Наталья Солнцева - Золотой гребень для русалки

Астра разрумянилась. Морозец пощипывал щеки. Откуда-то издалека донесся переливчатый колокольный звон.

— Людмила и Петер уезжают в Германию, — сказала она. — По-моему, он влюбился по уши.

Матвей промолчал. Он сочувствовал господину Бергхольцу. Нелегко ему придется с бывшей «русалкой».

— Она говорит, Вишняков убил Велидара. Это же недоказуемо! — вырвалось у него.

— Мы не в суде.

— Как он вообще узнал про этого Велидара? Как нашел его?

— Не могу сказать. По наитию… Существует иная память, непостижимая умом. И вообще, человек — остров непознанного. Он безграничен, как в добре, так и в зле. Вместо того чтобы изучать материю, лучше бы люди изучали самих себя. Чтобы понять жизнь, прежде надо понять смерть…

Они долго молчали, прогуливаясь по аллее. Легкий ветерок сбивал с верхушек деревьев снег, и он золотой пылью летел вниз. Солнце садилось. Закат придавал городу розовое освещение.

— Ты действительно веришь в бредни про княгиню, волхва и огненного всадника Семаргла? — не выдержал Матвей.

— Но идол-то существует! Ты видел его своими глазами.

— Я уже не уверен…

— И все, сказанное в записке, подтвердилось.

— Зачем только Вишняков тебя нанял? Да еще взял с собой в Сатино?

— Он испугался. Мести из далекого прошлого. Проклятия русалки! « Плету саван покойнику… плету покров мертвецу…» На него это подействовало. Он долго не протянет, увидишь.

— Значит, все-таки Лея насылала на него страшные мысли?

— Подсознательно… И не Лея, а возлюбленная волхва. Вдруг она и правда была когда-то русалкой? Жила в хрустальном дворце на дне реки, купалась в утренней росе, качалась на ветках, потом стала княгиней, потом певицей… И он опять прикипел к ней, воспылал болезненной страстью. А она опять ускользнула. Вишняков не собирался никого убивать в доме Борецкого, все получилось само собой. Судьба, рок! Наваждение…

Матвей закатил глаза. Пошло-поехало. Сейчас она начнет говорить про флэшку, пророчество, кельтскую магию. Будто им славянской мало!

Он не ошибся.

— Все, что с нами произошло, записано на флэшке, — заявила Астра. — И то, что произойдет, тоже. Русалка, «мертвая голова», маски, венецианский карнавал…

— Имеешь в виду Коломбину и Арлекина?

— Кстати, звонили Бутылкины. Они собираются в феврале съездить в Венецию. Приглашали нас.

— Нет. Увольте! Мне хватило «зимних русалий» в Сатине. Благодарю покорно.

— Я попросила у них венецианские маски, на память. Чувствую, скоро они нам пригодятся. — Ее лицо просияло. — Кстати! Зря ты смеялся, когда зеркало показало мне Деда Мороза и Снегурочку. Я поняла, где идол… едва взглянув на резьбу!

Матвей почему-то вспомнил не колодец, а дикие, налитые кровью глаза Вишнякова, который вдруг стал не похож на себя… вздутые жилы на его шее, звериный оскал рта, ужасные звуки, исторгаемые его горлом… Если люди — нечто среднее между ангелами и демонами, то приближаясь к одной из крайних точек, они выходят из сферы человеческого. Тут Борецкий прав…

Красный шар солнца стоял над рекой, повсюду лежали багровые тени. Верхушки деревьев светились, как догорающие факелы.

— Человек идет по огненным следам любви… — тихо произнесла Астра. — Даже если не знает об этом…

Читайте об этом в романе Натальи Солнцевой «Свидание в Хэллоуин».

Длинная верхняя мужская одежда в талию, с мелкими сборками.

Древнее название рая у восточных славян.

Всеслав Вещий или Всеслав Чародей (1029–1101), князь полоцкий.

Театральное амплуа бойкой, находчивой, лукавой служанки.

Исхождение, истечение чего-либо из некоего иного.