Сватоплук Зламаный - Трое на трое

Матейка пожал плечами. Это был жест не согласия, а всего лишь примирения с обстоятельствами. В отличие от Яролима, толстяка с несколько богемными замашками, Матейка, костлявый, долговязый человек, не терпел никаких импровизаций, в особенности - опять-таки в противоположность юристу Яролиму - он прямо-таки ощетинивался, когда нарушались предписания. Однако в деле, столь далеком от его области, Матейка чувствовал себя до того неуверенно, что не мог отвергнуть помощи.

3

Пока доктор Томек терпеливо разглядывал облупленные фасады домов напротив Вышеградской станции, Матейка с Яролимом сидели в освобожденном для них кабинете, сверля пытливыми взглядами Мыслика. Этот изобличенный отец, обязанный покрыть долг, в его положении просто ужасающий, был громаден и толст; его пивное брюхо переваливалось через туго затянутый ремень; с одутловатого лица без всякого выражения смотрели голубые водянистые глаза. Нелегко было решить, что привлекло в нем Людмилу Билкову, зато с первого взгляда всякий мог понять, почему семья молодой мамаши предпочитала захомутать Петра Покорного.

- Нам нужно узнать у вас сущий пустяк, - начал Матейка. - Что вы делали вчера вечером?

- А вы почему спрашиваете?

- Послушайте, задавать вопросы будем мы, а вы будете отвечать, казенным тоном оборвал его Матейка.

"Ломикар - экономист, и никогда ничего другого из него не получится", - подумалось Яролиму.

- Дома сидел... - Мыслик перевел взгляд на Яролима, как бы ожидая от него большей приветливости.

- С которого часа? И чем были заняты?

- Все было нормально... - ответил Мыслик.

"Насколько я знаю Ломикара, - подумал Яролим, - такой ответ он примет за сопротивление, ему и в голову не придет, что перед ним просто дубина, чей словарь насчитывает не более трехсот слов..."

- Что значит "нормально"? - спросил Матейка, как того и ожидал Яролим.

- Кончил в два. С работы домой пошел, - отвечал великан. - По дороге купил в самообслуге... Поспал часок, а как пришли приятели, стали нормально телик смотреть...

- Какие приятели?

- Коварж Людвик, - начал тот считать по пальцам, - Дворжак Вацлав, Мазал Хуго...

- Где их можно найти?

- Здесь, нормально. - Мыслик обрадовался новому для него чувству интеллектуального превосходства. - У пакгауза.

- Что показывали по телевизору?

- Нормально, что, - опять ответил Мыслик, и Яролим, холостой и бездетный, решил про себя с ходу награждать за такое словечко подзатыльником своих еще и не зачатых детей. - "Спарту" с "Богемиэнсами".

Безграмотное окончание резануло слух Яролима, и он решил вмешаться.

- Я тоже видел этот матч. Что вы думаете о первом голе?

- Девятка, - отозвался вокзальный Голем *.

* Голем - легендарный глиняный великан.

"Вот и промах!" - возликовал Яролим, помнивший, что как раз в этом месте передача нарушалась.

- Мне гол показался случайным, - сказал он.

- А это кому как, - возразил Мыслик.

- До которого часу сидели вы у телевизора?

- Часиков до одиннадцати. Выжрали пару бутылочек... Это-то можно, нет?

- Дворжак Мазал и Коварж подтвердят, что вы были вместе весь вечер?

- А то, - ответил толстяк. - За Вашеком, это значит за Дворжаком, потом пришла его старуха, он рядом живет, тут мы и разбежались, - с оттенком сожаления добавил он.

- Пока хватит, спасибо, - сказал Матейка. - Позови Дворжака, оглянулся он на Яролима.

Тот разыскал Дворжака возле пакгауза: вместе с ним были два других парня в таких же замызганных рабочих комбинезонах. Не надо было быть криминалистом, чтоб сообразить, что это Мазал и Коварж.

