Марина Серова - Смешные деньги

— Клад лежит в машине на заднем сиденье, — сказала я. — Нашедшая его гражданка США госпожа Фридлендер намерена сдать его государству. А на «Форде» приехали неизвестные злоумышленники, вознамерившиеся завладеть этим кладом. Между прочим, среди них есть человек, который сигнализировал вам о шпионской деятельности мисс Фридлендер…

— В самом деле? — удивился Демин. — Очень любопытно! И откуда только вы все знаете, Евгения Максимовна?

— Я просто слушаю, что мне говорят, — скромно ответила я.

К Демину подошел помощник и сообщил, что задержаны пять человек, один из которых нуждается в медицинской помощи. Демин недовольно поморщился и приказал связаться с милицией и «Скорой помощью».

— Вообще-то это на самом деле безобразие! — пробурчал он. — На улице лупят из пистолетов, а милиция и не чешется! Что нам, делать нечего — чтобы еще задержанных развозить?

Он отвернулся и обошел вокруг «Фольксвагена», с любопытством посматривая на загадочные сумки в салоне.

— М-да, ремонт машины вам в копеечку влетит, Евгения Максимовна! — заключил он. — Неосторожно ездите!

— На ремонт я заработала, — парировала я. — Лучше решайте, что с кладом делать. Сейчас ночь, официальные лица не работают, кроме вас. А если там ценностей на миллионы? Кто-то должен все это зафиксировать?

— Я не возражаю, конечно, — сказал Демин, хитро прищуриваясь. — Только где эта госпожа Фридлендер, которая обнаружила клад? Помнится, в сообщении говорилось, что ее не удовлетворяют двадцать пять процентов?

— Те сведения уже устарели, — пояснила я. — Последние события очень подействовали на мисс Фридлендер. Она пересмотрела свои взгляды и вот…

— Не болтайте чепуху! — сказал Демин. — Такие куркули не меняются! Но если она попытается морочить мне голову… Кстати, откуда американка прознала про какой-то Стальной переулок, клад? Что за чепуха?

— Ей рассказала бабушка, — объяснила я.

— Ну вы меня достали! — вскинув острый подбородок, отчеканил Демин. — Бабушка рассказала! А я думал — она вычитала это у Нострадамуса!

— Понимаете, — объяснила я, — ее бабушка была русская, жила в том самом доме, где сегодня обнаружен тайник…

— Бабушка — русская? — изумился Демин. — Ну, это меняет все дело! Что же вы сразу не сказали?

— Именно об этом я сообщила вам в первую очередь еще при первом нашем знакомстве, — возразила я. — Просто вы, наверное, заработались…

— Ладно, замнем это, — прервал меня Демин и подозвал кого-то из своих людей. — Где американцы? — спросил он.

Мои клиенты стояли в сторонке — вид у них был совершенно растерянный. Может быть, они думали, что их немедленно отправят в Сибирь? Мисс Фридлендер потеряла свои очки и выглядела пугающе — синяки под глазами пошли уже всеми цветами радуги.

— Она не снималась в фильме ужасов? — пробормотал Демин. — Мне кажется, я уже где-то видел это лицо…

Однако он тут же взял себя в руки и, подойдя к моей клиентке, весьма корректно предложил ей проехать в свою контору. Для выяснения некоторых обстоятельств, объяснил он.

— Ведь это вы нашли… гм… клад, — уточнил он.

— Я! Я нашла! — горячо подтвердила мисс Фридлендер.

— А эти господа? — Демин сделал жест в сторону Джимми и Артура Фридлендера.

— Эти не нашли, — торопливо ответила американка.

— Тогда прошу в машину, — предложил Демин.

Линда со все возрастающей тревогой следила за тем, как ее сумки перекладываются в багажник черной «Волги», а потом всю дорогу многословно объясняла в затылок Демину, что наследство принадлежит ей, и только ей. Иван Петрович в ответ на это хмыкал и неопределенно кивал головой.

Наконец мы въехали в большие железные ворота, которые тут же закрылись за нами. Мы оказались в каменном мешке — ярко освещенный двор был со всех сторон отгорожен от внешнего мира высокими стенами. Во многих окнах горел свет. Мисс Фридлендер притихла.

Демин предложил нам выходить. Молчаливые люди вытащили из багажника сумки и понесли их в здание. Туда же направились и мы.

— Это со мной, — объяснил Демин часовому, стоявшему у дверей.

Он провел нас в кабинет на первом этаже, где на окнах стояли крепкие стальные решетки. Здесь мисс Фридлендер приуныла окончательно. Она то и дело бросала на меня встревоженные взгляды, которые в сочетании с ее синяками выглядели жутко. Я старалась на нее не смотреть.

Демин обговорил с мисс Фридлендер процедурные вопросы и еще раз напомнил ей закон о кладах. Она со всем соглашалась или просто делала вид, что согласна. Наконец просмоленные свертки были выложены на стол и со всеми предосторожностями вскрыты. Оставалось их развернуть.

— Первый раз имею дело с кладами, — принужденно посмеиваясь, сказал Демин. Он старался смотреть мимо нас, но я успела заметить в его глазах тот самый лихорадочный блеск, который появляется у всех, подцепивших золотую лихорадку. Впрочем, у чиновников она протекает, наверное, в легкой форме, потому что Демин быстро с ней справился.

— Сейчас мы проведем досмотр содержимого этих пакетов, — строго объяснил он мисс Фридлендер. — Составим опись всех ценностей, каждому предмету присвоим номер, положим в отдельный конверт, опечатаем, и вы за каждый из них распишитесь. Затем в ближайшее время мы пригласим экспертов, которые должны будут сказать стоимость каждой единицы хранения. Вы понимаете?

Мисс Фридлендер тупо кивнула — по-моему, она понимала теперь только одно, что пакеты уплывают от нее. Я заметила навернувшиеся на ее глаза слезы. Мне стало немного неловко.

Демин сделал важное лицо и развернул первый пакет. Внутри оказался толстый слой вощеной бумаги. Она разворачивалась с хрустом, от которого мисс Фридлендер побледнела. Наконец бумага кончилась, и мы увидели аккуратные пачки каких-то радужных бумаг, перетянутых крест-накрест банковской лентой. Их было очень много, но, кроме них, ничего больше не было.

Точно таким же было содержимое и второго пакета. В третьем бумаги оказались совсем большие — серо-голубого благородного цвета с витиеватыми надписями и двуглавыми орлами. Они на редкость хорошо сохранились.

Демин иронически посмотрел на меня и сказал:

— Никогда ничего подобного не видел! Целое состояние! Тысячерублевые билеты императорского российского банка плюс ценные бумаги! Уму непостижимо!

Мисс Фридлендер проглотила комок, вставший у нее в горле, и сказала:

— Это большая ценность? Сколько это может стоить в долларах?

Демин удовлетворенно засмеялся. Я сочувственно посмотрела на американку и объяснила:

— Ценность этих бумажек скорее историческая, увы! Конечно, нумизматы дадут за это какие-то деньги, но вряд ли эта сумма спасет ваше производство…

Демин прошелся по кабинету и назидательно добавил: