Йон Колфер - Вокруг пальца

Уж теперь я наверняка засну. Наверняка.

Даже София не может состязаться с тремя таблетками триазолама.

Я сплю как убитый, и сны у меня смутные – наполненные темными тенями и сверкающими гранями. Единственный мазок цвета – малиновый круг восходящего солнца, превращающегося в розовые стринги, и остатки вины за постигшую Фортца и Кригера участь, которую я еще испытываю, испаряются вместе с последними обрывками сна.

– Поделом этим мудилам, – говорю я в потолок, потом скатываюсь с кровати в упор лежа, чтобы отжиманиями доказать себе, что еще не покатился под гору. И то, что я испытываю утренний стояк, которым любой приличный пещерный человек должен высекать огонь, тоже положительный признак – и в физическом, и в психологическом отношении, но отжимания у меня из-за него не настолько глубокие, как следовало бы.

Старый пес еще не испустил дух, несмотря на Софию.

И все же одно лишь упоминание ее имени сбрасывает мой напор эффективнее, чем воспоминание о Фортце в фартуке. Я валюсь потной раздавленной массой и понимаю, что еще не выбрался из эмоциональной чащи.

Шум казино просачивается между досками пола, откуда следует, что реконструкция еще идет, или я проспал грандиозное открытие, что меня бы вполне устроило. Джейсон, твердящий мне, чтобы я развеселился к чертям, – последнее, что мне сейчас нужно. Но я должен туда спуститься; что я буду за клизма, если не спущусь?

Я надеваю серый костюм «Банана Рипаблик», который купил на январской распродаже специально для этого случая, но он не дает мне импульса энергии, на который я надеялся.

Теперь ты болван-рогоносец в костюме.

Я беру телефон, чтобы посмотреть время и сообщения. Я прозевал массу и того и другого. Уже восемь тридцать вечера, у меня дюжина пропущенных звонков и пси-«твит».

Всем моим «твитам»: Будьте счастливы. Не упускайте день. Проживите его сейчас. От меня-то чего вам надо, люди?

Смахивает на то, что доктор Саймон подустал от своей онлайн-практики. Может быть, вселенский круглосуточный доступ далеко не так забавен, как он думал.

Я проскальзываю из своих апартаментов через смежную дверь на лестничной клетке прямо в бурлящую человеческую массу. Клуб набит посетителями.

Я откровенно изумлен.

Джейсон не пожалел сил с электронной рассылкой и так далее, но подобного оборота я не ожидал. Вокруг колеса рулетки толпа мужиков. Компания студентов колледжа делает ставки, швыряя двадцатки дилеру блэкджека, а кабинки забиты молодыми пижонами, сидящими за кувшинами пива.

Что-то с толпой не так, но я отмахиваюсь от этого ощущения, радуясь поводу отпраздновать хоть что-нибудь. Что угодно.

Хорошее начало. Мы можем пойти в гору.

Я замечаю Джейсона, работающего в зале. Пожимающего руки и хлопающего по плечам, будто он король на горе.

Он этого заслуживает. Если б не Джейсон, это заведение стало бы очередной жертвой рецессии.

Мне приходится буквально протискиваться сквозь толпу, чтобы подобраться к нему.

– Джейсон! – окликаю я. – Эй, Джей!

Джейсон одет в светло-голубой костюм с брошью на воротнике его искрящейся шелковой рубашки. Он подчеркнул черты лица и заменил бриллиант в резце рубином.

Выглядит он хорошо.

Джейсон видит меня и, готов присягнуть, на секунду впадает в легкую панику.

– Дэн! Где ты был? Что скажешь?

Я хватаю его за плечи, как брата.

– Что скажу? Это изумительно. Невероятно. Как ты, черт возьми, привлек сюда всех этих людей?

Здоровенный мужик зарумянивается, как девица.

– Социальные сети, партнер. Поработал на клавиатуре. Уйма парней искали местечко вроде этого.

Схватив с проплывающего мимо подноса бокал, полный зеленого пойла, я салютую ему.

– За тебя, приятель. Может, мы даже сможем оплатить счета, если удержим хоть некоторых из этих клиентов.

Джейсон имитирует удар, я имитирую блок, расплескивая половину своего напитка.

– В жопу счета, чел! – кричит он в потолок. – Мы сорвем банк!

Озираясь сегодня, поверить в это нетрудно, так что я решаю игнорировать ирландско-католический голос ханжества и пессимизма, мешающий мне слишком уж умиротвориться и хоть раз в жизни насладиться моментом.

Я опрокидываю в себя то, что осталось в бокале. На вкус как лаймовое желе, но с изрядным градусом.

– Что это за чертовщина? – спрашиваю я, наконец откашлявшись.

Джейсон посылает воздушный поцелуй в сторону бара.

– Марко – гений коктейлей. Этот он называет «Одноглазый змей». Хочешь еще?

Я должен остановиться сейчас же – или обречь себя на похмелье.

Разве я не должен здесь распоряжаться? Разве я не должен следить, чтобы каждый занимался своим делом?

А с другой стороны, после такой недели…

– Какого черта! – говорю я. – Погнали!

Сегодня для разнообразия я приму ирландский стереотип.

Некоторое время спустя я сижу ссутулившись в своем офисе, заплетающимся языком бормоча себе под нос. Когда я пью, наблюдается три отчетливых стадии: оптимизм, самобичевание, песнопения. Я в момент влетаю в самую середку второй, прямиком на гребне вины, понося себя за то, что я в точности как отец, и как раз подобный курс прикончил мою семью до срока. Еще порция, и я буду на столе распинать «Нью-йоркскую сказку» группы «Погс», исполнять которую недозволительно никому, кроме Шейна Макгована и Кирсти Макколла.

– Я не мой отец, – твержу себе я, а затем: – Вот сейчас ты в точности как он. Пьяный лодырь.

А затем – печальнейшие из слов, которые человек может произнести вслух:

– Никто меня не любит.

Говоря это, я бью себя по сердцу, чтобы вышло пожальчее.

– София даже не помнит, кто я. О да, ей нравится смотреть на мою штуковину, когда я выхожу из душа. Что я? Предмет?

Прибывает Зеб, как и следовало ожидать, когда рекой льется халявный алкоголь, локтями прокладывает путь в офис, и на миг буханье звуковых волн клуба входит вместе с ним, шлепнув меня гигантской ладонью.

– Бога душу мать! Закрой дверь, – требую я.

Зеб повинуется, захлопнув дверь пяткой. Руки у него заняты бокалами с коктейлями, а из кармана пиджака торчит бутылка «Джеймисона». Он плюхает свои трофеи на мой стол, с прищуром смотрит на меня и заявляет:

– Ни фига себе, вторая стадия! Надо бы влить в тебя побольше спиртного, приятель. Я не хочу провести здесь ночь с угнетенным католиком. Уж лучше попытаю судьбу снаружи с содомитами.

Я фыркаю:

– Джейсон и Марко имеют друг друга и кодекс поведения, так что, думаю, твоей тощей заднице содомия не грозит.

Я даже не знаю, есть ли такое слово – «содомия», но для человека, загруженного таким количеством алкоголя, я составил недурное предложение.

Зеб устраивается в гостевом кресле и опрокидывает три стопки одну за другой.