Сватоплук Зламаный - Трое на трое

- Марта Покорная - женщина-кремень, - докладывал он о своих впечатлениях Яролиму и Матейке. - Да что я говорю - если б только кремень! Ее танком переедешь - на гусеницах вмятины останутся! Не часто доводится мне сообщать родственникам подобного рода известия, но все же практики у меня, простите, гораздо больше, чем у вас обоих, вместе взятых, так что, если я вам говорю, что давненько не встречал ничего похожего, можете себе представить...

- А что сам Покорный? - перебил его Матейка.

- Полная противоположность. Хоть он и настоящий мужчина - его основательно пробрало.

- Он не дал вам никакой путеводной нити к выяснению личности убийцы?

- Нет. Прямо я его не спрашивал. Впрочем, я и раньше, от Петра, знал, что он очень мало общается с братом, но общались они, по-видимому, еще меньше. Здесь вы ничего не извлечете.

- А по-вашему, есть что извлекать? - поинтересовался Яролим.

В эту минуту Томек решал, может ли он позволить себе вторую сигарету за сегодняшний день, и ответил не сразу.

- Считайте это моей личной догадкой, но... - Он вынул из кармана пачку сигарет, все еще не решив, стоит ли говорить и можно ли закурить. - Павел Покорный живет в небольшом коттедже, доставшемся ему от родителей. Точнее, коттедж был собственностью отца; после его смерти наследниками в равных долях были старая пани Покорная и оба сына. Недавно, а именно пять недель назад, умерла и мать. Иными словами, Петр Покорный стал владельцем уже половины дома. С братом-то они еще как-нибудь сошлись бы, но сомневаюсь, чтобы Марта Покорная согласилась жить под одной крышей с такой паршивой овцой, как ее деверь.

- И вы полагаете, что...

- В отличие от вас я имею право полагать, - усмехнулся Томек, - вы же обязаны доказывать. Вчера Павел Покорный был дома, работал у себя в кабинете и, по его словам, дважды звонил заместителю своего директора. Один раз из мансарды, потом из нижней гостиной, где сидела его жена. Не сомневаюсь, что он сказал правду и что этот заместитель, инженер Коуба, подтвердит все. Алиби Марты Покорной, конечно, более спорно.

- Но где район Качеров, а где Заводь, пан доктор?! - возразил Матейка.

- Минутку, Ломикар, - перебил его Яролим. - В Праге есть метро! Далеко ли от дома Покорных до станции?

- А из вас выйдет толк, коллега, - одобрительно кивнул адвокат. Станция "Будейовицкая" не далее чем в ста метрах от них, а улица Заводь так близко от площади...

- Езды минут восемь, в два конца - шестнадцать, с ожиданием поезда, скажем, двадцать, - стал подсчитывать Яролим. - Да пешком от станции и к станции, четыре раза по пять минут - все вместе займет не более сорока пяти минут.

- Женщина - и пистолет? - поморщился Матейка.

- Насколько мне помнится, - заявил Томек, - огнестрельное оружие наряду с ядами - наиболее частые орудия убийств, совершаемых женщинами. Если б Петра Покорного зарезали или хватили топором - вот тогда бы я априори почти исключил такую возможность.

- Но на пистолете, по всей вероятности, был глушитель, - напомнил Матейка.

- Это уже деталь; идея глушителя может прийти в голову любому читателю детективных романов, - сказал Яролим. - По конструкции глушитель, как мне кажется, далеко не чудо техники.

- Ты всерьез собираешься утверждать, что Марта Покорная села в метро и поехала убивать деверя? - Матейка недоверчиво посмотрел на друга.

- Просто я и этого не исключаю, - отозвался Яролим. - Однако интереснее другое, пан доктор, - обратился он к Томеку. - Петр Покорный участвовал в хищениях в "Тойота-сервисе", да? Он бросил воровство до амнистии. Может, просто со страху, а может, и в самом деле из-за угрызений совести, как он показал тогда на следствии. Во всяком случае, он не был предан суду. Он-то нет, зато перед судом предстали его дружки. Угеру дали условно, Копржива отсидел полтора года, а больше всех досталось Чижеку три года. Чижека выпустили из Картоузской тюрьмы в прошлый вторник.

