Питер Ловси - Пасьянс Даймонда

Но его постигло жестокое разочарование. Оказалось, что мать Наоми вообще не работает в этом кампусе. Она занималась здесь исследовательской работой семь лет назад – изучала лекарство для выведения человека из коматозного состояния.

– Джантак? – уточнил Даймонд, когда ему перевели.

Доктор Хитоми кивнул.

– Но мы слышали, что она продолжает научную работу в университете при финансовой поддержке компании «Манфлекс», – не отступал Даймонд.

Его настойчивость вызвала замешательство.

– Он говорит, что доктор Масуда больше здесь не работает, – перевела мисс Ямамото. – Ее исследования закончились в 1985 году.

– Точно закончились?

– Да.

Доктор Хитоми добавил что-то еще.

– Он сказал, что лично знал доктора Масуда. Она была хорошим ученым. Ее работа закончилась, когда корпорация «Манфлекс» приняла решение прекратить эксперименты с джантаком.

– Почему? Почему их прекратили?

Когда мисс Ямамото перевела доктору Хитоми вопрос, тот, прежде чем ответить, пожал плечами:

– Она работала с джантаком более двух лет и добилась неплохих результатов в борьбе с симптомами комы, но в то же время были выявлены побочные эффекты.

– Побочные эффекты? – повторил Даймонд.

Ученый снял с полки японско-английский словарь, открыл и показал слово.

– Цирроз? Заболевание печени? – Мозг Даймонда отчаянно заработал, пытаясь вникнуть в смысл того, что узнал.

Доктор Хитоми пояснил, и мисс Ямамото перевела:

– Побочный эффект было трудно обнаружить, поскольку впадавшие в кому были из группы алкоголиков, а алкоголизм – основная причина… как, вы говорите, это слово?

– Цирроз.

– Алкоголизм сам по себе вызывает цирроз. Но доктор Масуда установила, что джантак способствует нарастанию в печени ферментов, вызывающих цирроз. Небольшой побочный эффект допустим, однако настолько серьезный исключается. Когда она сообщила «Манфлексу» о своем открытии, концерн прервал программу.

Доктор Хитоми добавил что-то еще.

– Он говорит, что мистер Мэнни Рекснер… я правильно произнесла имя?

– Флекснер.

– Мэнни Флекснер лично принял решение прекратить работу с джантаком. Он всегда заботился о безопасности пациентов.

Даймонд кивал и продолжал размышлять. То, что он сейчас услышал, противоречило информации из компьютера в штаб-квартире концерна «Манфлекс» в Нью-Йорке, но подтверждало и разъясняло написанное на карточке. Джантак оказался опасным лекарством, и исследования Юко Масуда прервали.

– Спросите, пожалуйста, доктора Хитоми, не осталось ли в отделе переписки по данному вопросу.

Доктор Хитоми снял трубку и куда-то позвонил. Оказалось, что всю корреспонденцию вернули в «Манфлекс» по запросу корпорации. Подозрительно.

– В этом году?

– Да.

В Нью-Йорке кто-то настойчиво заметал следы. Странная ситуация: его, Питера, окружали люди, которые всеми силами старались помочь, вглядывались в него, но не понимали, в чем дело. От него ждали следующего хода, но он не знал, каким он должен быть.

– Университет располагает экземплярами публикаций доктора Масуда?

Ему ответили, что они наверняка имеются в библиотеке.

– На японском и на английском?

Это было вполне вероятно.

Вскоре все перебрались в библиотеку, где волнение несколько минут мешало заняться делом. Наконец Даймонду дали доклад на английском доктора Масуда о лечении коматозного состояния, который она сделала в 1983 году на Всеяпонской фармакологической конференции в Токио. Он стал выискивать, не найдется ли в нем чего-нибудь проливающего свет на ситуацию, а присутствующие молча ждали.

Питер чуть не застонал – текст был выше его понимания. Некоторое время сидел, упершись взглядом в первую страницу, затем перелистал посмотреть, сколько их всего. Оказалось тринадцать. Затем его внимание привлек абзац ближе к концу последней страницы.

Исследования продолжаются. В настоящее время усилия сосредоточены на препарате, запатентованном концерном «Манфлекс» и получившем защищенное патентом название джантак. Предварительные результаты обнадеживают.

Даймонд посмотрел на примечания и увидел, что в них имеется химическая формула препарата.

Идеи редко рождаются вдохновением. Чаще они часами, днями, а то и годами складываются на уровнях мозга выше подсознания, и большинство из них оказываются тупиковыми. В голове с того момента, когда он стоял в подвале «Манфлекса» с Молли Докерти и глядел в карточку доктора Юко Масуда брезжила неясная мысль.

– Можно воспользоваться телефоном? Мне необходимо позвонить в Нью-Йорк.

Его отвели в кабинет старшего библиотекаря. К счастью, Даймонд помнил нужный ему номер.

– Полиция, – раздался усталый голос с американским выговором.

– Двадцать шестой участок? Мне, пожалуйста, лейтенанта Истланда.

– Кто его спрашивает?

– Питер Даймонд. Суперинтендант Даймонд. Звоню из Иокогамы.

– Лейтенанта Истланда сейчас здесь нет, сэр.

– В таком случае продиктуйте мне его домашний номер. Дело чрезвычайно срочное.

– Сэр, мы не можем сейчас его тревожить. Вы представляете, сколько времени?

Даймонд возмутился. Ему наплевать, сколько времени в Нью-Йорке! На карту поставлена жизнь ребенка, и ему необходимо переговорить с лейтенантом немедленно. Дежурная записала номер его телефона в Японии и пообещала, что лейтенант перезвонит ему в течение нескольких минут. И сдержала слово.

– Даймонд, какого дьявола… – Знакомый сердитый голос Истланда был хриплым со сна.

– Та конференция в «Шератоне»… Вы меня слушаете?

– Да, – сказал полицейский. Похоже, на сопротивление не осталось сил.

– Литература еще при вас?

– Какая литература?

– Информационные бюллетени для прессы о ПДМ3!

– Скорее всего выбросил. Может, внизу. Хотите, чтобы я посмотрел?

– Не хотел бы, не звонил.

– Не вешайте трубку. Я сейчас.

В дверь Даймонд видел, что Ямагата, решив потренироваться, принялся постукивать левой ногой по книжному шкафу, что могло обернуться настоящей катастрофой.

– Питер, вы слушаете?

– Конечно. Нашли?

– Да.

– Отлично. Откройте первую страницу голубого буклета – того, что представляет ПДМ3. Там должна быть формула. Понимаете, я о чем?

– Да. Прочитать?

– Нет. Давайте я. А вы внимательно слушайте и следите, чтобы совпадал каждый символ. «С».

– Так.

– «Н».

– Совпадает.

Сердце Даймонда учащенно билось. Он читал вслух формулу джантака.

– NOC.

– Да.

Голос Даймонда дрожал от волнения. Джантак – препарат, забракованный Мэнни Флекснером в 1985 году, – возродился в виде чудодейственного продермолата, ПДМ3.

– Это все, что вы от меня хотели? – Тон Истланда становился все менее любезным.

– Все, если только вы не сумеете дать описание внешности двух наемных убийц Ланци и Фрицони.