Айра Уолферт - Банда Тэккера

Тэккер взял Уилока под руку и повел его в гостиную. Генри слегка дрожал. Даже сквозь рукав Тэккер чувствовал эту мелкую внутреннюю дрожь, такую частую, что, казалось, все нервы у него гудят, как телеграфные провода.

Уилок все продолжал пить. Он поставил стакан перед своей тарелкой и, съев яичницу, запил ее виски. Потом налил коньяку себе в кофе и зажег его. Все смотрели на маленькое голубое пламя. Эдна тоже захотела попробовать, она находила это очень изысканным, а за ней и Макгинес и Тэккер тоже попросили себе коньяку к кофе.

- В таком изысканном напитке, наверно, нет никаких калорий, - пошутила Эдна.

Но Макгинес все же решил выпить коньяк неразбавленным. Он сказал, что он человек простой, не любитель всяких модных смесей.

Потом Эдна стала уговаривать Генри жениться на какой-нибудь хорошей девушке. Она его уже не раз знакомила то с одной, то с другой, и у нее были еще новые на примете, но пока она о них молчала. Генри уверял, что, на его несчастье, ему только одна девушка нравится, но тут его опередил Бен.

- Я не шучу, - сказала она.

Генри ответил, что не будь здесь Бена, который и так уже на него косится, то и он бы не шутил. Тэккер громко расхохотался.

- Я уже вижу, как бы вы давали свидетельские показания, - сказал он Генри. - Из вас не так-то легко что-нибудь вытянуть.

Генри бросил на него быстрый испуганный взгляд. Вся веселость его разом исчезла, и он спросил:

- А к коммутатору они тоже могут присоединиться? - Он вспомнил о коммутаторе в своей конторе.

- Нет, не думаю, - ответил Тэккер. - Но все-таки надо будет разузнать.

- Травля началась, - сказал Генри. - Очевидно, охота на нас разрешена.

- Боюсь, что так.

Эдна сидела, наклонившись вперед, стараясь заглянуть мужу в глаза. Теперь она вдруг выпрямилась. Рука ее соскользнула со стола и упала на колени, лицо застыло.

- Я впервые попадаю в такой переплет, - сказал Генри. - Не знаю даже, что я должен теперь чувствовать. Злиться, что ли? Злиться, нервничать, лезть в драку или еще что-нибудь в этом роде?

- Как это - должен чувствовать? - сказал Макгинес. Его раздражала склонность людей, наделенных воображением, выдумывать себе чувства. - Вы должны чувствовать то, что чувствуете, вот и все.

Тэккер не слушал. Он смотрел на жену.

- По-моему, все уладится, - сказал он ей. - Мы просто напоролись на одного мальчишку, которому хочется выслужиться.

- Смышленый, сукин сын, молод и энергичен, карьеру делает, - сказал Генри.

Тэккер бросил на Уилока предостерегающий взгляд, Он не хотел, чтобы Эдна встревожилась.

- Почему это люди не могут по-хорошему заниматься своим делом и не мешать другим? - заметила Эдна.

Генри налил себе еще стакан коньяку. Остальные отказались. Он сразу, одним судорожным, жадным глотком, шумно отхлебнул чуть ли не треть стакана, а потом допивал уже не спеша, прислушиваясь к тому, как Тэккер поручал Макгинесу оповестить всех о Холле - чтобы остерегались, говоря по телефону, а для важных дел пользовались автоматом.

- На сделку с нами Холл ведь вряд ли пойдет? - спросил Тэккер, обращаясь к Генри.

- А что мы можем ему предложить? Холлу нужен Бэнт, наш милейший Эд. Вот что ему нужно. В этом его бизнес. Бэнт - это его капитал. Помните, что я вам говорил насчет монополии и положения в обществе?.

- Оставим это.