- Да?! - оживился Томек и на мгновение задумался. - Нет, я все же буду рассуждать как адвокат. Покажите мне связь между этими фактами, коллега!

- Извольте. Всех трех обвиняемых изобличили главным образом показания Петра Покорного. Видимо, он был не совсем уверен, что и после объявленной амнистии ему ничего не грозит, и показал даже о том, о чем его и не спрашивали.

- Любопытно, - согласился Томек. - Все эти три года Чижек, конечно, вспоминал о своем дружке далеко не с любовью. Сидеть в Картоузах и знать, что твой подельщик свободно ходит в пивную, или в бассейн, или на свидания... Неизвестно, конечно, встречался ли он с Покорным, выйдя из тюрьмы.

- А вы думаете, Петр Покорный рассказал бы вам об этом?

- Нет.

- Вот и я так думаю.

В дверь постучали, и вошел эксперт из лаборатории баллистики. Он принес в коробке пистолет с патронами, снимки оттисков пальцев и несколько страниц, отпечатанных на машинке.

- Как успехи? - спросил Матейка.

- Мы свое дело всегда доводим до конца. - Баллистик уселся в кресло, покосившись на незнакомого человека.

- Это доктор Томек, - поспешил представить Яролим. - Можешь говорить при нем.

- Пистолет бельгийский, калибр шесть тридцать пять, год выпуска тысяча девятьсот тридцать восьмой. Нигде не зарегистрирован. Владелец содержал его в отличном состоянии, смазывал маслом для швейных машинок, технического вазелина или артиллерийского масла у него не было. Перед употреблением все части вытер досуха.

- Стало быть, знал, как содержать оружие, - заметил Матейка, поглядывая на Яролима, словно желая сказать, что такого знания от Марты Покорной ожидать нельзя.

- Да. Ни на обойме, ни на патронах никаких отпечатков. Дактилоскописты нашли их только на рукоятке пистолета и на спусковом крючке. Они совпадают с отпечатками, снятыми с пальцев убитого, хотя крайне неправдоподобно, чтобы он брал пистолет в руки. Да ему и трудно было бы выстрелить себе в такое место.

- Не говоря о том, что люди вообще редко стреляют себе в темя, добавил Томек.

- Ну, это уж ваша проблема. - Эксперт пожал плечами. - Нас больше заинтересовали вот эти мелкие повреждения на стволе. - Он встал и концом шариковой ручки показал еле заметные риски, услужливо подав лупу и пистолет Томеку, в котором предположил какое-то более высокое лицо, быть может прокурора. - Видите?

Лупу и пистолет передавали из рук в руки. Риски, перпендикулярные оси ствола, разглядели все.

- Ваше заключение?

- В момент выстрела на пистолете был глушитель, состоящий, по-видимому, из двух половинок, стянутых латунной обжимкой с винтом. Вы его не нашли? - поднял глаза от лупы эксперт.

- К сожалению.

- Один вопрос, - сказал Томек. - Трудно ли изготовить такой глушитель?

- В зависимости от того, рассчитан ли он на длительное применение, или, так сказать, на разовое действие. Обычно его делают из металла, но нам известны случаи, когда преступник делал его из фанеры или даже картона. Такие глушители, естественно, не выдерживают более двух-трех выстрелов и отрицательно влияют на начальную скорость пули, на ее траекторию, а следовательно, и на убойную силу, но при стрельбе с близкого расстояния это не играет особой роли. Возможны комбинации - например, металлической обжимкой стягивают глушитель из иных материалов наподобие того, как крепят шланг к наконечнику. Если не пожалеть труда, можно сделать несколько разных глушителей, а потом пожертвовать парочкой патронов и испытать их где-нибудь за городом.