Михаил Левандовский - 13 Сектор. Следствие против знатоков

— Ну-ну.

— Не хотите — я поеду сам, только учтите: не обещаю щадить интересы компании.

— Хорошо. Посиди тут пока. — Стукалин поморщился. — Скверный кофе. Сейчас машину подгоню. На моей поедем. Или сам отвезешь?

— Нет, спасибо, после вчерашней ночи я чувствую себя не очень. Боюсь, в моем дыхании остались какие-нибудь подозрительные признаки.

В этот раз Владимир Николаевич ждать не заставил, понял, что нагонять на меня неспокойное настроение — себе дороже. Уже минут через пятнадцать возле «Кружки» остановился скромный Nissan Almera с логотипом компании на борту.

— Залезай, — недовольно проворчал Стукалин.

Надо сказать, что служебные машины в нашей компании отменили. Их оставили только страховым комиссарам и службе аварийной помощи, но один из автомобилей по-прежнему принадлежал службе безопасности.

Я спокойно сел на переднее сиденье и попросил сигарету. Курить в машинах компании категорически запрещалось, да и сам я бросил лет десять назад, однако то, что Владимир Николаевич курит всюду, включая собственный кабинет, знали все, причем подражать себе он не позволял.

— Ну что, в Барвиху?

— Будем развлекаться.

Так началось наше путешествие в ВИП-офис компании к прекрасной девушке Даше Морозовой.

Думаю, стоит рассказать, как появилось это удивительное место. В один из прекрасных дней апреля наш главный олигарх, хозяин банка, страховой, заводов, газет, пароходов, а также коньячных плантаций, решил, что ему очень неудобно перед пацанами, которые ездят по Рублево-Успенскому шоссе и не могут застраховаться именно у него.

— Как же так?! — воскликнул он. — Мы пятая по размеру страховая группа в России, и нас нет в местах массового скопления клиентов.

По поводу количества желающих застраховаться на Рублево-Успенском шоссе я сильно удивился. Как правило, уважаемые люди присылали доверенных лиц в ВИП-отделения в центре Москвы. С этой точки зрения Barvikha luxury village казалась малоперспективным местом. Но так решил босс. В сторону Рублевки я проехался с удовольствием — лето уже чувствовалось. Симпатичные девушки скучали на фоне Bugatti и Mazerati. Колоритный мясник с Дорогомиловского рынка продавал австралийско-аргентинское мясо по таким ценам, будто оно было отрезано от финалистов чемпионата мира по футболу.

Комплекс был пуст. Как мне сказали, он заполняется только во время концертов в элитном зале, и то благодаря московским гостям.

Я попил чай в Barvikha Hotel&Spa, полюбовался дизайнерскими каминами с прозрачными стеклами, съездил на реку. Потом отправился в Уборы, где над дорогими особняками высилась красная церковь с белой лепной отделкой (восьмерик на четверике, раннее нарышкинское барокко, подлинный Яков Бухвостов [8] Яков Бухвостов — русский зодчий конца XVII — начала XVIII в. Достоверно доказана принадлежность ему всего четырех объектов, один из которых — знаменитая церковь в Уборах. !) и отбыл в корпоративный центр, где написал предельно честную служебку о том, что офис бесперспективен. Через некоторое время она вернулась ко мне с лаконичной резолюцией: «Первое предупреждение о несоответствии занимаемой должности». Намек понял.

Офис в Барвихе открыли помпезно, с приглашением ансамбля старинной музыки. Я лично таскал стол из красного дерева и шикарное кресло, которые изъял из кабинета вице-президента по финансам. Он и прежде находился со мной в сложных отношениях, а после этой наглости разлюбил меня окончательно. В офис я откомандировал самую профессиональную из своих сотрудниц.

Я поднимал бокалы со всеми потенциальными ВИП-клиентами банка и даже флиртовал с управляющей отеля. Через неделю приехал собственник, наш олигарх. Если бы какая-нибудь служебная бумага попалась ему в тот достопамятный день в руки, я точно получил бы вторую резолюцию о несоответствии занимаемой должности. Но все ограничилось пятнадцатиминутным концертом по телефону.

Первые десять минут на меня сыпались слова, которые даже мне, выпускнику одного из лучших технических вузов, были неизвестны. Короткий месяц, в течение которого из московского интеллигента пытались сделать лейтенанта запаса в военном училище, не успел обогатить мой словарь столь острыми выражениями. Признаю, Плуцер-Сарно [9] Плуцер-Сарно — редактор словаря русского мата. Горячо рекомендую. Особенно в корпоративной переписке. Это сделает ее более понятной. нервно курилпо сравнению с олигархом. Это тебе не «свинская собака» [10] Для современного мира Гашек звучит слабовато. .

Помнится, я едва сдерживал собственное негодование. В конце концов, таскать стол из красного дерева — это вам не фунт изюма.

А шеф орал:

— Ты кого туда посадил? Я тебя спрашиваю! Кто будет с клиентами работать?

— Вообще-то Светлана Дмитриевна — лучший сотрудник офиса. Выполняет план на сто двадцать процентов. Лучше, чем она, в наших программах никто не разбирается, не знает скрытых способов добиться для клиентов максимальной скидки, не защищает их права, если что случится. Идеал, а не персональный менеджер, — ответил я.

— Ты на нее посмотри. Сколько ей лет?

— Пятьдесят семь, насколько я знаю. Опытный сотрудник.

— Ты себе представляешь, наши люди приедут, посмотрят на эту тетку советскую и спросят: «У тебя банк или сберкасса брежневская?» Чтобы немедленно!.. Чтобы нормально!.. А то в два счета…

— Окей.

Что делать? Решение пришло мгновенно и было неординарным.

Я позвонил Мише Кабанову, управляющему клубом «Распутье»:

— Миша, у тебя никто из сотрудниц на пенсию не собирается?

Мы похихикали. Пенсия для стриптизерш наступала лет в тридцать, хотя некоторые дорабатывали и до сорока, пользуясь при этом бешеной популярностью.

— А что случилось? Парочка собирается.

— Ты знаешь тех, кто не при олигархе и кому работа нужна?

— Есть те, кто поднакопил денег и хочет на обычную работу.

— Если так, то есть место в офисе на Рублевке. Они же у тебя любят квартиры на «Молодежной» покупать.

Действительно, в районе метро «Молодежная» было несколько домов, где однушки и двушки часто покупались симпатичными девушками с характерным взглядом «подсчитано — взвешено — разделено». Красотки любили Кунцево. Оттуда близко и до Кутузовского, и до Рублевки.

— Если кто-то собирается, пришли.

— Я посмотрю. Твой телефон давать можно?

— Можно.

Через два дня в мой кабинет вошла Дашенька Морозова. В клубе я видел ее несколько раз, у нее был ухоженный вид, на моих приятелей-олигархов она реагировала четко и уверено. Было ясно: знакомиться нам особого смысла не имеет.

— Михаил прислал, Александр Михайлович.

— Здравствуйте, Дашенька!

Она была необычайно хороша. Мало того, если бы Мишка не предупредил, что ей двадцать восемь, я бы никогда не поверил. Ну, двадцать два максимум. Стройная, высокая, трепетно-тонкая, из-за чего казалась сильно моложе. В очках-проволочках, которые придавали ей вид усердной студентки, в офисном костюме — Даша была то, что нужно.