Дворжак, самый из них старший, смекалистый и разговорчивый, полностью подтвердил все сказанное Мысликом. Зато потом, когда допрос перешел уже в неофициальный разговор и речь зашла о вчерашнем футбольном матче, Дворжак покачал головой:

- И надо же, чтоб именно в эту минуту помеха! Хотел бы я знать, не было ли там офсайда... Знаю я эту "Спарту"!

Яролим ответил набором фраз из утренних газет, а чтобы Дворжак ни о чем не догадался, затеял с ним спор о том, правильно ли составлена команда Вршовиц*.

* Вршовице - район Праги.

- Да, еще мелкий вопросец, - перебил их Матейка. - Помните ли вы, пан Дворжак, в какой последовательности являлись вы трое к Мыс-лику?

Дворжак еле заметно смешался.

- Сперва пришли мы с Мазалом, а уж после Коварж. Но присягнуть не могу - не записывать же такую ерунду...

- Конечно, нет, я спросил просто для полноты картины. - И Матейка сделал величественный жест рукой.

- Дело в том, что знать-то нам надо только одно, - добавил Яролим. Не слыхали ли вы, так около девяти вечера, какой-нибудь шум со стороны перекрестка на Белградской?

Матейка кивнул с секундным опозданием, как бы благодаря Яролима.

- Не помню я, - тотчас ответил Дворжак. - А какой шум-то?

- Скрип тормозов и потом удар, - сказал Яролим.

- Ну, точности до минуты с меня не требуйте, но кое-что мы, факт, слышали. Грохот был знатный! - оживленно добавил Дворжак. - Только никто из нас и не подумал отойти от телика, чтоб глянуть в окно, сами понимаете.

- Понимаю, - с сердечной улыбкой кивнул Яролим. - А теперь пошлите сюда Мазала, хорошо?

- Я было удивился, чего это ты несешь, - сказал Матейка, едва за Дворжаком захлопнулась дверь. - И все равно не понял, в чем суть.

- Суть в том, что как раз во время первого гола изображение исчезло, эти кадры не попали и в видеозапись повтора. Мыслик не мог видеть первый гол, а остальные забыли его об этом предупредить. И нужно было чем-то усыпить их осторожность. Увидишь теперь - другие тоже вспомнят, что шум был около девяти часов.

Предположение Яролима оправдалось: и Мазал и Коварж сразу вспомнили, что слышали скрип тормозов, Мазал даже сгустил краски и рассказал о звуках ломающегося железа и разбиваемого стекла. Вдобавок Коварж утверждал, что пришли они к Мыслику все трое вместе, а Мазал показал, что сперва пришел он один, а Дворжак с Коваржем после.

- Ну, добились чего-нибудь? - спросил Томек, когда Матейка с Яролимом вышли на улицу.

Матейка кратко передал результаты допроса. Томек недовольно покачал головой.

- По правде говоря, мне это не нравится. Из моих клиентов редко кто имел столь абсолютное алиби, да и вообще невинным в таких случаях приходится труднее всего. Если взглянуть на дело с другой стороны, то должен сказать - пока что у вас только подозрения, и на суд выходить с этим вы не можете, прокурор с вами разговаривать не станет. Очередность их появления у Мыслика не имеет никакого значения, визг тормозов на скрещении Белградской и Отакаровой можно услышать чуть ли не ежеминутно, вдобавок, коллега, вопросик-то был наводящий! -, Он снисходительно глянул на Яролима. - А следовательно, недопустимый, как вы, несомненно, сами понимаете. В этом деле мы с вами, правда, в одном лагере, и все же именно поэтому я рекомендовал бы вам величайшую сдержанность. В противном случае мы только дадим козыри в руки защиты. Меня заинтересовал этот первый гол. Мыс-лик говорил о нем, хотя видеть его не мог. Но ведь и тут могла быть вполне объяснимая ошибка, ложь бессознательная, невольная: например, в момент помехи Мыслик выходил, скажем, в уборную и впечатление свое дополнил рассказом других, слышавших комментатора, а утром подкрепил его, прочитав о матче в газетах. Теперь, конечно, вся теплая компания договорится между собой и под протокол даст единодушные показания.