Мэри Кларк - Мелодия все звучит

– Да, спасибо вам большое.

Джоэл завершил звонок, подумав, что день выдался довольно продуктивный.

Начался легкий снегопад, но, к счастью, Вебер доехал до Хартфорда до того, как тот усилился, грозя превратиться в настоящую метель.

Адвокатская контора «Мэнли и Фусаро» размещалась в большом здании из красного кирпича на Мейн-стрит, центральной улице Хартфорда. Джоэл припарковал машину, быстрым шагом поднялся на крыльцо и нажал кнопку звонка под табличкой с названием фирмы.

По его подсчетам, Регине Фитцсиммонс должно было быть тридцать четыре года. Невысокая хрупкая блондинка, открывшая ему дверь, выглядела куда моложе, чем он ожидал. Она тепло поприветствовала Джоэла:

– Входите, пожалуйста, мистер Вебер. Я Регина Фитцсиммонс. В моем кабинете нас ждет кофе. Уверена, что после долгой дороги вы захотите выпить чашечку.

Она провела Джоэла через приемную в свой личный кабинет. Секретарь ушел по окончании рабочего дня, но детектив слышал голоса, доносящиеся из помещений дальше по коридору.

Регина закрыла дверь, пригласила его сесть и заняла свое кресло за столом.

– Я знала, что этот день настанет, – произнесла она. – И, возможно, даже рада этому. Я видела, что Эрик ускользает от ответственности за пособничество своему отцу в краже денег, и мне от этого тошно.

История, которую она поведала Джоэлу, была ужасающей.

– Мы все ходили на футбольные матчи в Магна-Карта. Эрик был на втором курсе, а я – в выпускном классе старшей школы. Он начал уделять мне внимание. На матчах садился рядом со мной, а в перерывах всегда покупал мне мои любимые лакомства – горячий шоколад и крендельки. Он был красив и весьма обаятелен. Я была польщена и, полагаю, влюблена в него. Как-то раз в субботу погода была ужасная – холодно и дождливо, практически ледяной дождь. Еще до начала игры Эрик сказал мне: «Давай уйдем отсюда и сходим в кино». По пути он остановился у фургончика с закусками и сказал: «Подожди в машине. Крендельков у них, наверное, нет, но я куплю тебе горячий шоколад». Он вернулся, неся стаканчик горячего шоколада, и посоветовал мне побыстрее выпить его. А через несколько минут сказал: «Ты выглядишь какой-то бледной. С тобой все в порядке?»

Регина умолкла и отвернулась от Джоэла, но он все равно заметил слезы в ее глазах. Она продолжила:

– Следующее, что я осознала, – это то, что прихожу в себя в машине, которая выезжает из автокинотеатра. Это было тремя часами позже. Эрик сказал, что я проспала бо́льшую часть фильма. «Мне кажется, ты заболела», – сказал он. Я действительно чувствовала себя нехорошо и подумала, что у меня, наверное, начинаются критические дни, потому что заметила кровь на своем нижнем белье. До меня просто не доходило, что он меня изнасиловал. Шесть недель спустя у меня началось сильное кровотечение. Мать спешно отвезла меня в больницу, и ей сказали, что у меня выкидыш.

– Как она на это отреагировала? – тихо спросил Джоэл.

– Она была в полном ужасе, – прошептала Регина.

– Она сообщила в полицию?

– Врач спросил, было ли это сексом по согласию, и моя мать сказала «да». Она посмотрела на меня убийственным взглядом, но я поняла. Если б она заявила об изнасиловании на свидании, то, как ни старайся, такие вещи невозможно удержать в тайне. Они все равно всплывут. Она не хотела, чтобы это преследовало меня всю жизнь. Но, мне кажется, у меня тогда что-то случилось с психикой. Я не могла перестать плакать. Я не могла спать, не могла есть.

Регина сделала глубокий вдох и продолжила:

– Отец бросил нас, когда мне было всего два года. Я понятия не имею, где он сейчас. Когда мать увидела, в какое состояние я впала, она задумалась о том, не сделала ли ошибку, отказавшись заявить в полицию. Она позвонила одному родственнику – своему двоюродному брату Дуайту Кроули. Он приехал навестить нас и оказался абсолютно чудесным человеком. Отвез меня к замечательному психиатру и оплатил лечение полностью. Я сказала врачу, что единственный раз, когда я могла зачать, – это тот день, когда мы с Эриком уехали с футбольного матча. Я просто не помню следующие несколько часов после того, как выпила горячий шоколад в его машине. Психиатр поверил в то, что я говорю чистую правду, а не пытаюсь скрыть какие-нибудь тайные шашни. Ни Дуайт, ни доктор не согласились с моей матерью относительно сокрытия этого инцидента, но она отчаянно боялась за мою репутацию. Психиатр, конечно, был связан необходимостью хранить врачебную тайну, а Дуайта мама заставила поклясться, что он никогда и никому не скажет о том, что произошло. Всем посторонним просто сказали, что я заболела мононуклеозом в тяжелой форме и поэтому пропустила учебный год.

– Как вы считаете, все поверили в это? – успокаивающим тоном спросил Джоэл.

– Да, – ответила Регина. – И сразу после этого одна из студенток Магна-Карта-колледжа сообщила декану, что Эрик Беннет пытался изнасиловать ее, но ей удалось вырваться и убежать. Поэтому его попросили покинуть колледж. Его отец внес десятимиллионное пожертвование, поэтому его досье осталось незапятнанным. Считалось, что Эрик ушел добровольно, хотя на самом деле он был отчислен.

– Мне говорили, что в то время кто-то сильно избил Эрика Беннета.

Регина уже плакала, не скрываясь, но сумела улыбнуться сквозь слезы.

– Я до сих пор не знаю и, вероятно, никогда не узнаю точно, приложил ли Дуайт к этому руку. Это могли сделать какие-нибудь знакомые той, другой девушки, на которую Эрик напал. Я просто не знаю.

– Ничего, если я передам информацию, которую узнал от вас, в свое агентство? Обещаю вам, никуда дальше она не пойдет, – сказал Джоэл.

– Если вы обещаете, что конфиденциальность сохранится, то да. Позвольте мне только добавить то, что вы, вероятно, и так уже знаете кое-что относительно Эрика Беннета: под этой очаровательной внешностью скрывается подлый, жестокий, опасный человек. – В голосе Регины прозвучала ярость.

– Поверьте мне, миссис Фитцсиммонс, я не забуду об этом. А теперь, если позволите, я хотел бы задать вам последний вопрос. Вы, случайно, не знаете, хорошие ли отношения у Эрика были с его отцом?

– «Хорошие» – не то слово, – все еще гневным тоном произнесла Регина. – Эрик всегда говорил о нем, хвастался им, рассказывал, какой он умный, какой успешный, какой щедрый. Паркер Беннет осыпа́л Эрика подарками. Машина, на которой Эрик подвозил меня, была «Мазерати» – папочкин подарок на день рождения.

Она помолчала, потом продолжила:

– Мистер Вебер, судя по тому, что я читала в газетах, и по тому, что помню об Эрике, я могу поклясться, что эти двое совместно обманывали тех несчастных людей. Если вы сможете доказать причастность Эрика, даю слово, я устрою праздничный банкет.