Пит Эрли - Камень Апокалипсиса

С места по соседству от Куки неторопливо поднялся мускулистый афроамериканец лет двадцати с небольшим. Одет он был в алую баскетбольную майку с белыми полосками и номером сорок четыре. Из-под майки выглядывала белая футболка. С обоих ушей свешивались золотые серьги, голова была покрыта белой повязкой на манер пиратской банданы, а макушка увенчивалась красной бейсбольной кепкой, повернутой козырьком вбок.

— Лестер Амиль, более известный в среде своих хип-хоповых друзей под прозвищами Вжик-Вжик или Четыре Четырки. Он родом из афро-латинского баррио Лос-Анджелеса и в свое время работал на меня в качестве специалиста по неформальным связям. Не так давно мы с Максин учредили благотворительное общество, именуемое «Втыкайся!», которое ставит своей целью помочь детям городской бедноты освоить компьютерные навыки.

Кое-кто из гостей принялся аплодировать, но Арнольд, скромно потупив глаза, знаками попросил тишины.

— Нет-нет, господа, мой жест не на сто процентов был продиктован гуманитарными побуждениями. В то время я подыскивал пути привлечь как можно больше людей к Интернету, чтобы моя компания смогла увеличить сбыт оптических коммутаторов.

Он умолк, словно собираясь с мыслями.

— Всеми благотворительными проектами, что мы основали за последние годы, руководит Максин. Пообщавшись с Лестером, она пришла ко мне, чтобы рассказать, какой это чудесный и блестящий молодой человек. А когда и я начал проводить с ним время, то… Скажу прямо: он стал для меня не просто помощником, он стал мне сыном, которого у меня никогда не было. Сейчас он живет с нами и берет уроки у репетитора, чтобы в конечном итоге поступить в колледж.

Вновь кто-то взялся аплодировать, и мало-помалу к нему присоединились прочие гости.

— Вы знаете, ведь это решение тоже далось не просто. Да, был риск. Но уж такой я человек… А сейчас я попрошу Лестера спеть одну из его хип-хоповых композиций, чтобы вы знали, о чем размышляет современная молодежь.

Подволакивая ноги, Лестер подошел к микрофону, и из динамиков, до сих пор ненавязчиво игравших подборку мексиканских хитов Херба Алперта и группы «Тихуана Брасс», вдруг ухнул пульсирующий прайм-бит. Под аккомпанемент подскакивающей столовой посуды Лестер выдал рваным речитативом:

Полный прикид, последняя мода. Жизнь на взлете, не знаю брода.

Плевать!

Мой рот — черепная глазница. С обоих стволов! Мертвяков вереница.

Суки!

Обкуренный зомби под ритм океана, к ранней могиле бреду полупьяно.

Исхода нет!

Зовешь меня ниггером, черною тварью, рабским ублюдком, учишь морали.

Какого хрена!

Ты мне ответь, бледнолицая гнида: а чей ты потомок? какого ты вида?

Пещерная кость!

Скажешь, не так? что морду воротишь? горькую правду никак не проглотишь?

Расистская сволочь!

На военные игры — деньги вагонами, на космостанции — доллары тоннами.

Политика!

Всем наплевать на наши проблемы, у белой Америки другие темы.

Масоны!

В нашем квартале пройди за мной вслед, увидишь планету, которой нет.

Бред!

Там проведу тебя в рай и в ад, окуну в дерьмо, а потом — назад.

Каждый день!

Я молод, умен, я за черную силу, а кое-кому это не в жилу. Дождетесь!

Меланин — печать Каина? мне за цвет кожи — жизни окраина?

Посмотрим!

Хочешь клонировать мою суть? Не выйдет, доктор, не обессудь.

Ученые!

В обмен за столетья апартеида — мириад доз африканского СПИДа.

Получай!

Сердцу спокойно за бронежилетом, не жди остановки только на этом.

Падаль!

Вспорют брюшину стальные когти, выбьют душу чугунные локти.

Скоты!

Я дик, а ваш Запад — гнилое мочало. Слова и метафоры — только начало.

Сочтемся!

В конце выступления Лестер Амиль поставил восклицательный знак вскинутым черным кулаком. Арнольд бросился к нему и обнял.

— Ну разве не здорово? — расцвел хозяин дома. — Разве не сказочно? А сейчас мы совершим экскурсию по дому.

С повисшей на руке женой, оставив Куки с Лестером плестись в кильватере, Арнольд завилял между столами, не обращая ни малейшего внимания на ошалевшие лица гостей. Несколько пар покорно встали с мест и направились за ним к особняку, однако Мелисса оказалась не из их числа.

— Пошли отсюда! — резко бросила она.

Пара десятков гостей последовали ее примеру, пробираясь к выходу и слугам на парковке.

— Да, но наши хозяева? — спросил Спенсер. — А турпоход по дому? А призы? А попрощаться? Поблагодарить за вечер? И вообще, как насчет южного гостеприимства?

— В гробу я их видала! — рассвирепела Мелисса. — Наглая тварь! Хамство какое! Разуй глаза, Спенсер! И уши свои разуй! Ты что, не слышал, что орал этот урод?! Да за такое оскорбление…

— …мистеру и миссис Арнольд уже не предложат членство в охотничьем клубе графства Альбемарль, — миролюбиво подхватил Спенсер.

Жена подарила ему испепеляющий взгляд и всю дорогу домой не проронила ни слова.

Суббота началась тихо и ничем особенным не запомнилась, если не считать совместной поездки в клуб, где Мелисса традиционно встречалась со своими старинными подругами. За коктейлем дамы заочно отхлестали, продернули под килем и распяли чету Арнольдов. Следующим утром Спенсер поднялся рано и, вооружившись чашкой кофе и увесистым воскресным выпуском «Вашингтон пост», принялся лениво проглядывать новости. На первой полосе шла пара заметок, где упоминался Тейлор Колдуэлл. Из них Спенсер узнал, что Колдуэлл намеревается «бросить перчатку в лицо оппоненту» на предстоящих губернаторских выборах. За эти сведения ручались «близкие к Колдуэллу источники, пожелавшие остаться неизвестными». «Вашингтон пост» славилась своими «конфиденциальными источниками», что всегда забавляло Спенсера. Будучи окружным судьей, он уже много лет наблюдал за репортерами и политиками и знал повадки этой братии, выражавшиеся принципом «рука руку моет». Он подозревал, что сам Колдуэлл и был той дыркой, откуда утекла информация. Тейлор вполне мог предложить «эксклюзив» в обмен на анонимность, а это только играло на руку газетчику, который теперь мог все представить под соусом сенсационного журналистского расследования. По словам репортера, Колдуэлл вел переговоры с потенциальными спонсорами предвыборной гонки, желая привлечь средства под «наиболее дорогостоящую избирательную кампанию в истории штата». Спенсер едва успел дочитать статью, как на кухню вошла Мелисса.

— Слушай, тут про тебя написано, — сказал ей Спенсер.

— Про меня? В «Вашингтон пост»?!

— Да. Вот здесь сказано, что Колдуэлл собрался выдвигаться кандидатом в губернаторы, и он просит тебя о финансовой помощи. Ну-у… не то чтобы тебя конкретно, но ты знаешь, на диком вечере у Арнольдов Тейлор сказал, что завтра утром зайдет ко мне… по личному вопросу. Наверное, хочет заручиться моей поддержкой, чтобы выжать пару монет из богатеньких Ван-ден-Вендеров.