Татьяна Устинова - Подруга особого назначения

Странно. Очень странно.

Впрочем, хорошо хоть есть название фирмы. Не очень понятно, как искать эту фирму по одному только названию, но можно попробовать. Через Интернет, например. Или в справочную позвонить…

Затрещал телефон, и на селекторе загорелся красный глаз – Варвару вызывала Илария.

Одной рукой Варвара сняла трубку, а другой закрыла файл с расписанием. Слава богу, успела!

– Варварочка, вы обзвонили всех, что летучки не будет?

– Пока нет.

– Вот и хорошо, Альберт Анатольевич сейчас приедет, – сообщила Илария весело. – Медленно работать иногда бывает даже полезно, верно, Варварочка?

Варвара молчала.

– И кофе поставьте. Альберт Анатольевич наверняка сразу захочет чашку кофе. А про управление делами? Уже забыли?

– Громовой нет на месте, – сухо сказала Варвара и изо всех сил ущипнула себя за коленку, чтобы не сорваться из-за ерунды. Подняла юбку и посмотрела – на коленке остался красный след. – Она приходит в пол-одиннадцатого. Всегда.

– Все равно нужно уточнить. Может быть, именно сегодня она пришла пораньше. Нечего тянуть, Варварочка, нужно работать!

Дверь распахнулась, и влетел шеф в длинном весеннем пальто. Варвара сунула трубку на рычажок и поднялась ему навстречу.

– Доброе утро!

– Доброе, – буркнул шеф.

Едва он увидел Варвару, выражение лица у него изменилось, как на переводной картинке. Было одно. Стало другое. Варвара огорчилась, что по ее вине то, весеннее, выражение моментально вылиняло.

В конце концов, он не виноват, что она его раздражает. Это она виновата.

Она сама всегда и во всем виновата. Права была бабушка Настя – “беда с девкой”. То есть с ней, с Варварой.

Что она станет делать, если он ее уволит?!

– Приготовьте мне материалы для летучки, – не глядя на нее, приказал шеф, – кофе. Позвоните Добрынину и скажите, что я все отменяю. Где сетка вещания?

Варвара понятия не имела, где сетка вещания.

Ее два дня не было на работе, а в последний раз, когда она не уследила, Владислава нарисовала на обратной стороне сетки план своей новой квартиры. На плане были стрелки и надписи “туолет для гостей”, “туолет для хозяев”.

Этот “туолет” вспомнился так некстати, что Варвара быстро нагнулась, полезла в стол и там, в столе, чуть-чуть хихикнула.

– Вы что? – спросил шеф грозно. – Почему сетка в вашем столе?! Я сто раз говорил вам, что она должна быть только у меня! Вы не знаете об этом?!

– Я знаю, – придушенным голосом торопливо уверила его Варвара и выпрямилась, – просто я только сегодня вернулась…

И замолчала, выжидая.

– Лучше бы вы не возвращались! – сказал шеф с отвращением. – Пусть Лара ко мне зайдет. И сделайте кофе, в конце концов!

Одна за другой хлопнули кабинетные двери, на телефоне загорелись два красных волчьих глаза – едва вбежав, он кинулся звонить Иларии.

И ничего не спросил про конверт, украденный из ее номера в отеле “Дворжак” в Карловых Варах.

Вечером она позвонила Тане.

– Ты еще на работе? – ужаснулась подруга. – Восемь часов!

– Только что шеф уехал, – ответила Варвара и потянулась всем телом, как будто шеф весь день сидел у нее на закорках, а вот теперь наконец-то слез, – Иларию с собой уволок. Я одна.

– Езжай домой, – приказала Таня, – ты что? Темень такая, как ты от остановки дойдешь!

– Тань, мы же не в тайге!

– В тайге мы никому не нужны, – ответила Таня серьезно, – а здесь все непонятно. Кроме того, в тайге нет людей, а звери совсем не такие страшные.

– Это ты лучше Васе расскажи, – посоветовала Варвара, – полезнее будет.

– И Васе, и тебе, и скотоводу Дмитрию! Всем расскажу! Нечего в темноте по улицам разгуливать! Когда будешь выходить, позвони мне, и я тебя встречу.

Варвара чуть не упала со стула.

– И не смей ехать к себе! Квартира-то открыта!

– Я сбегала в обед и купила новый замок, – сказала Варвара, – попрошу соседа, он его вставит.

Думать о своей разгромленной квартире ей не хотелось. Весь день она старательно гнала от себя мысль о том, что у нее теперь нет дома. Остались только стены и потолок, а все остальное попорчено, выворочено, ощупано чужими мерзкими руками. Когда она теперь приведет все в порядок? Как она станет жить, зная, что ее дом – никакая не крепость, что в любой момент может вломиться кто-то чужой, бесцеремонный и страшный, стукнуть ее по голове, как стукнул Димку, и начать копаться в ее вещах, оглядываясь на нее и скаля отвратительные желтые зубы?!

Варвара вытерла лоб.

– Ты чего молчишь? – спросила в трубке Таня. – Не хочешь ко мне? Можешь в гостиницу поселиться, а в квартиру возвращаться не смей!

– В какую еще гостиницу! – пробормотала Варвара. – Как там Димка? Что у него с головой?

– С головой не только у него, с головой у всех проблемы, – зловещим тоном ответила Таня, – у него-то как раз ничего, лучше, чем у других. Повязку я сняла. Дня через два может катиться к мамочке с папочкой, а от них на техасщину.

– Тань, – не выдержала Варвара, – ну что ты к нему липнешь?! Какое тебе до него дело?

– Никакого дела до него мне нет, – отчеканила Таня так, что Варвара моментально уверилась – есть дело. – Он мне сто долларов сегодня сунул. Сказал, что “за проживание”. Я думала, что убью его на месте, а потом.., взяла.

– Ну и правильно сделала, что взяла, – заспешила Варвара, – он у нас мальчик не бедный, сто долларов для него не деньги, а тебе пригодятся.

– Конечно, пригодятся, – сказала Таня, и Варвара вдруг с ужасом поняла, что она плачет, – у Васьки куртки нет, и башмаки совсем страшные, а на сто.., долларов…, можно…

– Таня, – выговорила Варвара, – что ты ревешь? Что случилось?!

– Ни.., чего, – всхлипнула Таня. Она всхлипывала очень тихо, и Варвара решила, что Вася где-то поблизости, – все.., хорошо. Он учит его делить столбиком.

– Димка?! – поразилась Варвара. – Васю?!

– Ну да, – расстроенно сказала Таня, как будто американский профессор учил ее сына курить, – а до этого они полдня играли в морской бой. У меня вся кухня в этих листочках с точками! И он ему сказал, что “есть простой алгоритм”, представляешь?

– Ну и что? – осторожно спросила Варвара. – Это плохо? Что ты ревешь?

– Он уедет, – горячо выдохнула Таня, – и Васька опять останется один! Хоть бы раз, хоть бы один раз отец с ним сыграл в морской бой! Никогда!.. Ну, никогда же! И мне.., его.., жалко. Васю. Он эту дурацкую обезьяну с собой в постель положил! И столбиком делит! Я никогда в жизни не могла делить столбиком, а он взял – и объяснил!

– Тань, – сказала Варвара растерянно, – ты подожди, не реви. Может, все образуется.

– Ничего не образуется, – печально ответила Таня и высморкалась, – уж я-то знаю. У меня никогда и ничего не образовывалось. Ты не обращай внимания. Просто я раскисла, потому что мне Васю очень жалко, а твой Димка… – И тут она улыбнулась. Варвара прямо-таки видела, как она улыбнулась.