Сантьяго Пахарес - Без обратного адреса

– Фран! Так ты, на фиг, еще и книгочей! Знакомься, это моя кузина Сара, – Ману кивнул на девушку, все еще державшую в руках мешок, будто в нерешительности. – Она с нами поживет пару дней. Сара, это мой приятель Фран, мы с ним делим комнату.

– Привет, – произнесла она.

Голос звучал робко. Ей, казалось, не было и двадцати лет. Фран спросил себя, что ей делать в таком месте. Впрочем, его опыт услужливо указывал на банальную историю с бегством от благопристойной семьи, впадением в наркотическую зависимость и поиском убежища у родственника, также наркомана. Девочки новенькие, истории старенькие.

Ману не задержался, сразу ушел по своим неотложным делам, оставив кузину осваиваться. Осваивалась она недолго – для этого ей потребовалось только поставить свою котомку, оглянуться по сторонам и сказать себе: ну, Сара, ты и попала! Что за дыра? После чего осталось единственно возможное времяпрепровождение – беседа с чудиком, который лежал на диване в большой комнате.

– Значит, ты приятель Ману. Давно вы вместе живете?

– Тебя послушать, так мы тут все голубые, как небо, – досадливо возразил Фран.

– Нет, я имею в виду живете в этой квартире.

– Два года.

– А как познакомились?

– Были кое-какие общие дела в прошлом.

Да уж, дела. Воображаю.

– А ты? Как ты тут оказалась?

– Долго рассказывать.

– Чего-чего, а времени у меня хватает.

– Давай не сейчас, позднее. Сейчас сил нет все это снова ворошить.

– Договорились.

Несколько минут они молчали. Тишина повисла, словно комната была пуста. Наконец Фран решился спросить:

– Ты тоже на игле?

Сара удивилась, но потом медленно кивнула.

– Кокс, герыч?

– Героин.

– И давно?

– С девятнадцати лет.

Среди наркоманов вопросы, обычные при знакомстве, звучат иначе, чем у других людей. Не «где родился, где учился», «есть ли братья-сестры», а более грубые, зато и более адекватные: «давно ли на игле, какая доза, где покупаешь и как приобщился».

– Ясно, – произнес Фран. – Так тебя выгнали из дому или что?

– Нет, сама ушла. Но выгнали бы, точно. Рано или поздно. Вопрос времени.

– А сколько тебе лет?

– Двадцать шесть.

– Да ладно, гонишь! Я бы поклялся, что не более двадцати двух. Ну, если честно, двадцать три.

– Вот это больше похоже на правду.

Так они разговаривали – спокойно и приятно. Девушка понравилась Франу. Сара боялась той жизни, которая теперь ей предстояла, но всеми силами старалась страха не показать. Фран с грустью наблюдал в ней все то, что он сам пережил, когда начал употреблять. Он тоже хорохорился и всем показывал, будто делает именно то, что пожелал, по своей воле.

– Да уж, Сара… не айс, правда? – После получасового дружеского разговора Фран рискнул на это замечание.

– Ты о чем?

– Уйти из дома и поселиться с тремя незнакомыми мужчинами в доме, идущем под снос.

– Почему незнакомыми? Ману я хорошо знаю.

– Я понял, что вы бывшие любовники.

Сара не дрогнула. Никакой нервной реакции, тон спокойный.

– Все под контролем, – важно заявила она.

– Не сомневаюсь.

Сара сидела, выпрямившись и невозмутимо рассматривая жалкую меблировку комнаты. Фран молча глядел на нее, одобрительно улыбаясь. Не девочка – кремень. Хоть каленым железом пытай.

– Я-то, когда ушел из дома, сильно это переживал, честно скажу. И Ману. Да все. И длилось это очень-очень долго.

Сара не отвечала и не двигалась, словно не слышала. Фран снова открыл книгу. Но когда он изредка поднимал голову от страницы, всегда замечал ее косой взгляд.

Давид уже три дня искал в Бредагосе своего писателя. После оглушительного провала версии с газетным редактором он стал осмотрительнее и общался с фигурантами в менее порывистой манере. Еще пара таких скандалов – и миссию в Бредагосе можно будет слить в канализацию. Вместе с его браком. А ведь он от всей души поверил, что Хулиан и есть Мауд!

Да, это вам не кино про сыщиков. Не так все просто, как под пером у сценариста. Встреча с редактором газеты дала Давиду лишь здоровенный синяк на ягодице и терпкое ощущение осмеянного человека. Впрочем, в этом поселке все только и делали, что смеялись над ним.

Оставалось одно – методично следовать своей цели и верить, что он сумеет победить обстоятельства. И Давид направился в следующий пункт своего назначения – в местную библиотеку.

Работать библиотекарем в Бредагосе можно было не напрягаясь. Ничего особо трудного, и остается много свободного времени. Никаких срочных дел. Никто не тащит тебя из постели в два часа ночи, чтобы проконсультироваться. Книги десятилетиями стоят на полках, есть не просят. Они не меняются, не то что мы, потихоньку седеем и усыхаем. С девяти до пяти проводить время в окружении этих книг, тысяч томов, и читать всласть, и приплетать к авторским собственные истории… от книги к книге, от жизни к жизни.

Прекрасный вариант для человека, чья любовь к литературе подвигла его на создание огромной и дивной саги. К нему приходят дети обменивать книги… он с ними перемолвится словом, посоветует, что еще прочесть… простая, хорошая жизнь.

Библиотека располагалась на первом этаже культурного центра – небольшого дома на центральной площади. В помещение вел узкий коридор, увешанный пыльными детскими рисунками. На деликатный стук в закрытую дверь никто не отозвался. Тогда Давид толкнул ее и вошел. Пришлось потратить еще несколько минут, чтобы обнаружить в углу старика, задремавшего над книгой. В руке он держал карандаш, а исписанный наполовину блокнот упал ему на колени. Давид положил руку ему на плечо, полагая, что тот очнется от дремоты, но не тут-то было – старец спал как сурок. Он потряс его как следует – глаза спящего открылись, но общаться тот не спешил: несколько минут флегматично озирался, как бы вспоминая, где находится, и лишь затем обратил взор на незнакомца.

– Кхм. – Он солидно откашлялся. – Кто вы такой?

Давид представился и сказал, что хотел бы взять книгу. Библиотекарь тяжело поднялся и пошел за деревянную стойку, вытащил там ящик с карточками и спросил у Давида его имя.

– Я пока не записан в библиотеку, я новенький.

– Ничего страшного. Сделать карточку – проще простого. И все же я на вашем месте не… – старик запнулся, – на вашем месте я не был бы так стар, как на своем!

Он засмеялся собственной шутке, а Давид вежливо улыбнулся.

– Какую желаете взять книгу? Я должен убедиться, что она есть у нас в библиотеке.

– Любую книгу из эпопеи Томаса Мауда «Шаг винта».

Давид вперился взглядом в лицо старика – не выразит ли оно замешательства или подозрительности, но не увидел ничего, кроме непонимания.

– Нет, у нас такой вроде нет.

– Нет?

– Честно говоря, у нас вообще мало что есть. Смотрите сами.