Марина Серова - Богиня для интима

«И что ее так разволновало? — возник в моей голове вопрос. — Почему вдруг из веселой болтушки буквально за пару часов она превратилась в озабоченную матрону? Что-то ее явно тревожит? Что?»

Женщины прошли мимо меня, и я, не желая быть замеченной, слегка развернулась к ним боком, последовала за ними на безопасном расстоянии. На привокзальной площади подруги взяли такси. Я быстро подбежала к другому извозчику, предлагая ему кругленькую сумму, если он прокатит меня по городу вслед за отбывающим такси. Молодой таксист с большим удовольствием принял мои условия, обещая прокатить с ветерком.

— Нет проблем, — ответил он улыбаясь, выруливая с привокзальной площади на близлежащую улицу.

Особо путешествовать по городу не пришлось. Уже через несколько минут такси, в котором ехали Оксана и ее подруга, остановилось перед одной из городских гостиниц. Они вышли из машины и направились внутрь.

Я расплатилась со слегка разочарованным таким поворотом событий пареньком-таксистом и, выждав, пока беглянки покинут холл гостиницы и войдут в снятый номер, проследовала вслед за ними. Проблем со свободными номерами в это время года в городе не было, и мне сразу же выдали ключи от номера триста двенадцать. Я поднялась на третий этаж и открыла дверь в свои апартаменты.

Полулюксовая комната гостиницы встретила меня стерильной чистотой и белизной. Все здесь было белым: крашенные по рифленым обоям стены, потолок, покрывало на односпальной кровати, мягкое кресло, холодильник и даже облицовка телевизора, тумбочек и стульев была выполнена в светлых тонах. Окна закрывали белые жалюзи.

Осмотрев комнату, я пришла к выводу, что ничего не имею против того, чтобы остановиться здесь на пару-тройку дней. Здесь мне буквально все нравилось. Комфорт, уют и идеальная чистота.

Я поставила в шкаф свою сумку и открыла жалюзи, так как в комнате, соответственно погоде за окном, было пасмурно, и это слегка портило общее впечатление от увиденного. Теперь можно немного расслабиться и отдохнуть. Ведь в такую погоду, вернее, непогоду вряд ли мои беглянки рискнут куда-либо отправиться. В такую погоду хороший хозяин, как говорится, и собаку во двор не выгонит.

Штормовой ветер усиливался. Тяжелые облака быстро бежали по темно-синему с серым небу, периодически выбрасывая новые порции влаги. Крупные дождевые капли с силой били в окно.

Уже к вечеру шторм прекратился, и из-за редеющих облаков стало проглядывать солнце. Когда же через пару часов тучи полностью исчезли, я вышла из гостиницы. Жаркие лучи южного солнца успели просушить воздух от влаги после дождя. Бушующее накануне море успокоилось и приобрело нежный голубовато-зеленый оттенок. Теперь оно совершенно не походило на то море, которое я увидела впервые.

Своебразную красоту Цемесской бухты подчеркивали невысокие горы, окаймляющие ее с обратной стороны. Это солнце, южное море, играющее различными красками, эти горы совершенно не настраивали меня на рабочий лад. Хотелось просто бродить по набережной, расслабившись и забыв о заказчике и его деле, наслаждаясь местными красотами.

Я сделала глубокий вдох, намереваясь получить хорошую порцию чистого морского воздуха, и закашлялась. Воздух оказался не таким уж и чистым. В горле запершило, казалось, что вдохнула я не влажный морской воздух, а воздух песчаной бури.

Откашлявшись, я оглянулась по сторонам, пытаясь найти причину моего разочарования. Море. Местами еще влажные тротуары. Горы, покрытые обильной растительностью.

«Вот где кроется причина», — поняла я.

Слева от меня возвышались огромные трубы, которые выбрасывали клубы серой массы. Я вспомнила, что Новороссийск — поставщик цемента. Многочисленные открытые карьеры залежей горных пород, складывающих эти самые горы, которые дробят и превращают в цемент десятки заводов, выбрасывая при этом обильно насыщенные цементной пылью серые тучи, безнадежно загрязняя атмосферу.

Я вспомнила, как по местному радио диктор, описывая красоты своей родины, сетовал на основную проблему Новороссийска, отмечая при этом, что ежедневно на каждого жителя города «приходится» около двухсот граммов цемента.

«Да, в таком городке мне бы не хотелось жить, — решила я. — Получается, что наш тарасовский воздух чуть ли не эталон чистоты по сравнению с местным».

Гуляя по окрестностям гостиницы, я не выпускала из своего поля зрения вход в здание. В конце концов, мои беглянки в любое время могут покинуть гостиницу, так что я должна быть начеку и во всеоружии. И действительно, уже через несколько минут из здания вышла подруга Оксаны, парикмахерша Люда. Причем она снова была одна. Женщина окинула взглядом близлежащую территорию, но, видимо, не заметив ничего подозрительного, направилась в восточную часть города. Я, выдерживая безопасное расстояние, медленно последовала за ней.

Парикмахерша шла не спеша, любуясь местными красотами. Периодически она резко поворачивала голову то в одну, то в другую сторону или резко останавливалась и оглядывала прохожих, затем снова следовала намеченным, лишь ей известным маршрутом. Казалось, что в Новороссийске она не впервые и прекрасно знает, что и где тут находится.

Я уже пожалела о том, что, выходя на улицу, не сменила свой прикид, как обычно делала в подобного рода случаях. Часто, преследуя того или иного беглеца, я кардинально меняла имидж, превращаясь то в девочку-подростка, то в дряхлую старушку. Переодевание облегчало слежку, особенно если преследуемый тип знал меня в лицо, как было сейчас, ну, и конечно, доставляло удовольствие, так как этот маскарад мне нравился. В таких случаях в ход шло все, что оказывалось под рукой: парики, различные шляпки и шляпы, комбинезоны и рубахи, платья и старушечьи юбки и так далее и тому подобное. Со временем я научилась искусно накладывать грим на лицо, подгоняя его под очередной костюм.

«Сейчас бы мне это очень пригодилось, — запоздало посетовала я. — Ведь эта дамочка знает меня в лицо».

В общем, в целях конспирации мне пришлось постоянно прятаться за очередным углом дома, в толпе прохожих, которых здесь было не так уж и много, что, в свою очередь, тоже затрудняло слежку.

Продолжая периодически оглядываться по сторонам, моя беглянка вышла на самую окраину города, где узкие улочки с двух-, трехэтажными домами сменили современные высотки. Пешеходов здесь было гораздо меньше, и моя задача усложнилась еще и тем, что здесь уже реже встречались киоски и магазинчики, за которые можно укрыться в процессе слежения. Когда же парикмахерша покинула черту города и вышла на открытую местность, я вынужденно остановилась в тени небольшого дерева и стала вести наблюдение за ней на большом расстоянии.