Алексей Биргер - Москва - Варшава

— Увы, мадам!.. — служащий скорбно вздохнул. Тут его осенила новая мысль. — Послушайте, может, вам необходимо сообщить в полицию?

— Связываться с русскими? — её передернуло. — Вы ведь знаете, что у них творится. Если опять там замешана русская мафия, о которой столько пишут, то мне лучше не привлекать на себя лишний свет. Поэтому, очень прошу, и вы не рассказывайте полиции о моем визите. Если наш контракт имеет хоть какое-то отношение к его смерти, то меня и так найдут. Я не засекречена и не скрываюсь, и всегда с удовольствием отвечу на все вопросы… но в Париже. А если не имеет — то зачем мне дополнительные сложности?

— Да, разумеется, вы правы, мадам. Мы и сами стараемся… — служащий выразительно развел руками и изобразил кистями покачивание весов: обозначив, как они всегда стараются уравновесить ситуацию, чтобы ни у кого не было ненужных беспокойств.

— Спасибо вам. Всего доброго… Должна сказать, вы меня потрясли, добавила она, уже направляясь к выходу.

— Увы, мадам! — повторил служащий.

На улице она постаралась поскорее найти открытое кафе посимпатичней и перевести дух за чашкой кофе и большим куском шоколадного торта — она всегда была сладкоежкой.

Значит, не заказчик… Узнав, кто он, его убили.

Тогда кто?

Заказанный?

Допустим… Узнал, что его заказали, и решил нанести упреждающий удар. Получается, ему было известно, кто киллер, но не было известно, кто нанял этого киллера. И он выследил заказчика от исполнителя — исполнительницы, точнее говоря.

Как такое может быть?

Может, поняла она. И живо представила, как именно такое может быть. Но для этого нужно почти невероятное пересечение…

Поднося ложку с тортом ко рту, она уловила легкое движение по соседству и полуоглянулась. Даже не оглянулась — так, быстро скосила глаза.

Какой-то мужчина, только что расставшийся со своим приятелем, сел за два столика от нее.

Приятель быстро уходил по улице, уже заворачивая за угол, и она лишь мельком увидела его со спины. Но и увиденного было достаточно: она ни на секунду не усомнилась, что это — тот самый парень из Женевы!

Опасаясь, что она могла его запомнить, несмотря на все его предосторожности, он «сдал пост» сменщику — предварительно её опознав!

Андрей Хованцев попросил дать ему паузу на сутки, чтобы «помозговать» над выданными Поваром материалами и составить план конкретных действий двигаться ли ему в Литву, в Калининград или прямиком в Германию, а может, и другие варианты возникнут. Игорь освободил его от всех дел, в том числе срочных и текущих.

— Не хочешь расспросить меня о Гитисе Янчаускасе, пока я не исчез до вечера? — спросил он. — Все-таки мы с ним сколько-то дружили, хоть он и был на три курса старше.

— Лучше потом, — ответил Андрей. — Я его немного помню, хотя толком никогда с ним не общался. Лучше мне сперва составить портрет, не зная того, что ты можешь мне рассказать.

— Что ж, взгляни на Дика свежим взглядом! — ухмыльнулся Игорь.

— На Дика?.. — недоуменно переспросил Андрей.

— Ну да. Так его называли, образовав от «Гитис».

— А, понятно… — Андрей кивнул.

— Ладно, зарывайся в документы, ты уже, я вижу, весь в них! - рассмеялся Игорь. — И не рви когти, чтобы уложиться в сутки. Дело такое, что лучше и двое, и трое суток потратить, но зато уж потом бить наверняка! Давай, шахматист вшивый, я верю в твои компьютерные мозги!

Друзья до сих пор называли Андрея «шахматистом», хотя шахматы он забросил кучу лет назад, поступив в институт и окончательно посвятив себя германистике, которой и до того был увлечен. В шахматы он обыгрывал всех ещё бы, ведь когда-то был перворазрядником! И это оказалось одной из причин, по которым Игорь, уйдя из «органов» на частные хлеба (в жизни Игоря было столько крутых поворотов, что только держись!), привлек к делу старого друга: шахматное мышление Андрея казалось Игорю необходимым дополнением к его собственным способностям. И Игорь не ошибся… Другой причиной была та, что Андрей просто подыхал с голоду — диссертация по средневековым немецким поэтам, может, и прославила бы его в будущем, но пока прокормить не могла и Игорь взял и кинулся срочно спасать друга.

И теперь голодные времена были для Андрея позади, а всю «компьютерно-аналитическую», или «пылевыбивальную» — Игорь называл этот процесс обработки и осмысления данных по-разному — работу Игорь всегда доверял ему. Потом они садились и суммировали свои мысли и наблюдения, приходя к общему знаменателю.

Покинув Андрея, Игорь постарался как можно быстрей «закруглиться» с текущими делами и часам к четырем дня был на Миуссах, в Гуманитарном университете, где принялся наводить справки о студенте третьего курса Тадеуше Жулковском.

Несмотря на строгости внутренней охраны и пропускной системы, ему удалось убедить всех в своих добрых намерениях. Да и трагичность ситуации оказалась ему на руку.

— Понимаете, я старый друг его матери, — объяснил он. — И меня просили взять Тадеуша… под свое крылышко, так сказать. До его отъезда на похороны. А в общежитии, где он числится, он не живет.

— Да, ужасная история, — закивала замдекана, вышедшая к нему по звонку с вахты, от поста охраны. — Она ведь утонула, да? Бедный мальчик, наверно, сам не свой, он только вчера получил телеграмму… Он снимает квартиру, и я сейчас найду вам его адрес и телефон. У нас всегда все это есть — на случай, если надо будет о чем-нибудь срочно оповестить студентов…

Через пять минут Игорь ехал в сторону Чертанова. Тадеуша Жулковского он застал как раз вовремя, в последних сборах. Молодой человек возился с «молнией» саквояжа, который застегивал в коридоре, перед входной дверью — и дверь открыл, едва Игорь кнопку нажал.

— Тадеуш Жулковский?..

— Вы ко мне? — удивился Тадеуш. — Простите, я спешу, и…

— Об этом и пойдет разговор, — Игорь приглядывался к рыжеватому сухощавому пареньку. — У тебя уже есть билет?

Да, худощавый, крепкий при этом, и эти темно-серые глаза, их разрез…

«Не может быть!» — подумал потрясенный Игорь.

И переспросил:

— А?..

Узнаваемая для Игоря — красноречивая — внешность молодого человека произвела на него такое впечатление, что он прослушал ответ на свой вопрос.

— Я говорю, нет, билета ещё нет. Но я возьму «билет последней минуты». Сейчас это не проблема… Так кто вы такой?

— Меня зовут Игорь. Игорь Терентьев. Я учился в институте вместе с тем человеком…

— …Из-за которого погибла моя мать? — Тадеуш насторожился.

— Не «из-за которого», а вместе с которым, — поправил Игорь. — Ведь они держались друг за друга до самых последних секунд, ты это знаешь?

— Я вообще ничего не желаю знать об этом человеке! — запальчиво, чуть не в крик, заявил молодой человек.