Бентли Литтл - Возвращение

Из всего случившегося с ним, подумал он, это самое необычное. Они. Остров безмятежности посреди шторма. Их зарождающиеся отношения.

Зарождающиеся отношения.

Звучит так сентиментально… Он никогда не думал о жизни как о череде этапов и теперь растерялся от того, что полностью поглощен и захвачен первыми серьезными отношениями за… сколько? Десять лет? Пятнадцать?

Глен вспомнил Ким Мэнгам, свою подружку в колледже, вспомнил их первый секс в его комнате, а не в машине. Она помочилась в ду́ше в его присутствии, а потом они занялись оральным сексом, узнав вкус друг друга. «Многие люди женаты пятьдесят лет, а ни разу не были так близки, как мы», — заявила она. Наивное преувеличение — клише, которое повторяют и в которое верят все любовники на планете. В то время Глен на это купился, но через много лет понял, что такие самонадеянные заявления широко распространены и типичны — они помогают обычным людям чувствовать себя чем-то особенным.

С Мелани это чувство вернулось. Секс у них ничем не отличался от секса любой другой пары, а признания не были более интимными или откровенными — но ощущение было именно таким. Казалось, что их отношения ближе, чем у любых других любовников на Земле в данный момент, и это было потрясающее чувство, вызывавшее прилив эндорфинов, ощущение душевного подъема, полноты жизни и безотчетного счастья.

Мелани открыла глаза и удивилась, обнаружив, что он рассматривает ее. Но не смутилась. Сонно улыбнувшись, она приподняла голову и поцеловала его. У обоих дыхание было не слишком свежим — «утреннее дыхание», как называет его реклама, — но им было все равно, и они не стеснялись этого; Глен вновь подумал о магии, которая свела их вместе.

Магия.

Черт возьми, он и вправду стал сентиментальным!

Мелани потянулась и села.

— У нас полно дел.

Глен кивнул. Если верить Заку Иену — адвокату, которого они нашли, — Рона сегодня освободят. Глену казалось, что «Зак Иен» похоже на марсианское имя, да и сам адвокат производил впечатление инопланетянина, но Мелани навела справки, и, по отзывам учителей ее школы, которые раньше обращались за юридической помощью, он был лучшим в городе. Рон оплачивал услуги адвоката своей кредитной картой, но Глену пришлось выступить в качестве поручителя и оплатить залог.

Полиция расследовала исчезновение родителей Рики (родители Джерода объявились, и с ними все было в порядке), а также Эла, Бака, Рэнди и Джуди. Копы вели дело обычным порядком, как того требуют инструкции. Однако Глена не покидало ощущение, что они что-то подозревают, но отказываются признавать это «что-то» и действовать соответственно. В полиции понимают, что это не рядовые случаи, которые можно объяснить чисто человеческими причинами. Только так можно было истолковать взгляды, которыми они украдкой обменивались, и странное молчание в ответ на некоторые вопросы.

Полицией дело не ограничивалось. Все в городе казались какими-то странными и словно что-то скрывали, нечто такое, что касалось его и Мелани, но что им упорно не сообщали. Тайная враждебность, которую он чувствовал и раньше, теперь стала открытой. За время их отсутствия отношение горожан к раскопкам и всем, кто был связан с ними, изменилось в худшую сторону. Вчера, когда он заправлял машину, пожилая женщина, стоявшая по другую сторону колонки, с осуждением посмотрела на него. «Почему бы вам не вернуться туда, откуда пришли?» — буркнула она. Кассир в ночном магазине, мужчина средних лет в шляпе с высокой тульей, практически швырнул ему сдачу, сопроводив свой жест презрительной ухмылкой. Позже, в аптекарском магазине, куда они принесли фотопленку для проявки, группа молодых качков ходила вслед за ними между полок, смеясь и отпуская грубые замечания. А когда они с Мелани вышли на улицу, оказалось, что кто-то забросал ветровое стекло машины сырыми яйцами.

Глен отбросил одеяло, скатился с кровати и подобрал с пола трусы.

— Я в душ. Хочешь со мной?

Мелани, принявшая душ вечером, покачала головой и села.

— Я приготовлю завтрак. Гренки будешь?

— Отлично!

Насчет душа он спросил из вежливости и испытал облегчение, что им не придется принимать его вдвоем. Настроение было неподходящим для секса, и Глен обрадовался, что притворяться не нужно.

Ну да, средний возраст.

Он пошлепал в ванную.

К тому времени, как Глен принял душ, побрился, причесался и оделся, Мелани пожарила гренки и сварила кофе. Завтракали они за маленьким столиком на заднем крыльце, выходящем на ухоженный двор. Несколько маленьких птичек с коричневым оперением порхали с дерева на дерево, изредка пикируя к ванночке для птиц на лужайке и разбрызгивая крыльями воду.

— Малиновки?

— Воробьи, — улыбнулась Мелани.

— О, — смущенно пробормотал Глен.

Она рассмеялась.

— Я городской парень, — сказал он в свое оправдание.

— Я заметила.

Они грелись на солнце, наслаждаясь завтраком и делая вид, что в мире все хорошо.

Но Глен не знал, что их ждет. Мелани оставила сообщение на университетской кафедре антропологии, рассказав о раскопках, об исчезновениях и о Роне, но никто так и не позвонил. Они не собирались продолжать раскопки вдвоем, и Глен сомневался, что Рон после освобождения планировал продолжить работу. Все словно повисло в воздухе, и Глена это нервировало.

— Думаю, нужно позвонить Пейсу, — сказал он. — Рассказать, что происходит.

— Ты прав, — кивнула Мелани. — Займись этим.

После завтрака Глен попытался дозвониться до Пейса, но девушка-рейнджер, назвавшаяся Матеа, сказала, что профессор взял четырехдневный отгул и появится только через три дня. Пейс не оставил номера телефона, и она понятия не имеет, как с ним связаться. «Вероятно, отправился куда-то в поле, — предположила девушка. — Он часто так делает, когда берет отгулы».

— Как ты думаешь, чем он занят? — спросила Мелани, когда Глен пересказал ей разговор с девушкой. — Ищет череп?

— Не знаю…

Он представил, как бородатый профессор сидит в одиночестве среди тех руин, в узкой темной комнате с изображением устрашающего существа, и исполняет какой-то древний обряд, а снаружи резко меняется погода — то дождь, то солнце, то шквальный ветер.

— Мне это не нравится, — сказала Мелани.

Глен посмотрел ей в глаза.

— Мне тоже.

Он снова подумал об изображении того существа. Бога или дьявола, как сказал Пейс. В любом случае оно было очень похоже на фигуру, которую они видели в церкви. Ему вспомнилась последняя панель во втором триптихе, где они с мальчиком держат веревку, стоя перед существом с гривой рыжих волос, а в стене за его спиной видно каменное колесо с вырезанными символами. Совершенно очевидно, что эта фигура находится в центре всего, что происходит. Но какое отношение имеет к ней он сам? Причина в том, что он нашел череп? Или это просто совпадение? Случайность… или он должен был выкопать его? Может, все события были предопределены?