Саймон Бретт - Адмирал идет ко дну

– Идиотское название. Настоящий адмирал постыдился бы отдавать концы в такой лоханке. «Постыдился бы отдавать концы» – усек?

– Я слышал, сэр.

Они подошли ближе. И правда, скромновато суденышко для высшего офицера, даже по сравнению с соседними.

– А почему он передом к морю? – спросил Честертон.

– Передом! Я тебя умоляю! Это называется «нос». – Коул помедлил. – Морской термин.

– А разве не должно быть наоборот, когда их вытаскивают? Все остальные развернуты в другую сторону.

– Не спрашивай меня, я не моряк, – ответил человек, претендующий на знание морских терминов. – Может, приливом развернуло? Давай посмотрим, что там внутри, вдруг вода уже стекла.

Честертон принялся развязывать брезент.

– Полно воды. Жаль, что мы не взяли сапоги.

– И Адмирал тоже. Снимай ботинки, будешь исследовать киль.

– Чего?

– Снова морской термин, тебе еще учиться и учиться. На дне лодки могут оказаться важные улики.

Честертон закатал брюки и шагнул в воду.

– Ч-черт, холодно!

– Пошарь руками.

Однако внимание констебля привлекло что-то вдалеке.

– Сэр, не оборачивайтесь – кажется, нас кто-то снимает на камеру.

Коул тут же обернулся и увидел мужчину, наводящего объектив прямо на них.

– Ах ты скотина! Ну-ка давай за ним!

Честертон оказался крепким парнем. Он выпрыгнул из лодки и взял хороший старт, однако босыми ногами по гальке далеко не убежишь. «Шпион» сразу его заметил и рванул в сторону паба как заяц; догнать шансов не было.

– Никуда не денется, – констатировал Честертон, отдуваясь.

– Ты его рассмотрел?

– Первый раз вижу, но точно не Бен Милн из «ящика».

– Наверное, Стэн, его оператор. Потребуем пленку и уничтожим. Не позволю делать из нас посмешище на весь белый свет. Они это любят – застать людей врасплох. Ладно, давай искать дальше. Пошуруй там как следует.

– Что ищем?

– Неважно. Фальшивые зубы, стеклянный глаз; может, его вырвало чем-то…

Внезапно их прервал женский голос:

– А чего это он там делает?

Сзади к ним подошла девочка-подросток в мини-юбке и тоненьком свитере – совсем неподходящая одежда для восточного побережья в марте месяце, выглядела она весьма пикантно.

– Не твое дело, – важно ответил Коул. – Иди своей дорогой, детка, мы заняты.

Та даже не шевельнулась.

– Чем заняты?

За годы работы в полиции Коул научился как минимум одному: не отвечать на подобные вопросы. По крайней мере, не говорить правду – лучше придумать какую-нибудь легенду.

– Отбывает двести часов общественных работ – чистит лодки. Давай двигай.

– А вы за ним следите?

– Да, за каждым шагом. Именно от таких монстров учителя советуют вам держаться подальше.

– Вы все придумали! – презрительно фыркнула Трейси. – Я вас подловила! Вы же полицейские, которые приходили во вторник, а это лодка Адмирала, а сам он умер.

– Откуда ты знаешь?

– Мисс Нокс рассказала, наша вожатая. Нас учат быть наблюдательными. В понедельник мы разбили лагерь на пляже. Некоторые из младших классов хотят значок, вот и стараются. У меня-то уже есть. Мы развели костер и пекли картошку, было здорово.

– Да уж, в это время года…

– Ну мы ведь не на всю ночь! Ушли в восемь, а я проследила, чтобы не осталось мусора.

– Молодец. А теперь исчезни, а то придется поговорить с твоей вожатой.

Трейси высунула язык и удалилась тренированной походкой от бедра. Судя по всему, девочка умеет не только палатки ставить, подумал Коул. Интересно, за что еще она заслужила значок…

Все это время Честертон шарил по дну скрюченными от холода пальцами.

– Что-то нашел, – объявил он наконец.

Коул покосился на блестящий круглый предмет, лежащий в мокрой ладони подчиненного.

– Монета?

– Пуговица от пиджака с кусочком ткани. Видимо, вырвали. Может, его кто-то схватил за пиджак?

– Скорее, зацепился за ключины. Понял, о чем я?

– Уключины, – поправил Честертон.

У Коула резко подскочило давление.

– Чего?

– Правильно говорить «уключины».

Повисла неловкая пауза. Покопавшись в себе, инспектор решил не обращать внимания на столь дерзкое неповиновение начальству.

– А я ведь знал, что мы найдем улику!.. Ладно, поработали на совесть, можно и отдохнуть. Обувайся, пойдем в гости к поварихе.

– Мериэл Дейн?

– Видел я, как она тебя глазами раздевала!

– Да? А я и не заметил.

– На этот раз не будем спрашивать заносчивую козу-барменшу – пойдем прямо на кухню. Точнее, ты пойдешь. Скажешь нашей секс-пампушке, что готов.

Глаза Честертона выросли до размеров уключин.

– Да она мне в матери годится!

– А когда спросит: «К чему готов?» – ты ответишь: «Обедать. Мясо с гарниром на двоих, пожалуйста».

– Думаете, сработает?

Как ни странно, сработало. На этот раз дедуктивный анализ Коула оказался верным, и на столе довольно быстро возникли две солидные порции горячего. Мериэл принесла их лично, предварительно сняв передник и расстегнув верхние пуговки на блузке.

– А вот и добавка, – вполголоса отметил Коул.

Как только Мериэл вернулась на кухню, Честертон воспользовался случаем и поинтересовался, чего еще следователю не хватает для счастья.

– Откуда я знаю, – проворчал Коул. – Мы допросили почти всех, кто разговаривал с ним в тот вечер.

– «Последнее ура».

– Да, эта фраза часто всплывала, даже в предсмертной записке упоминалась.

– А он, случайно, не интересовался политикой?

– В смысле?

– Была такая книга – о старом политике и его последней кампании. Даже фильм сняли, с тем же названием – вот откуда взялась фраза.

Этот выскочка ходит по лезвию бритвы! Самый умный, что ли?.. Коул подцепил вилкой гриб и злобно задвигал челюстями.

– Я к чему, – добавил Честертон. – Одна из свидетельниц сказала, что видела в пабе местного члена парламента.

– Ты уже набрал все показания на компьютере?

– Времени не было – вчера в морге проторчал.

– Так найди время! И без того следователь нас прессует – некогда рассиживаться!

– Да толку с них… Вы заметили, как все скрытничали насчет разговоров с Адмиралом на Мостике?

– Ну это понятно – личные моменты. Как там… «Долгое прощание». Или «Прощай, моя любовь», если хочешь. Кстати, это две разных книги и два фильма.

– Ага. Наверное, он решил перед смертью обрубить концы, закончить все дела, сказать каждому, как он ценит их дружбу – если, конечно, это были его друзья.

– Сильно сомневаюсь. Впрочем, он мог и заблуждаться; никогда не знаешь, что люди о тебе думают.

– И то правда.

Из кухни снова выплыла Мериэл, спросила, не нужно ли добавки.

– Констебль Честертон не отказался бы от булочки – он у нас любит сладенькое! – подмигнул ей Коул.

Та захихикала:

– Я тоже – и не только на завтрак!