Марина Серова - Незванный гость

В противном случае вновь встают все те же вопросы, ответ на которые я с таким трудом придумала. Все натяжки и мелкие несоответствия опять выходят на первый план, и мои способности аналитика подвергаются серьезному сомнению.

Тут я поймала себя на том, что изображаю внезапный приступ слабости слишком долго. Мне просто не хочется получить подтверждение самым худшим своим опасениям.

«Хватит, Женя, соберись, — приказала я самой себе, — если тебя ждет разочарование, встреть его лицом к лицу, а не прячься трусливо».

Ответив самой себе: «Есть!», я сделала несколько глубоких вдохов-выдохов и отправилась вниз по лестнице, навстречу своей судьбе.

Судьба ждала меня у подъезда в лице амбала-водителя, нервно смолящего сигарету на переднем сиденье автомобиля.

По крайней мере, кроме него, меня не ждал никто.

Первый шаг из-под козырька подъезда дался мне с немалым трудом. Я и хотела услышать отдаленный хлопок выстрела, и боялась этого — шансы на то, что Охотник выберет не голову, у меня были где-то сорок на шестьдесят.

Однако последнюю возможность ухлопать меня он упустил.

Преодолев десять шагов до машины под напряженным взглядом Валерия, я нырнула внутрь и рухнула на сиденье. Сказать, что я вспотела, — значит ничего не сказать. Пот катился с меня градом, по позвоночнику прокатывались холодные волны озноба, и мелко тряслись руки.

Кто никогда не подставлялся под винтовочный выстрел, тот никогда меня не поймет.

Это глупость, что профессионалы никогда не испытывают страха. Испытывают, и еще какой. Страх — естественная реакция организма на опасность. Попробуйте никогда не испытывать голода или не мерзнуть, и вы увидите, что от чего-то в себе избавиться просто невозможно.

Единственная разница между профессионалом и дилетантом — умение бороться со своим страхом, зажимать его в кулак и даже использовать его. Как это сделать? А не скажу!

Только сейчас, когда непосредственная опасность миновала, моя тренированная психика получила возможность отреагировать.

Усилием воли я расслабила сжавшиеся в тугой комок мышцы живота и ответила на вопросительный взгляд Валерия отрицательным покачиванием головы.

Итак, что мы имеем?

Я сижу в машине живая и невредимая, что означает мой просчет.

Охотник не польстился на подсадную утку, что означает его прямо-таки дьявольскую хитрость и осторожность и смертельную опасность, которая по-прежнему угрожает Ане.

Валера уставился на меня и машет руками, что означает его нежелание говорить вслух.

Я полезла в карман и достала свой брелок. Нажав на кнопку, я отправила в эфир очередную порцию помех и устало проговорила:

— Глухо.

Валера меня понял. Только в отличие от меня он обрадовался этому известию. Похоже, он и правда убедился, что угроза для Ани — миф. Вот только миф не устраивает сложных комбинаций, чтобы снабдить машину подслушивающим устройством.

— Че, короче, все путем?

Ну что я говорила! Да нет, как раз не «все путем». Все — не путем, но объяснять это тебе, боров перекачанный, я сейчас, пожалуй, не стану. Да и вряд ли стану вообще.

Лучше я посижу минут пять спокойно, закрыв глаза, и попытаюсь привести скачущие в голове мысли хотя бы в относительный порядок. Типа, отдохну. Типа, соберусь с мыслями. Типа, блин, башню поправлю.

Я поняла, что готова заорать.

Нормальный «отходняк» — море адреналина, не нашедшего применения, и злость на саму себя. И еще страх перед догадкой, неотвратимо зреющей в моем мозгу.

Нет, все, хватит. Пять минут покоя, и никаких больше версий.

Так, вдох, задержали, выдох.

Я спокойна, мне тепло, я круглая галька на берегу великого океана. Мои бока обкатаны миллионами волн, прибой сделал меня гладкой, меня греет яркое жаркое солнце, мне хорошо.

Вдох, задержали, выдох. И еще раз — вдох, задержали, выдох.

Мои пять минут истекли, и я открыла глаза.

— Постой здесь, я сейчас вернусь.

— Ты куда это?

— Туда, — махнула я рукой.

Все уже ясно, но проверку нужно довести до конца. Я направилась к магазину у подножия соседнего дома.

Для очистки совести побродив по полупустому залу, я купила упаковку яблочного сока и медленно побрела обратно. Теперь уже не нужно специально стараться, изображая легко устающую будущую мамашу, — пережитое напряжение буквально выкрутило меня, словно тряпку.

А вот Валера расслабился и завел на полную катушку то, что он наверняка считает музыкой.

Под задорное электронное бумц-бумц-бумц гарлемские братки речитативом выдают печальную повесть своей жизни: «Ю финк ам смалин, мазафака?»

Заставить его, что ли, заткнуть шарманку? А, ладно, если мой враг сейчас «на связи», пусть ему тоже станет нехорошо. Да, с этой минуты Охотник стал моим личным врагом.

Вообще-то в моей работе всякие эмоции противопоказаны. Вступая в единоборство с серьезным противником, бодигард должен быть максимально хладнокровен. Только так у него есть шанс победить, только так можно защитить клиента. «Ничего личного», как говорят герои глупых боевиков, всаживая друг в друга порции свинца.

Но этот Охотник, кто бы он ни был, бросил вызов именно мне, моим интеллектуальным способностям, моему профессионализму. Своей непредсказуемостью он поставил под сомнение единственное по-настоящему дорогое, что у меня есть, — мою профессиональную честь.

И поэтому теперь ты уже не абстрактное зло, от которого я защищаю Аню. Теперь ты — враг именно мне. И я до тебя доберусь, будь ты хоть трижды гением.

А когда я тебя все же вычислю — берегись. Ты думаешь, я улыбаюсь, мазафака?!

Только сейчас я поняла, что обращаюсь к Охотнику, как если бы он слышал мои мысли так же хорошо, как этот рэп, несущийся из мощных динамиков.

Все, пора с этим завязывать.

— Теперь домой, — сказала я голосом Ани и захлопнула дверцу.

Пока Валерий выруливал на трассу, я закурила «лишнюю» на этот день сигарету. Наплевать на Минздрав, мне срочно нужно прийти в норму.

Смяв окурок в пепельнице, я снова активировала глушилку и тронула Валерия за плечо:

— Улицу Вавилова знаешь?

— А то!

— Там автосервис есть во дворе, на пересечении с Красноармейской.

— С бывшей то есть Красноармейской.

Ты еще у меня поумничай, мазафака!

— У автосервиса я выхожу, а ты едешь обратно.

Похоже, какие-то нотки в моем голосе пробились в сознание меломана. Остаток пути мы проделали в полном молчании.

Раз уж я оставила Аню без присмотра, хотя бы заберу свою машину. Надеюсь, сегодня у них не короткий день.

— Что ж вы так долго? У нас гараж не резиновый, — попытался было нарваться на неприятности мужик в фирменной спецовке, но, встретив мой взгляд, молча взял деньги и указал в глубь ангара.

Я села в машину и задумалась.