Спенсер Куинн - Собачья работа

По возвращении нас с Генералом Борегардом одолела страшная жажда, плюс к тому мы слегка прихрамывали от усталости. Взобрались на заднее крыльцо, где стояла плошка с водой, и, отталкивая друг друга и бодаясь головами, вылакали все до последней капли. Берни и Отис вышли во двор.

— Боже милостивый! — ужаснулся Отис.

Нас завели в дом и принялись выбирать из шерсти колючки от кактуса. Сначала из моей, поскольку я был гостем.

Потом мы с Генералом лежали на мягком коврике, а Берни и Отис сидели за длинным столом и рассматривали ножи из коллекции эксперта. Берни взял один образец и положил его рядом с ножом из сливного колодца.

— Вроде похож.

Отис вгляделся в оба ножа. В бороде у него застряло что-то вкусное, кажется, кусочек яичницы. Эх, мне бы сейчас яичницу!

— А ты не промах, Берни! Действительно, сходство есть. Впрочем, я не удивляюсь. Искусные золингенские оружейники приезжали в Златоуст еще несколько веков назад. В тех краях сплошь и рядом железные рудники.

— Ты меня совсем запутал, — сказал Берни.

— Просто объясняю, что мой нож — немецкий, а твой — нет.

— Вот как?

— Но сделан под влиянием немецких мастеров. Ты молодец, что приметил.

— Чисто случайно, — отмахнулся Берни. — Откуда тогда мой нож?

— Я ведь уже сказал, из Златоуста. Почти близнец моего. — Отис поднялся, взял с другого конца стола еще один нож. — Это «корса». Отличный экземпляр, я заполучил его на прошлой неделе. Выглядит внушительно, да? Хочешь, проверим остроту? — Отис завернул рукав, провел лезвием по руке и сбрил несколько волосков. — Твой почти не уступает моему, сделан из той же стали — 40Х10C2М, но все-таки это не «корса». Видишь, дол более глубокий.

— Вот эта канавка?

— Именно. Иначе называется кровосток. Прекрасный образчик и совершенно новый для меня. Спасибо, что принес. Давай вытяни руку.

— Нет, спасибо, — сказал Берни. — Где находится Златоуст?

— Разве я не говорил? В районе железных рудников.

— Каких рудников?

— На Урале, разумеется.

— В России?

— А что, есть другие Уральские горы? — Отис расхохотался. Мне нравится, как Отис хохочет — громко и долго, до тех пор, пока не закашляется и не начнет колотить себя в грудь кулаком.

— В твоем деле замешаны русские? — спросил он, закончив стучать себя по груди и осушив стакан воды.

Берни покачал было головой, потом замер.

— Явных связей нет, однако есть миссис Ларапова.

— Кто такая?

— Вице-президент по чему-то там. Похожа на русскую теннисистку.

Отис почесал бороду. Я был уверен, что кусок яичницы упадет на пол, но ошибся.

— Как думаешь, ей будет интересно поучаствовать в реконструкции? — спросил Отис. — Женщины нам пригодятся. В конце следующей недели у нас крупная кампания — воспроизводим битвы при Чикамоге и Чаттануге.

— Я спрошу у нее, — пообещал Берни.

— Женщины нам пригодятся, — повторил Отис уже тише и с рассеянным выражением лица.

Рядом со мной храпел Генерал Борегард. Внезапно мои собственные веки страшно отяжелели. Я набрал в грудь побольше воздуха, закрыл глаза и моментально погрузился в сон — царство грез, где мы с Генералом гонялись за разными зверями — и большими, и малыми, — распугивая всех и вся…

— Чет? Че-ет! Просыпайся, нам пора.

Я резво вскочил, размял мышцы, встряхнулся и потрусил вслед за Берни к двери. Генерал Борегард, не открывая глаз, выразительно стукнул хвостом по полу. Ну и задали мы жару бедным койотам! Ш-ш-ш, это наш маленький секрет.

