бдительность.

— Я не хочу бояться! Ненавижу страх.

Наставник мягко взял его за плечо.

— Тут ничего не поделаешь. Страх — порождение обстоятельств. Ты можешь контролировать лишь свою реакцию, на этом и сосредоточься. Тогда все одолеешь.

Сэм ласково положил ей руку на плечо — первое прикосновение с начала знакомства. Меган не отпрянула, и это его почему-то обрадовало.

— С нами ничего не случится, — твердо сказал он.

— Помнишь тех двоих из музея? Думаю, они в конце концов добрались бы до меня и прикончили.

— И ты решила ускорить развитие событий, пока там были мы?

После некоторой заминки она кивнула.

Сэм оценил ее честность. Наконец-то!

— Похоже, не рассчитали мы свои силы.

Меган улыбнулась.

— Это точно.

Он убрал руку. Какая она, оказывается, беззащитная! Весь год Коллинз думал, что переписывается с мужчиной по имени Джимми Фоддрелл — а на самом деле на другом краю сети плела интриги очаровательная молодая женщина. Пожалуй, в тех официальных посланиях иногда все-таки проявлялась ее истинная натура. Не так, как сейчас, конечно… но родственную душу в хозяине сайта он почувствовал.

Меган указала лучом фонаря на темные проемы:

— Там начинаются катакомбы. В катакомбах сложены кости шести миллионов людей. Ты когда-нибудь такое видел?

Сэм отрицательно качнул головой.

— Правильно, и не надо.

Он промолчал.

— Все рисунки и надписи сделаны простыми парижанами. Настоящая летопись, правда? — сказала Меган. — Стены расписаны на многие мили. Здесь отражена жизнь людей разных эпох, их страхи, фантазии… Исторический документ. — Она выдержала паузу. — Сэм, нам выпал шанс совершить что-то значительное. Мы можем изменить мир.

У них и в самом деле было много общего: оба жили в виртуальном мире паранойи и теорий, оба мечтали сделать мир лучше.

— Так давай изменим! — Сэм весело подмигнул.

Меган рассмеялась.

— Легко сказать! У меня какое-то нехорошее предчувствие…

Она как будто набралась в подземелье сил. И даже немного мудрости.

— А подробнее?

— Не знаю. К сожалению, это лишь предчувствие. — Девушка почти вплотную подошла к Сэму. — Ты слышал, что поцелуй сокращает жизнь на три минуты?

Обдумав странный вопрос, он отрицательно мотнул головой.

— Я имею в виду не чмок в щечку. Настоящий поцелуй вызывает сильное сердцебиение. За четыре секунды сердце сокращается чаще, чем за три минуты при обычных обстоятельствах.

— Правда?

— Так сказали ученые. Их же хлебом не корми, дай провести исследование по какому угодно поводу. Четыреста восемьдесят поцелуев — настоящих поцелуев! — укорачивают жизнь на один день. Две тысячи триста обойдутся уже в неделю. Сто двадцать тысяч — целый год.

Она придвинулась еще ближе.

Сэм улыбнулся.

— И что дальше?

— Я могу пожертвовать тремя минутами своей жизни, если ты не против.

Лондон

Малоун проводил Стефани взглядом. Едва она исчезла в ночи, к Грэму Эшби подошел мужчина с пакетом из «Селфриджес». Малоуну полагалось прикрывать бывшую начальницу, поэтому он шел следом, держа в поле зрения говорливую толпу туристов и подмечая все, что происходит вокруг. На сегодня работа закончилась.

Занятный спутник у Эшби… Рыжий, с тонким носом, среднего телосложения, одет заурядно: шерстяное пальто, шарф, перчатки.

И все же интуиция подсказывала, что это не случайно встреченный приятель.

Многие участники экскурсии по предложению гида зашли в паб «Тен Беллз», в ночи звенела веселая какофония голосов. Туристы бойко раскупали у уличных торговцев футболки и кружки — сувениры на память об экскурсии «По следам Джека Потрошителя». Рыжий и Эшби по-прежнему топтались под фонарем. Малоун осторожно приблизился к ним на расстояние в тридцать футов, от беседующих его отделяла шумная толпа. Люди вовсю фотографировались у живописного фасада паба, в темноте мерцали вспышки фотоаппаратов.

Малоун решил присоединиться к всеобщему веселью и купил у торговца футболку.

Эшби нервничал.

— Я захотел поговорить сегодня, — сказал Питер Лайон.

— Откуда вы знали, где я?

— Та женщина — ваша приятельница?

Эшби лихорадочно прокрутил в голове разговор со Стефани Нелл. Беседовали они тихо, от толпы держались на расстоянии. Рядом никого не было. Неужели Лайон что-то расслышал?

— У меня много приятельниц.

Желтоглазый рассмеялся.

— Не сомневаюсь. Женщины — источник величайших удовольствий и ужаснейших бед.

— Как вы меня нашли? — снова спросил Эшби.

— Неужели вы предполагали, что меня можно обвести вокруг пальца?

У Эшби задрожали колени, причем далеко не от холода.

Лайон взмахом руки предложил ему перейти на другую сторону улицы, подальше от паба — туда, где меньше людей и не горят фонари. На ватных ногах он последовал за желтоглазым: не убьет же тот его! Слишком много свидетелей.

Или убьет?

— Я с самого начала знал о вашей дружбе с американцами, — сдержанно, низким голосом произнес Питер Лайон. — Вы считаете себя таким умным! Даже смешно.

Ясно. Отпираться бесполезно.

— У меня не было выбора.

Желтоглазый пожал плечами.

— Выбор есть у каждого. Впрочем, мне плевать. Мне нужны ваши деньги, вам нужны мои услуги. Нужны ведь?

— Даже больше, чем раньше, — твердо ответил он.

Тот наставил на Эшби палец.

— Тогда это будет стоить в три раза дороже! Первоначальный гонорар плюс столько же за предательство, плюс та же сумма за доставленное мне беспокойство.

Спорить в его положении не имело смысла. Да и расплачивался он деньгами клуба.