Питер Ловси - Пасьянс Даймонда

Липман был уже у двери и с порога повернулся к Даймонду:

– Она идет с нами, потому что хочет вернуть дочь. Не видела ее несколько месяцев.

– Ты убьешь их обеих?

– Не исключено, но она этого не знает. Не понимает ни слова из того, что мы говорим. Кстати, на случай, если тебе придет в голову гнаться за нами, я прикажу Дино посторожить дверь, пока мы не уедем.

Доктор Масуда находилась уже в коридоре, Липман последовал за ней. Киллер задержался внутри, с ножом на изготовку блокируя единственный выход. Как бы ни болело у Даймонда сердце, он понимал, что борец сумо прав. Сейчас малейшее движение с его стороны было риском для Наоми. Убийце на улице ничего не сто́ит задушить девочку. Скорее всего его и наняли, чтобы он покончил с матерью и дочерью. Одно неосторожное действие может ускорить развязку. Но каково Ямагате держать себя в руках, когда его спортивный опыт и гордость основаны на принципе боя! Даже сейчас он продолжал железной хваткой сжимать правую руку Питера.

– Боже мой, они сейчас уедут! – Разворачивающаяся за окном сцена казалась далекой, будто картинка в телевизоре. Да и окно было размером с экран портативного телеприемника. – Да отпустите же меня!

Юко Масуда бежала к дочери, вытянув вперед руки. Убийца отпустил Наоми, видимо по требованию Липмана. Тот был уже рядом. Девочка застыла и через мгновение бросилась в объятия матери.

– Слишком поздно!

Липман открыл дверцу, запихнул Масуду и Наоми на заднее сиденье и сел рядом. Другой мужчина прыгнул на водительское место. Только теперь Ямагата отпустил руку Даймонда. Тот от отчаяния и злости закричал:

– Опоздали!

Ямагата с ним не согласился. Расчет времени в поединке борцов сумо играет ключевую роль, и для него бой еще не завершился. Не успел Даймонд договорить, как великан с поразительным проворством сорвался с места. Он устремился к кровати, которая оказалась пустой, поэтому Ямагата подхватил ее снизу, перевернул и поднял, словно она была из пластмассы. Тем же движением вперед он направил кровать в оконную раму и ударил со страшной силой. Эффект был таков, что при первом касании вылетела коробка окна с куском стены, оставив дыру, обрамленную расщепленным деревом и штукатуркой. Ярость и унижение последних минут вылились в одной вспышке.

Борец чуть не свалился на приземлившуюся на клумбу кровать, но сумел удержаться на ногах и перешагнул через железную конструкцию. Кимоно наполовину соскользнуло с плеча, и он сорвал его.

Машина пришла в движение, но ей предстояло разминуться на узкой дорожке с борцом. Ямагата нагнулся, расставив ноги и потирая руки, словно приближающийся автомобиль был противником на борцовском ринге. Затем перешел к угрозам: левую руку положил на сердце, правую распрямил, правую ногу высоко поднял и с силой топнул.

Закончить ритуал не хватило времени – автомобиль был уже рядом. Ямагата снова нагнулся и ждал. Не было речи, чтобы пропустить двухтонный автомобиль – на кону стояло нечто большее, чем просто самоуважение.

Точно рассчитав момент, он бросился на машину, когда она должна была раздавить ему ноги. Массивное тело взмыло над капотом. Картина выглядела так, словно он собирался нырнуть в переднее окно. Зрелищный эффект усугубился тем, что водитель прибавил скорость, и Ямагате оставалось только пригнуться и подпрыгнуть, пока капот под ним перемещался. Головой он разбил ветровое стекло и крепко ударил водителя. Автомобиль вильнул и врезался в знак ограничения скорости.

Питер Даймонд стоял в облаке известковой пыли, завороженный тем, что только что увидел. Он не знал, остался в живых Ямагата или нет. Голова и тело борца до пояса остались в машине, а все остальное покоилось на капоте.

Даймонд встряхнулся и уже готовился лезть через обломки на помощь, когда сзади раздался предостерегающий крик. Он вовремя обернулся и увидел, что на него идет, замахнувшись ножом, второй громила Липмана.

Даймонд не был борцом сумо. И хорошей физической формой похвастаться тоже не мог. После трепки в Нью-Йорке болела рука. Но он все еще отличался хорошей реакцией и не забыл полученные в полицейской школе основы дзюдо. Ему пока не приходилось использовать бросок через плечо в настоящей схватке. Надо было ухитриться повернуться так, чтобы схватить противника за правый рукав и левый лацкан и при этом не получить удар ножом, но Питеру это удалось. Он согнул колени, чтобы оказаться ниже центра тяжести нападающего, и с силой дернул на себя. Противник совершил кульбит и со всего размаху грохнулся об пол. Неплохо для любителя. Даймонд подхватил нож, но в этом не было необходимости – противник потерял сознание.

Кричала сестра, которая ставила капельницу лежащему в коме больному. Теперь она бежала мимо Даймонда к машине. Он устремился за ней.

Открылась одна из задних дверей, и из салона, стряхивая с одежды осколки разбитого ветрового стекла, выбрался Липман. Увидев, что Даймонд держит нож, он вскинул вверх руки. Липман был не из тех, кто может постоять за себя. Питер приказал ему лечь на газон лицом вниз.

Следом из машины выскользнула Наоми – напуганная, но явно целая. За ней вылезла ее мать и прижала к себе девочку. Ямагата сильно пострадал, но, к огромному облегчению Даймонда, борец пошевелился. Медленно, но без посторонней помощи, окровавленный великан выбрался из проема окна. Уселся на помятом капоте и стал приводить в порядок волосы.

Сестра осмотрела человека за рулем, пощупала пульс, распрямилась и покачала головой. Судя по всему, у водителя была сломана шея. Он принял на себя всю силу удара головы Ямагаты.

Прибежали врачи. Одни, чтобы поглазеть и сделать снимок – известно, что японцы не расстаются с фотоаппаратами, – другие, чтобы помочь. Даймонд нагнулся и подобрал одну из сандалий Ямагаты, потерянную или сброшенную с ноги во время атаки на автомобиль. Отыскал другую. Подошел и представился говоривший по-английски врач, организовал охрану Липмана и приходящего в сознание киллера сотрудниками службы безопасности больницы, вызвал полицию.

Любопытные окружали борца сумо, пока сестра не убедила его слезть с капота и отправиться на осмотр. Он был весь в ссадинах, но повреждения оказались поверхностными. Через несколько дней не останется никаких шрамов. Даймонд пробился сквозь толпу зевак и отдал сандалии владельцу. Хотел извиниться за то, что нагрубил и пытался вырваться, но только поклонился. Они оба поклонились друг другу. А потом Ямагата широким жестом показал на громилу, которого поддерживал охранник, и, выражая одобрение, постучал по груди Питера указательным пальцем. Еще раз поклонился и церемонно вернул Даймонду сандалии. Раздались аплодисменты. Даймонд порадовался, что ничего не нужно говорить, – он боялся, что голос его подведет и дрогнет.