Марина Серова - Рога изобилия

Григорьев послал Кирилла за пельменями, а мы прошли в квартиру. Она была обставлена с необычайной роскошью. Можно даже сказать — с роскошью показной. Я решила, что она оказалась возможна только благодаря деньгам сына. Откуда обычной женщине, которая, кажется, даже не работает, найти средства на такое великолепие?

Мы прошли в гостиную и сели на мягкий диван. Софья Степановна не сводила с меня глаз. Она видела, какие взгляды бросал на меня Андрей, и материнским чутьем понимала, что все это неспроста. И, конечно же, как любая мать чувствовала некоторую ревность ко мне. Наверное, именно поэтому она и завела следующий разговор.

— У меня Наташа недавно была, — сказала она, как только мы все уселись и замолчали. — Про тебя спрашивала.

— Давно ее не видел, — без тени смущения передо мной ответил Андрей.

Это должно было означать, что к неведомой мне Наташе он не испытывает никаких особых чувств. Иначе бы хоть глаза опустил. Как видно, Наташа — это дела давно минувших дней. По крайней мере Григорьев пытался убедить меня в этом.

— Интересовалась, как ты поживаешь, не собираешься ли жениться, — Софья Степановна скосила на меня глаза. — Я сказала ей, что ничего подобногоо ты мне не говорил. Да, собственно, частенько бывает, что матери чуть ли не последними узнают о таком событии. Особенно когда сыновья совсем выросли и живут отдельно. Ни материально, ни как-то иначе от матери не зависят.

— Жениться пока не собираюсь, — засмеялся Андрей. — А уж если такое случится, то ты будешь вторая, кто узнает об этом.

— А первая кто?

— Та, которую замуж буду звать, — резонно ответил Григорьев.

— Понятно, — женщина снова многозначительно посмотрела на меня.

Заметив это, Григорьев рассмеялся.

— С Женей мы сейчас вместе работаем.

— Над чем? — Софья Степановна достала из сумочки сигареты и прикурила изящным жестом.

— Над одним важным делом. Женя специалист по маркетингу и должна мне очень помочь. Потом, когда все утрясется, я обязательно тебе расскажу.

— Лучше поздно, чем никогда… — несколько демонстративно вздохнула женщина.

Тут пришел Кирилл, и Григорьев отправился вместе с ним на кухню, вызвавшись помочь. Предлагая помощь, он думал, что Кирилл откажется, а тот, наоборот, согласился, да еще и с радостью. Мы остались вдвоем с Софьей Степановной.

Я не чувствовала никакой неловкости. А она, похоже, просто горела желанием разузнать побольше обо мне.

— Вы тоже торговлей занимаетесь? — спросила мама Андрея.

— В каком-то смысле да, — не соврала я, так как все мы торгуем своими способностями. — Только я не могу сказать вам что-либо конкретное, особенно если Андрей пока хочет оставить это дело в тайне. Знаете ведь, какая у него работа. Конкуренты и тому подобное.

Похоже, мой ответ ее не удовлетворил.

— Надо же, какая тайна, — пожала Софья Степановна плечами.

Я промолчала, изобразив на лице доброжелательную улыбку.

— Не знаю, рассказывал ли вам Андрей про Наташу, — снова завела она разговор на интересующую ее, видимо, тему. — Такая милая девушка, образованная, хозяйственная, красивая. У нас с ней отношения хорошие сложились. У них одно время роман намечался, — доверительно, слегка понизив голос, как бы по секрету сообщила мне Софья Степановна. — Жаль, что они расстались. Наташа в Москве сейчас живет. А получилась бы неплохая пара.

Мне нечего было возразить и добавить тоже. Мы помолчали.

— У Андрея все в порядке? — вдруг спросила Софья Степановна.

— Насколько мне известно, — туманно ответила я. — Вы лучше у него спросите.

— Мне показалось, что он похудел, осунулся как-то. Работает, наверное, день и ночь.

Вошел Андрей и пригласил нас на кухню.

Хоть Софья Степановна и пожаловалась, что поесть у нее, собственно, нечего, однако стол явно не был таким скромным, какой была оценка хозяйки. Хоть на горячее и действительно были одни пельмени, но зато глаз радовали многочисленные тарелки с закусками. Одних бутербродов четыре варианта, а кроме того, всяческие салаты, зелень, фрукты и орехи стояли на столе.

— Какие вы молодцы! — всплеснула руками мама Андрея. — Из ничего сделать такую красоту.

Во время обеда Софья Степановна не отставала от сына с расспросами.

— А как там Иван Сергеевич поживает? Ты не надумал продать ему лошадь? — нашла она очередную тему для разговора.

— Ой, мам, не хочу сейчас об этом говорить. Он и так мне со своими просьбами надоел. Совсем из ума выжил. А недавно нас на обед к себе приглашал, — ответил Григорьев.

— Кого это нас? — зацепилась за неосмотрительно брошенную фразу Софья Степановна.

— У меня Женя гостит сейчас, — просто ответил сын. — Так вот он, наверное, на ее красоту позарился и познакомиться захотел. Другого объяснения не нахожу. Меня он давно уже не звал к себе.

Лицо Софьи Степановны слегка вытянулось, но она постаралась сразу вернуть ему прежнее выражение.

— Ну и хорошо он вас принимал? — Этот вопрос был обращен уже ко мне.

— Да, — коротко ответила я.

— Мог бы и меня позвать, — с заметной обидой в голосе сказала Софья Степановна, — мы с ним все-таки друзья, — она надула губы. — Надо позвонить, узнать, не забыл ли он меня.

— Конечно, не забыл. Спрашивал, как у тебя дела, привет просил передать, — Григорьев успокаивающим жестом положил свою руку на мамину. — Не обижайся на него. Обед не был заранее запланирован. Все получилось спонтанно, вот он и не успел тебя пригласить.

— Чего уж теперь говорить об этом, — махнула рукой Софья Степановна.

Мы посидели еще с полчаса. Разговор больше не касался ни работы Григорьева, ни его личной жизни. София Степановна говорила в основном о себе.

Жара спала, наступил летний вечер — самое прекрасное время суток. Солнца видно не было, но зато небо окрасилось в невообразимо красивые цвета. Подул небольшой ветерок, поднимая пыль с остывающего асфальта, повеяло приближающимся дождем.

— Пора домой отправляться, — сказал Григорьев. — Мы завтра в Москву едем. Надо вещи собрать и выспаться хорошенько.

Кирилл лихо довез нас до дома. Мне уже не было так страшно. Наверное, я стала ему доверять. Мне даже нравилось, как мы неслись по довольно просторному шоссе, как обгоняли машины, встречающиеся у нас на пути, как в открытое окно влетал ветер и раздувал мои и без того непослушные волосы.

Проверив, все ли в доме в порядке, и выслушав рассказ Любаши о том, как прошел сегодня день, я вместе со всеми посидела за столом, потом убедилась, что Григорьев ушел в свою комнату, и отправилась к себе.

Конечно, я испытывала некоторое разочарование. Я ожидала, что сегодняшний день принесет какие-нибудь результаты — хоть что-то прояснится с делом Андрея. А получилось совсем не так.