Марина Серова - Табу на нежные чувства

Я взглянула на Крапивина и поняла, какой ужас сейчас испытывает этот человек. Его пересохшие губы шевелились, но он не произнес ни слова. Находясь рядом с ним, я слышала лишь тяжелое, напряженное дыхание.

— Олег Петрович, — спросила я, — так вы изначально планировали только попугать Крапивина? Но что случилось, почему вы стали убивать людей?

— А почему вы решили, что это я их убил, — усмехнулся Нестеров. — Это сделал Крапивин, разве неясно? Все улики против него.

— Нет, не все, — пришло мое время дразнить собеседника коварной улыбкой, — кое-что и на вас есть.

— У вас ничего не может быть, я человек аккуратный.

— Олег Петрович, с чего вдруг вы стали упираться? Так красноречиво поведали нам о своей обиде на Крапивина, о планах по превращению его жизни в сущий кошмар! Даже смерть Заречного частично взяли на себя.

— Мне не удалось запугать этого писаку, и я придумал кое-что поинтереснее. Вместо того чтобы сидеть дома и дрожать от страха, он продолжал работать, даже на интервью какие-то ездил. Меня это взбесило, и я захотел усложнить правила игры. Все получилось так, как я задумал, и Крапивину не избежать наказания. Для всех убийца он. А я? Да что тут я, мне уже самому до себя дела нет. Я добился того, чего хотел. Поганый журналист оказался в моей шкуре, так пусть все так и остается. Я уже удовлетворил свои скромные амбиции, — он усмехнулся, — теперь можете меня хоть на куски резать, никакого признания вы не добьетесь. Я слишком долго ждал этого часа, чтобы так легко сдаваться.

Я смотрела на Нестерова. Он выговорился, и ему стало легче. Он выглядел спокойным и уравновешенным, и казалось, действительно ничего не опасается. Мудрый вопросительно смотрел на меня, ожидая дальнейших указаний. Я кивнула в сторону двери, и мы вдвоем вышли в гостиничный коридор.

— Может, поднажать на него? — спросил Андрей.

— Нет, это ни к чему, — покачала я головой. — Теперь этим будут заниматься другие люди, мы свою работу выполнили на «отлично».

— А то смотрите, Евгения Максимовна. Полчаса, и его чистосердечное признание будет у вас в руках.

— Нет, Андрей, спасибо. Вы уже и так мне здорово помогли.

— Ну что ж, тогда мы будем отчаливать. Нам с милицией встречаться нет охоты.

— Да, дальше я справлюсь сама, — заверила я Мудрого, и он отозвал своих бойцов.

«Мудровцы» спешно покинули номер и направились к лифту. Только Андрей немного отстал. Он повернулся ко мне и тихо сказал:

— Смирнову привет от меня передавайте.

— Я слышала, он погиб, — сказала я вполне убедительно.

— Да, я тоже что-то слышал об этом, — он улыбнулся и присоединился к своим мордоворотам.

По телефону я связалась с Мечниковым и обрадовала его новостью:

— Я нашла настоящего убийцу.

Вопреки моим ожиданиям, радостных криков и благодарностей от Кости не поступило. Известие о поимке настоящего преступника породило массу вопросов у следователя прокуратуры.

— Ты уверена, что это он? Какие есть доказательства? Он жив? Он сам признался, или ты вынудила его?

— Костя, Костя, тормозни, — усмехнулась я. — Никто его не пытал, он сам все рассказал. Хотя подтвердить свои слова при свидетелях отказывается.

— Вот это плохо, — вздохнул Мечников.

— Но у меня есть видеозапись разговора и еще запись телефонного разговора, которую я сделала у Крапивина.

— Я прослушал ту запись, в ней нет явных угроз, она вряд ли поможет нам.

— Но у него есть мотив.

— Эх, Женечка, всего этого недостаточно, это косвенные улики.

— Ну, Константин Афанасьевич, тебе не угодишь, — фыркнула я обиженно. — Так ты приедешь знакомиться с задержанным, или мне отпускать его за неимением достойных улик?

— Эй, эй, не вздумай даже, — заторопился Мечников. — Говори адрес, мы сейчас подъедем.

— Кстати, тут ты встретишь своего недавнего обидчика, — подкинула я Мечникову еще одну радостную новость.

— Ты про того парня, который голову мне разбил?

— Про него.

— Вот это уже хорошая зацепка. Он разговорчив?

— Мечников, я свою работу выполнила. В конце концов, кто из нас следователь прокуратуры?

Сдав Нестерова, Крапивина и Кирилла правоохранительным органам, я направилась в нашу конспиративную квартиру, где все еще отсиживалась Мария Аркадьевна. Перед отъездом я заверила журналиста, что доставлю его супругу домой в целости и сохранности. Я выполнила свое обещание и отвезла Крапивину к ее дому. По дороге женщина, давно жаждущая поговорить со мной о своем драгоценном супруге, воспользовалась удобным моментом и подняла интересующую ее тему.

— Евгения Максимовна, я знаю, что мой муж привлекательный мужчина, — сказала она с гордостью, а меня после подобного заявления даже перекосило. — Он нравится женщинам, и вам, как я заметила, тоже. — Я удивленно приподняла брови, но реагировать на подобное замечание не стала. — Скажите мне как женщина женщине, между вами что-то было?

— Что вы имеете в виду? — Я сделала вид, что не понимаю вопроса.

— Вы знаете, что я имею в виду, — строго сказала она. — Вы несколько ночей провели вместе, в одной квартире. Между вами что-то было?

— Мария Аркадьевна, — мы как раз остановились на светофоре, и я внимательно посмотрела на ревнивую женщину, — мне казалось, что вы любите и уважаете своего мужа.

— Разумеется.

— Тогда почему вы позволяете себе подобные обвинения? Своими подозрениями вы унижаете не только Эдуарда Петровича, но и себя.

— Я могу расценивать ваш ответ как отрицательный? — продолжала настаивать на своем Мария Аркадьевна.

— Расценивайте как хотите, — коротко ответила я, и остаток пути мы провели в тишине.

Для Крапивина эта история закончилась неплохо, хотя ему все-таки пришлось провести несколько дней в камере. Но стараниями Мечникова, который вновь был допущен к расследованию дела, его выпустили.

— Столько лет, столько лет прошло, — бубнил Эдуард Петрович, вспоминая о Нестерове, — разве мог я тогда подумать, чем обернется моя статья об этом парне. Столько лет он жил с одной мыслью о мести. Я обязательно должен написать об этом, — оживился Крапивин.

— Да, напишите, Эдуард Петрович, напишите, — кивнула я, — думаю, эта история значительно поднимет ваш рейтинг.

— Вы издеваетесь надо мной?

— Нет, что вы, просто даю дружеский совет. Впредь будьте поосторожнее со своим талантом. Как видите, и через десять лет ваше творчество может обернуться против вас.

— Я приму ваш совет к сведению, но сделаю так, как сочту нужным, — строго сказал он и отвернулся.

Затем Крапивин клятвенно заверил, что в ближайшее время переведет на мой счет в банке необходимую сумму за проделанную работу, я потешила его самолюбие словами:

— Я уверена в вашей порядочности, — на том и расстались.