- Я только хочу сказать, что через вас Холл и рассчитывает сломить монополию Бэнта. Если это ему удастся, он сам сделается монополистом. А что мы можем предложить ему взамен? Вы же не можете выдать ему Бэнта, не выдав заодно и самого себя?

- Кто говорит о том, чтобы выдавать Бэнта?

Во всяком случае, подумал Тэккер, это идея. Он об этом и раньше уже думал. Но это опасно. Бэнт знает о нем больше, чем он знает о Бэнте. Если он предаст Бэнта, будет громкий процесс, и ему придется выступить в качестве свидетеля. Холл настоит на громком процессе. Для его политического бизнеса это лучшая из реклам. А кто может поручиться, что на процессе, вопреки всем заверениям, не выплывут какие-нибудь неприятные факты.

Занятый этими размышлениями, Тэккер одновременно наблюдал за Уилоком. Он старался понять, пьет ли Генри потому, что напуган, или потому, что пристрастился к вину. Но как бы то ни было, если он не перестанет, с ним придется расстаться. Слишком рискованно поручать пьянице вести такие важные дела. Иногда Тэккер твердо решал, что Генри пьет только со страху, но минуту спустя он опять начинал сомневаться.

- Эдна права, - сказал он. - Вам, Генри, пора остепениться; женитесь, будете иметь какой-то домашний уют.

- У меня и так слишком много домашнего уюта. Три квартиры и в каждой по пылесосу.

- Чтобы выдувать девок из постели по утрам, - пробурчал Макгинес, но никто его не слышал.

- Три? - удивился Тэккер. Он знал о существовании только двух.

- Да, как будто так, - сказал Генри. Он поднял руку и стал считать по пальцам. - Квартира на Пятьдесят восьмой улице, Ист-сайд. Я еду туда, когда хочу з-забавно поз-забавиться. З-забавляться. Эта вот, здесь. Сюда я приезжаю, когда желаю чувствовать себя юрисконсультом крупной компании. Квартира в Сентрал Парк Уэст. Туда я отправляюсь, когда хочу быть дельцом. - Он оглядел всех с довольной усмешкой. - Я человек настроений, - сказал он, - и когда я хочу чувствовать себя, как последняя сволочь, то подхожу к зеркалу. - Он рассмеялся, но к его смеху никто не присоединился.

- И всюду у вас выпивка, надо полагать, - заметил Тэккер.

- Несомненно, и всюду я напиваюсь, все с себя снимаю, голый ложусь посреди комнаты на пол и чувствую себя так великолепно, словно я сам бутылка виски.

- У вас и сейчас язык заплетается, - сказал Тэккер, - но только не вздумайте, пожалуйста, раздеваться.

Он вдруг взглянул на Эдну. Этот разговор заставил его вспомнить о жене. Когда Эдна лежала в постели, ее большегрудое широкобедрое тело раскидывалось белоснежными холмами и извилинами.

- Нет, серьезно, - сказал Тэккер. - Вам надо жениться. Вы сразу остепенитесь. - Он улыбнулся Эдне, а она улыбнулась ему. Казалось, она читала его мысли. Слова Генри, по-видимому, заставили их обоих подумать об одном и том же. На него повеяло теплом.

- Я сам был такой же, как и все, - продолжал он, - жадный до денег. Все спешил, думал - надо скорей зашибать деньги, пока не зашибли тебя. А вот Эдна меня изменила, образумила как-то, теперь я жду денег спокойно и не тревожусь.

На самом деле только когда Тэккер нажил достаточно денег, чтобы не бояться нужды, он разрешил себе передышку и насладился браком с Эдной.

- А сколько ушло времени? - сказала Эдна. Голос ее звучал удовлетворенно и задушевно, лаская слух Тэккера.

- Много, не спорю, - согласился он. - Да и нелегко тебе было. Такой человек, как я, который вел нищенскую жизнь, питался отбросами и все такое, словом - старая история, такой человек с самого рождения все беспокоится.