Марина Серова - Контракт с плейбоем

— Помогите, — выдохнула я и притворилась, что лишилась чувств, повиснув на руках у бойцов.

— Черт, откуда она здесь? — буркнул державший меня парень.

— Давай, тащи ее туда к нашим, может, ей нужна медицинская помощь, — бросил второй приказным тоном, и уже в рацию: — Четвертый, Четвертый, почему не отвечаете? Прием.

Меня поволок сначала один, потом к нему подключился другой, и они вместе побежали, немилосердно растрясая меня. Краем глаза я видела, как парни миновали ворота. За воротами было людно, шумно. Каждую секунду слышались какие-то команды и сигналы.

— Откуда вы ее взяли? — строго спросил еще один человек, очевидно, командир спецназа.

— Западная сторона здания, — коротко пояснил один из моих спасителей. — Выскочила из дыма прямо на нас. Не вооружена. Следов пороха ни на одежде, ни на коже не наблюдается.

— Вы ее знаете? — обратился командир спецназа еще к кому-то.

— Да, Валентина, работает в лаборатории, она была на церемонии открытия, — ответил этот неизвестный.

— Ладно, тащите ее к «Скорой», пусть ее осмотрят, хотя внешних повреждений вроде бы нет, — быстро проговорил командир, а затем уже в рацию: — Удильщик, как у тебя дела? Что с зарядом?

— Работаю, — отозвался дребезжащий голос из динамика. — Сложная система, таких я еще не видел. Девушка держится молодцом.

— Если что пойдет не так, то просто уходи оттуда, ты сделал для нее все, что мог, — посоветовал командир саперу, перестроился на другую волну и начал перекличку.

Меня быстро несли прочь. Скоро голос командира спецназа заглушили голоса других людей, находившихся вокруг. Меня приподняли и положили на жесткую поверхность ложа больничной каталки.

— Сейчас я ее посмотрю, — пообещала женщина-врач откуда-то сверху, — вот только закончу с вашим парнем.

— Леха, ты как? — осведомился тащивший меня у раненого коллеги.

— Ерунда, царапины, — ответил парень бодро. Когда собровцы ушли, я стала подавать признаки жизни, зашевелилась, застонала, медленно открывая глаза:

— Где я, что случилось?

Врачиха и ее клиент принялись мне наперебой рассказывать всю историю про захват заложников.

— Ой, а я даже ничего не помню, — пожаловалась я, приподнялась и со стонами села на ложе. Врачиха стала задавать дежурные вопросы про тошноту, головокружение и в это же время промывала раны на лице спецназовца перекисью водорода.

— Нет, со мной вроде все в порядке, — пробормотала я устало.

— Тогда можете идти, — ответила она с безразличием, но предупредила, чтоб я далеко не уходила.

— Конечно, не уйду, — пообещала я и в следующее мгновение затерялась среди толпы, которая собралась со всего города поглазеть, как завод взлетит на воздух.

Жаль было их разочаровывать, но в мои планы более не входили взрывные работы. Пробираясь среди людей, я вышла на стоянку перед химкомбинатом. На стоянке так же, как везде, лазили двое спецназовцев. Они проверяли машины на предмет взрывчатки и отключали оравшую на все лады сигнализацию, которая сработала от взрывов. Я двинулась вдоль ряда машин.

— Так, а вам чего здесь надо? — спросил спецназовец, что был ко мне ближе.

— Я хочу забрать свою машину, — всхлипнула я.

Слезы градом покатились из моих глаз, капая на блузку. Приходилось стараться вовсю. Страдальческим голосом я добавила:

— Не думала, что такой ужас произойдет в месте, где я работаю. Меня чуть не убили. Сердце колет до сих пор. Никак не могу успокоиться.

— Ладно, все в порядке, для вас все уже позади, — уверил меня спецназовец, — где ваша машина?

Я достала из кармана брелок с ключами, позаимствованный у охранника в холле заводоуправления, надавила кнопку, и стоявшая посреди ряда серебристая пятнадцатая с тонированными стеклами пискнула отключившейся сигнализацией.

— Вот она, моя красавица.

— Откройте нам ее, — попросил спецназовец.

— Нет проблем. — Я прошла мимо бойцов, открыла сначала переднюю дверь, потом все остальные. Сев на переднее сиденье, открыла багажник и тут заметила наколки на пальцах стоявшего перед открытой дверцей машины бойца — перстни за отсидки, «один в четырех стенах», крест — воровской оберег. Маловероятно, что в спецназ берут сидевших. Мысль молнией пронеслась у меня в голове. Это были вовсе не менты, а бандиты Черноголовцева, косившие под спецназ.

— Спасибо, девочка, а теперь отваливай. — Громила в форме протянул ко мне свою лапищу в перчатке. Он никак не ожидал того, что произойдет дальше. Выхватив из браслета метательное лезвие, я воткнула его бандиту прямо под коленную чашечку, затем врезала кулаком в пах, схватила протянутую руку, дернула на себя, так, что противник ударился головой о кузов, и отпихнула его от себя. Тут же захлопнув дверцу, завела двигатель. Второй бандит проявил чудеса проворства. На ходу он запрыгнул в машину на заднее сиденье через открытую дверцу, и набросил мне на шею шнур. Моя реакция была не хуже. Во-первых, продолжая управлять машиной, я успела засунуть под удавку ладонь. Во-вторых, в моей руке, прижимавшей руль, было зажато метательное лезвие, которое я успела выхватить во время этой атаки. Полоснув лезвием по шнуру, я перерезала его, освободила шею и ударила назад в лицо. Лезвие распахало всю щеку бандиту, а после, скользнув по челюсти, рассекло шею. Бандиту стало не до меня. Мой взгляд на секунду вернулся к дороге, и я увидела, что мы летим на машину, загруженную баллонами с кислородом. Грузовик стоял у КПП № 2, в двадцати метрах от въездных ворот. У ворот разговаривали трое в милицейской форме. Они не смотрели в нашу сторону, но явно собирались повернуть голову. Открыв дверцу машины, я выскочила на полном ходу, прокатилась по траве и рухнула в канаву. Лицо ткнулось в грязь. Потом прозвучал удар и небольшой взрыв. Шипение, жаркая волна пламени и снова взрывы. Горящие баллоны пролетали мимо, точно ракеты. Когда взрывы стихли, я вылезла из своего укрытия и поспешила прочь. От пятнадцатой модели «Жигулей» осталась лишь куча оплавившегося металла. Мне удалось нырнуть в заросли на другой стороне подъездной дороги, до того как из ворот показались прятавшиеся там стражи правопорядка. Один тащил огнетушитель.

Продравшись через кусты, я вышла к автобусной остановке. Там тоже бродил милиционер, но он, верно, только что сменился и решил уехать домой, поэтому я для него просто не существовала. Притормозившее рядом такси я отвергла и позже села в автобус. Теперь домой, привести себя в порядок. Здесь я сделала все, что могла. Моего клиента теперь все будут считать невинной жертвой, заложником жестокого тайного общества сумасшедших экологов. Бандиты за ним больше не будут охотиться, так как информация с диска размещена в Интернете. План Черноголовцева я разгадала. Осталось одно — найти его и обезвредить. И у меня даже были соображения, где он может появиться. В КПЗ его держать не станут. Он ведь сам пришел. Полноценной программы защиты и переселения свидетелей у нас пока нет, значит — парень на свободе и в Тарасове. Зная его характер, я понимала, что он продолжает претворять свой план в жизнь. Наглость — главная черта натуры Черноголовцева.