Марина Серова - Угнать за 30 секунд

– Ваш отец, генерал Охотников, располагался не здесь, – сказал Фомичев, – если вам интересно знать. У него был кабинет этажом ниже, к тому же он бывал в институте редко, только по отчетным дням. Да и вообще при нем тут все было несколько иначе, чем сейчас.

– Нисколько не сомневаюсь, Георгий Артурович, – отозвалась я. – Новый хозяин – новые порядки.

– Ну, если слово «хозяин» вы произнесли применительно ко мне, то это в корне неверно. Я тут не столько в роли хозяина, сколько в роли надсмотрщика. Институт секретный. Если бы вы не были дочерью генерала Охотникова – что, впрочем, имеет второстепенное значение – и не прошли спецподготовку, я вас сюда и не пригласил бы. Ну хорошо. Я вас слушаю, Евгения Максимовна. Насколько я понял, вы хотели сообщить мне что-то об угнанной машине Косинова, покойного сотрудника этого института.

Усилием воли я взяла себя в руки. Манера Фомичева держать себя, честно говоря, сбивала меня с толку и сильно разнилась с уже затверженным, усвоенным от Кешолавы стереотипом: демонический чекист с неуловимым взглядом и распространяемой вокруг себя аурой ужаса.

Фомичев одним взглядом перехватил мое волнение. Он произнес, мягко, но настойчиво, улыбаясь:

– Я так полагаю, вы хотели сказать, что к вам приехали двое молодых людей, один из которых сказался вашим родственником и, быть может, является таковым на самом деле. Может, оно и так. Не проверял. Вот только эти молодые люди угнали машину Вадима Косинова. Вероятно, они вам об этом рассказали, иначе бы вы не стали меня окликать на конференции. Если бы вы сообщили, где находится «Рено», то оказали бы мне и всему госаппарату громадную услугу.

Нет, решительно этот генерал каждый гвоздь вколачивал по шляпку одним ударом!

Я произнесла, не глядя на собеседника:

– Георгий Артурович, я окликнула вас по той простой причине, что мне необходимо было с вами поговорить, а иного способа привлечь ваше внимание я не нашла. А об угнанном «Рено» я узнала от господина Кешолавы, главы охранной фирмы «Контроль-С». Кажется, это его люди дежурят по внешнему периметру ограды и в будке на въезде на территорию? Так вот, Кешолава приехал в Тарасов и взбаламутил меня до последнего предела. Не стану описывать подвиги его людей, но у одного моего знакомого после встречи с ним по меньшей мере легкое сотрясение мозга.

– Так это счастье.

– Простите?

– Я говорю – это счастье, когда есть чему сотрясаться.

– От Кешолавы я и узнала об угнанном «Рено», – продолжала я, проигнорировав не слишком умную шутку генерала. – Честно говоря, я не совсем понимаю, почему вы, такой большой человек, озаботились розысками какого-то автомобиля. На это есть милиция вроде бы.

– Например, следователь Грузинов, с которым вы пришли сегодня на конференцию, – с огоньком в глазах произнес Фомичев. – Ему, что ли, доверить поиски машины? Нет уж. Этот индивид глуп, как пробка, и чрезмерно либерален. Непростительный грех в органах! Быть мягким – значит попустительствовать преступности. Вы уж извините, что я говорю вам такие прописные истины. Что ж, – генерал побарабанил пальцами по столу, – буду откровенен до конца. Вы, знаете ли, располагаете к подобной откровенности, хотя я с вами первый день знаком. И вы можете оказаться очень полезны, Женя. Так вот, я хочу найти машину Косинова потому, что в ней могли оказаться кое-какие ценные вещи.

– Но я так думаю, что угонщики…

– Ценности не того рода, чтобы они на них посягнули, – перебил меня Фомичев. – То есть они, конечно, посягнули бы, если б сумели их найти.

– Честно говоря, товарищ генерал, я не понимаю.

– Хорошо. Объясню. Я полагаю, что в машине Косинова могут быть кое-какие материалы по исследованиям, проводимым в институте. В свое время они пропали. Я был очень сильно встревожен. Честно говоря, у меня не укладывалось в голове, как такое могло произойти. Косинов? Но я всецело ему доверял. Это провокация, хорошо спланированная провокация.

– Откровенность за откровенность, – отозвалась я. – Честно говоря, меня мало интересуют угнанный «Рено» и даже, простите за прямоту, тайны жизни и смерти Вадима Косинова. Хотя, конечно, преступление произошло ужасное. Интересует меня только то, куда и при каких обстоятельствах исчезла моя тетушка. Сестра генерала Охотникова, если уж на то пошло.

– Я ждал, пока вы это скажете. Теперь я тоже могу быть до конца откровенен. Да, Женя, я знаю, кто похитил вашу тетушку. И я догадываюсь, что это сделали те же люди, что убили Вадима Косинова.

– Значит, – медленно выговорила я, – вам известны имена его убийц?

– Да.

– Людей, которые похитили Людмилу Прокофьевну?

– Именно так. И я недаром говорил вам о глупости следователя Грузинова и о провокации, с которой сопряжено исчезновение в высшей степени ценной информации. Нет, я ошибся. Не ценной. Бесценной!

У этого человека была потрясающая экспрессия и дар убеждения. Наверное, Фомичев мог бы стать превосходным актером. Если бы не стал генералом.

– Именно бесценной информации, – продолжал он, – которую следует вернуть во что бы то ни стало. Я в курсе вашей тарасовской встречи с Кешолавой и того, что он вам рассказал. Так вот, Кешолава – болван. Он сам ничего не знает. Он делает все, как марионетка, и больше всего желает со мной развязаться.

– Примерно то же он мне и говорил.

– Кешолава сам не понимает, с какими опасными людьми он имеет дело. А говорить ему я не стал: у него и так слишком много робости в этом деле. А ведь мнил себя авторитетным человеком!

– С какими опасными людьми? – выговорила я. – Не слишком ли много предисловий, Георгий Артурович?

– В самый раз. В самый раз предисловий. А теперь перейдем к наиболее интересному. Вы хотели знать, кто похитил вашу тетушку. Вы хотели знать, кто убил Косинова. Так вот, не далее как три дня назад к вам пришли два человека довольно-таки оригинальной внешности. Один был вор Костюмчик, другой – его подельник Микиша. Даже не спорьте! – вдруг рявкнул на меня Фомичев, хотя я и не собиралась в данный момент ему возражать. – Были они у вас, были! Иначе и не могли события разворачиваться. Ребята они симпатичные, даже обаятельные, хотя и по разу-другому на зоне чалились. По документам. Но самое смешное, что на зоне они никогда не были. Уголовные дела, которые Грузинов заводил на них, были для отвода глаз. То есть он сам, конечно, думал, что это реальные уголовные дела и суд вроде бы впаривал Костюмчику и Микише сроки. По документам. Но тянули за них срок совсем другие люди, под их именами, разумеется, так что на все у Кораблева и Хрущева имеется алиби. Никаких дел на воле они совершать как будто бы не могли, потому что – якобы – находились в местах лишения свободы. Какое алиби, а? А на самом деле эти два паренька давно работают на спецслужбы. Знаете, чем они занимаются? Они устраняют ненужных людей. Государственные киллеры, понимаете? Они так же, как и вы, с семнадцати лет проходили великолепную подготовку в особых структурах, – генерал Фомичев даже привстал, когда говорил это, – так же, как и вас, законную дочь, генерал Охотников направил на особое поприще и своего побочного сына Максима Кораблева. Вы же практически погодки с ним, так? Так.