Евфимия Пащенко - Свой человек на небесах

— Я, — говорил, — тебя заставлю крест снять! А не снимешь — так убью!

Раз зимой запер он батюшку в карцер, насквозь ледяной, там человек за несколько часов замерзал насмерть. А сам над ним глумился:

— Вот я посмотрю, как твой Бог тебя спасет! Одумайся, поп! Не то не бывать тебе живым!

Через два дня открывает надзиратель карцер, а батюшка живехонек! Стоит на коленях и молитву творит, а лед вокруг него весь растаял! Испугался надзиратель, и в ноги ему — бух!

— Прости меня, что я тебя гнал по недомыслию! Говорили мне, что Бога нет, а я, дурак, тому верил! Зато теперь я вижу, что Бог есть! Прости меня, Бога ради!

Вот отсидел старец Николай срок, вернулся в свое село, а церковь-то, где он служил, уже закрыли и сделали в ней клуб. Пошел было он к председателю колхоза, просить, чтобы храм открыли, да прогнали его оттуда взашей. Тогда батюшка им говорит:

— За то, что вы храм Божий осквернили, не будет у вас больше храма!

И в ту же самую ночь разразилась гроза, да такая сильная, с громом и молнией. Одна молния возьми да и ударь в крышу клуба, аккурат в то место, где купол был! А потом пламя на колхозное правление перекинулось, и сгорело оно дотла. Вот так наказал Господь безбожников по молитвам батюшки!

Хотел председатель арестовать отца Николая, да только тот накануне вечером забрал матушку и сына и уехал в Михайловск. И там устроился работать дворником. Предлагали ему хорошее место, если от Бога отречется. Да только он отказался, так и терпел ради Христа, пока покойный Владыка Леонид его сюда настоятелем не назначил…

А здесь его сколько гнали! Когда он стиральную машину себе купил, на него за это карикатуру нарисовали и на площади у универмага вывесили. Мол, куплена эта машина на церковные деньги… Вот как безбожники его за веру гнали! Да кто его только не гнал! А сколько на него клеветали — сказать страшно! Только он все терпел да за гонителей молился. Одно слово — гонимый старец! Зато благодатный. Ему Сама Божия Матерь являлась! Явилась и велела сделать киот на Свою икону, что в нашем храме у левого клироса висит. Отец Николай все это выполнил: почтил Царицу Небесную… А еще, слышь, после смерти своей он одной рабе Божией явился и сказал: «кто будет ко мне на могилочку ходить, за того я Бога умолю, чтобы Он тому человеку все его грехи простил». Вот мы к нему и ходим, и молимся, и молитву поем… одна раба Божия сочинила: «старче Божий Николай, от грехов ты нас спасай». И такая благодать от его могилки, такая благодать! Не то что у нынешних… куда им до старца Николая! Узким путем шел, не вратами отверстыми! Вот и ты ходи на его могилку, и спасешься…

У Нины кружилась голова. Так вот кем был покойный отец Николай! Исповедником, сызмальства терпевшим гонения за Христа! Человеком, сподобившимся явления Богоматери! Праведником, стяжавшим дерзновение пред Богом! Эта женщина права: такой светильник не должно держать под спудом. Об исповедническом подвиге и праведном житии отца Николая должен узнать весь город, вся Михайловская епархия! И Нина Сергеевна позаботится об этом. Она напишет о старце Николае статью для «Епархиального Вестника». Может, тогда он походатайствует перед Богом и за нее…

…Могилу отца Николая Нина нашла без труда. Она и впрямь находилась в самом дальнем углу кладбища, среди заброшенных и полузаброшенных захоронений с покосившимися крестами и металлическими памятниками-пирамидками, на которых сквозь облезшую краску проглядывала бурая ржавчина. Однако могила отца Николая имела совсем другой вид.

Высокая металлическая оградка, выкрашенная в черный цвет. Черное гранитное надгробие с металлическим крестиком наверху и черно-белой фотографией на металлическом овале. С фотографии на Нину Сергеевну смотрел благообразный седовласый священник с высоким лбом и ясным, проницательным взором. Под фотографией была надпись: «Протоиерей Николай Иоаннович Попов. 1883–1963 гг. Господи, у Тебя суд и милость. Суди меня не по грехам моим, а по милосердию Твоему».

Нина несколько раз перечитала эту надпись. Почему-то ей показалось, что эту надпись составил сам покойный отец Николай. И она скрывает некую тайну, известную лишь ему одному. Тайну, которая не давала ему покоя даже на пороге смерти.

Впрочем, так ли это на самом деле? А может, все гораздо проще? Ведь сколько великих святых давнего и недавнего прошлого искренне считали себя грешниками, смеющими надеяться только на Божие милосердие. Как видно, так думал о себе и старец Николай. Отсюда и соответствующая надпись на его надгробии. А она-то привыкла во всем искать тайны… вот уж и впрямь — кто о чем, а грязный — о бане!

Пристыженная Нина уже хотела идти обратно. Однако в это самое время ее внимание привлек побуревший от ржавчины памятник весьма любопытного вида. Он представлял собой подобие пятиконечной звезды, сверху украшенной вырезанным из жести изображением пионерского галстука. Чтобы добраться до него, нужно было обогнуть могилу отца Николая. Протискиваясь между ветхими оградками и ежеминутно рискуя зацепиться за них и порвать платье, Нина добралась до «красногалстучной» могилы, прочла надпись: «Лохов Сеня. 14 января 1952 г. — 20 сентября 1964 г. Спи, наш юный орленок», и повернула было назад… как вдруг увидела надпись на обратной стороне памятника о. Николаю: «От детей».

Выходит, у старца Николая есть дети! Наверняка они могли бы многое рассказать о своем отце-подвижнике. Безусловно, у них сохранились его фотографии, вещи, иконы… Этих людей непременно нужно отыскать! Ведь на основании их рассказов Нина сможет написать о старце Николае даже не статью, а целую книгу. И станет знаменитой церковной писательницей… как Олеся Николаева, Юлия Вознесенская или Надежда Смирнова. А это куда оригинальнее и почетнее, чем быть просто врачом-неврологом. Писательница Нина Н… — как говорится, звучит гордо.

Вернувшись домой, Нина Сергеевна позвонила отцу Александру:

— Батюшка, я сегодня была на могиле отца Николая. Даже поговорила с одной из его духовных дочерей. И она мне многое про него рассказала: и как он за веру в лагере сидел, и как его потом преследовали. Оказывается, его почитают как старца…

— Вот оно что… — задумчиво произнес священник, — а я-то было думал… Господи, прости мое маловерие! Выходит, он был подвижник… Видите, сколько Вы за один день успели выяснить, уважаемая Нина Сергеевна! Кстати, не могли бы Вы написать об этом отце Николае статью для «Епархиального Вестника»? Сами посудите, разве можно такой светильник веры под спудом держать? Опять же, сейчас по всей России собирают сведения о новомучениках и исповедниках. Книги о них пишут. Со временем можно будет и про нашего отца Николая книгу издать. Ведь не каждый храм может похвалиться тем, что рядом с ним старец похоронен. Как бы получше назвать эту книгу? Ну, например, «Северный старец». Вот видите, полдела уже сделано: название для книги есть… Возьмете меня в соавторы?