Джоди Пиколт - Все новые сказки

Робби рассеянно ущипнул себя за нос. Четыре года назад от рака груди умерла его жена Анна, и горе подкосило его, точно яд, как будто в его вены накачали те же химикаты, которые не смогли спасти ее. Анна работала медсестрой в онкологической клинике, и этот факт поначалу позволял им отпускать несмешные черные шутки, но в итоге отбил все робкие надежды: они не могли верить в альтернативную медицину или тешиться иллюзией, что врачи ошиблись с диагнозом.

Оказалось, что Робби некогда оплакивать Анну: их сыну Заку было тогда всего двенадцать лет. От собственной скорби и подростковых выходок Зака Робби так пал духом, что первую стопку бурбона с кока-колой стал выпивать еще утром, когда выпроваживал сына в школу. А через два года Робби выгнали с работы, из Окружного управления по делам парков.

Теперь Робби работал в транспортном цехе «Смоллз» – магазина уцененных товаров в унылом торговом центре, смахивающем на небольшой заброшенный аэропорт. Как ни странно, обстановка успокаивала Робби нервы – по ассоциации с музеем. Точно такие же безликие внутренние дворы и блеклое ковровое покрытие, такое же равномерное освещение – солнечный свет, процеженный через тонированные стекла, те же туповатые на вид люди бредут от «Все за доллар» в «Мир очков» – так же, как из «Введения в авиацию» они перемещались в «Космический суп».

– Бедная Мэгги, – сказал Робби, возвращая смартфон. – Я о ней много лет не вспоминал.

– Я встречусь с Леонардом.

– Когда? Может, и я с тобой…

– Прямо от тебя и поеду, – Эмери положил под свою бутылку двадцать долларов, встал. – И ты со мной.

– Чего-о?

– Тебе за руль нельзя – ты лыка не вяжешь. Еще раз застукают – останешься без прав.

– Застукают? Это меня-то? Это я-то выка не лежу?.. – Робби осекся. – …Лыка не лежу. Ты неправильно сказал.

– Замнем, – Эмери взял Робби за плечо и подтолкнул к выходу. – Пошли.

Эмери ездил на дорогом гибридном автомобиле, которому от Роквилля до Утики, штат Нью-Йорк, хватало одного бака бензина. Номер у него был специально подобранный: Марво, окаймленный стикерами типа «Людей убивают не пистолеты, людей убивают фазеры второго типа», а также FRAK OFF! (так ругались в «Звездном крейсере «Галактика») и еще что-то непонятное – если верить Эмери, на клингонском языке [119].

Эмери – единственная знаменитость, с которой Робби лично знаком. В начале 80-х он стал делать на местном кабельном телевидении передачу «Тайный космос капитана Марво». Снимал все сам, в подвале родительского дома. Эмери позировал перед объективом, одетый в скафандр из пищевой фольги, и, облокотившись на картонный пульт управления звездолетом, комментировал малобюджетные научно-фантастические сериалы 50-х. Попутно он перешучивался со своим вторым пилотом Корнеплодом – куклой, которую смастерил их общий приятель Леонард.

Передача была просто уморительная, если перед просмотром покурить травы. «Капитан Марво» стал широко популярен в узких кругах, а потом и в широких, когда один крупный телеканал стал транслировать эту передачу в блоке для полуночников. Эмери ушел из музея и снял студию в Балтиморе. Через несколько лет он продал права на передачу, и его немедленно заменили разбитным актером в люрексе и блестящим роботом. «Космос капитана Марво» проскрипел с грехом пополам еще один сезон и был закрыт. Фанаты Эмери уверяли: передача держалась только на их кумире-раздолбае и не пережила его отстранения от дел.

А может, просто люди теперь меньше курят, рассудил Робби. Как бы то ни было, в наше время «Капитан Марво» нежданно воскрес в Интернете: Зак, сын Робби, смотрел архивные выпуски вместе с друзьями, а Эмери неплохо зарабатывал на продаже сувениров через свой официальный сайт.

Пока они добирались до Вашингтона и искали место для парковки возле Национальной аллеи, прошел почти час. Робби достаточно протрезвел, чтобы пожалеть, что не остался в баре.

– На, – Эмери выдал ему таблетку для освежения дыхания (мятную, без сахара). Подергал за воротник рубашки – ядовито-зеленой, с пурпурной нашивкой «СМОЛЛЗ». – Фу, Робби, ну у тебя и видуха. – Открыл сумку, стоявшую на заднем сиденье, достал черную футболку, приготовленную для похода в спортзал. – Надень-ка.

Робби переоделся и, спотыкаясь, вылез на тротуар. Дело было в середине апреля, но уже припекало: теплый влажный воздух подрагивал над асфальтом, сладко пах яблоневым цветом и охладителем из бесчисленных кондиционеров. Только у самого музея, заметив мельком свое отражение в стеклянной стене, Робби разглядел, что на футболке изображено моложавое лицо Эмери в блестящем шлеме с подписью «О капитан! Мой капитан» [120].

– Футболки с саморекламой носишь? – спросил он, входя вслед за Эмери.

– Только в спортзале. Да я ни одной чистой не нашел, пришлось эту взять.

Они подождали в приемной, пока охранник проверял документы, звонил Леонарду, вносил их данные в книгу и фотографировал их лица. Только после всех этих процедур им выдали разовые пропуска.

– Подождите Леонарда: он сам должен проводить вас наверх, – сообщил охранник.

– Не то, что в старые времена, а, Робби? – Эмери обнял его за плечи и повел в Зал полета. – Мы с тобой сетчатку гостей не сканировали.

В самом музее мало что изменилось. Те же самолеты и космические корабли, сверкая на солнце, парили под потолком. Туристы толпились вокруг пирамиды из оргстекла, внутри которой хранились образцы лунной породы. Загорелые здоровяки – татуированные, стриженные под армейский бобрик – разглядывали макет кабины Ф-15 [121]. Повсюду ощущался специфический запах старого музея: букет из легкой вони от грязных ковров и машинного масла. Из буфета, где на прилавках с подогревом лежала еда, попахивало словно замоченным бельем.

А вот «Головы» больше не было. Интересно, помнит ли еще кто-нибудь знаменитого ученого, он ведь давно умер, задумался Робби. В зале «Введение в авиацию», где Эмери с Леонардом когда-то управляли тренажерами и впервые увидели Мэгги Бливин, теперь разместилась экспозиция «Персональные летательные средства» – макеты ранцев с реактивными двигателями, надетые на плечи зловеще-жизнеподобных манекенов.

– Произведения Леонарда, между прочим, – Эмери замялся у фигурки ребенка, который точно парил над скейтбордом, получающим энергию от солнечных батарей. – Он мог бы и в Голливуде неплохо устроиться.

– А что, может, и устроюсь. Еще не вечер!

Робби и Эмери обернулись. Бывший коллега подкрался к ним со спины.

– Леонард! – воскликнул Эмери и обнял его.

Леонард отступил на шаг, склонил голову набок:

– Робби, тебя я и не ждал.

– Сюрприз, – заявил Робби. Они сдержанно пожали друг другу руки. – Рад тебя видеть.