Я славно выспался в машине. Поерзал немного, устраиваясь поудобней, мордой к заднему сиденью, а потом, как говорят люди, сразу вырубился, убаюканный плавным движением и мерным гулом мотора. Когда я проснулся, бодрый и полный сил, выяснилось, что мы уже в Пума-Уэллс, подъезжаем к офису компании «Пиннакл пик хоумс», и не спрашивайте, с какой целью. Мы припарковали машину возле макетного дома и вышли. Берни взял с собой пакет из оберточной бумаги, в котором лежал нож.

И вот мы опять оказались в том самом помещении, где выложенный плиткой пол приятно холодил лапы. Фонтан почему-то не работал. Мне тут же захотелось подбежать к нему и задрать ногу. Зачем? Не знаю. Вообще-то желания сходить по нужде я не испытывал.

За столом сидела темнокожая женщина, совсем не миссис Ларапова. Увидев нас, она улыбнулась. Берни улыбнулся ей в ответ, но не по-настоящему, одними губами. Просто продемонстрировал зубы, хотя, надо заметить, для человека зубы у него неплохие, я уже говорил?

— Мы ищем Елену Ларапову, — сказал он.

Женщина перестала улыбаться.

— Миссис Лараповой нет.

— Когда будет?

— Миссис Ларапова больше не работает в нашей компании.

— Не работает? — переспросил Берни и взял со стола визитную карточку. — Здесь же ясно написано: «Елена Ларапова, вице-президент по маркетингу».

— Боюсь, информация устарела. — Женщина забрала у Берни карточку и выбросила ее в мусорную корзину.

— Чет! — строго сказал мне напарник.

Ой, кто это рычит? Я заставил себя замолчать, хотя мне не понравилось, как эта женщина вырвала карточку из рук Берни, совершенно не понравилось.

— Не подскажете, как с ней связаться? — спросил он.

— Боюсь, нет.

— А если на ее имя придут письма? Миссис Ларапова наверняка оставила адрес для пересылки, не так ли?

— Боюсь, что нет.

Берни опять улыбнулся. На этот раз его улыбка показалась мне искренней; вероятно, и была всамделишной. Партнер не перестает меня удивлять! Иногда я совсем его не понимаю.

— Не надо бояться, — сказал он. — Я на минуточку загляну к мистеру Киферу.

— Бо… мистер Кифер уехал по делам.

— С утра он был здесь.

— А потом уехал.

— Случайно, не домой?

— Нет, по делам.

— Куда?

— Точно не знаю.

— Ваши версии?

Женщина открыла рот и снова захлопнула его, не издав ни звука. Любопытно наблюдать, когда Берни вызывает у людей такую реакцию. Мы вышли из офиса, чувствуя себя победителями — во всяком случае, я. На парковочной площадке Берни набрал домашний и мобильный номер Кифера, но ответа не дождался. Тогда он открыл лэптоп и поискал телефонный номер миссис Лараповой. В справочнике значился только служебный телефон офиса в Пума-Уэллс, который мы только что покинули.

— Чет, давай-ка попробуем сами догадаться. Как думаешь, где девушка? Где Мэдисон?

Мэдисон? Я вспомнил ее лицо в окне сарая, напротив входа в старую шахту, вспомнил, как она пыталась помочь мне и на самом деле помогла, ведь благодаря ей я сумел сбежать. Такое не забудешь. Я опустил нос в поисках собственного следа, который привел бы меня на ранчо мистера Гулагова. Мой запах отчетливо ощущался в воздухе, но никуда не вел, и я лишь бегал кругами по парковке.

И вдруг, может быть, из-за того, что я подумал про мистера Гулагова, возле колючего кустарника в углу площадки возник слабый запах этого человека. Затхлый и неприятный, слегка отдающий вареной свеклой. Мистер Гулагов. Я обогнул куст, пошел по следу к двери офиса, но там запах растворился. Я вернулся к колючему кустарнику, чтобы отыскать другой след. Увы. Я сел на землю и гавкнул.