Руслан Белов - Сердце дьявола - 2

- Я не хотел, вернее, он хотел, не я... - продолжил оправдываться барф-шайтан.

Я замотал головой - говорящая обезьяна не исчезала.

- Выпить хочешь? - попыталась загладить вину обезьяна, и я немедленно пришел к мысли, что в ней очень много человеческого.

- Угу, - сказал я, ощупывая скулу и челюсть. На скуле что-то непонятное обнаружил, исследовал на ощупь и пришел к выводу, что это телесного цвета бактерицидный пластырь с дырочками.

"Дожил... - подумал я, отковыривая его ногтями. - Не-ет, не возьмешь! Сначала пластырь на рожу, потом в уютный кабинет с мягким креслом, пластиковыми папками, кондиционером с дистанционным управлением и смородиновым чаем "Липтон" в одноразовых пакетиках. И так всю жизнь. Брр! Как фикус в кадке".

В это время мои глаза сами по себе сфокусировались на бутылке полусладкого десертного вина. Не мешкая, раскупорив ее, я принялся пить из горлышка. Выпив половину, отставил бутылку и стал ждать, пока поглощенное вино разделается с остатками владевших мной страхов.

- Ты это чего вдруг? - спросил я, когда вино успешно справилось с поставленной задачей.

- Чего чего?

- Зачем синехалатников ел, вот чего.

- А что поделаешь? - погрустнел визави. - Ел, конечно. Я же себя не контролировал... Так сказать, совершал преступные деяния в состоянии невменяемости организма.

- Ну и как? - спросил я, не в силах отвести глаз от чудовищных ступней собеседника.

- Что как?

- Вкусно?

- Ты меня на пушку не бери! Вкусно, не вкусно, я теперь - человек и людьми питаться больше не намерен.

- Молодец! - улыбнулся я. - А как ты до жизни такой дошел?

- Долгая история... - сказал бывший снежный человек, ладонью очищая грудь и живот от щетины. Она удалялась также легко, как обработанная эпиляторным кремом.

- А ты принеси еще бутылку вина, закуски какой и рассказывай. Я послушаю, мне интересно, да и по служебным обязанностям полагается...

Через десять минут Барф-шайтан явился в синем халате и с заказом.

- Ну, повествуй, давай, - потребовал я, разглядывая новоявленного синехалатника.

- Полтора года назад, в Саратове пошел я к одному известному психоаналитику, - усевшись на полу, начал рассказывать мой новый знакомый. Были у меня проблемы с людьми...

- Ты что и раньше их ел!!?

- Да нет, психологические проблемы... - грустно улыбнулся эксбарф-шайтан. - И этот психоаналитик послал меня к хорошо известному вам Худосокову...

- А откуда ты знаешь, что эта темная личность мне с друзьями известна?

- А я видел вас с ним, да и вы видели меня... Я - Горохов Мстислав Анатольевич. Помните такого?

И я вспомнил, как с друзьями наблюдал процесс извлечения невроэссенции из собеседника. Худосоков тогда рассказал нам его историю болезни влюблялся в своих женщин до крайности, превращая их и свою жизнь в муку. "А я высосу, - говорил, - из него немножечко души, оравнодушу по краям, и будет самое то - и жена будет довольна, и любовница, и доживет счастливым до девяноста двух лет".

- Так ведь он вас вылечил! Я сам видел ваши равнодушные, холодные глаза...

- А помните, как ваши дочки случайно вошли в главный компьютер, в "двушку"? И Худосокова оравнодушили?

- Ну...

- Так перед тем, как фамилию Худосокова на экране компьютера "кликнуть", и тем под колпак послать, твоя дочь мою фамилию "кликнула". Я уже на пути в Самарканд был, когда меня охранники догнали и под колпак вторично посадили.

- А вы откуда знаете, что именно так и было?

- Китайгородский Константин Сергеевич сказал. Ну, тот, которого вместе со мной околпачивали... Он еще сопричастностью страдал, помните? За эфиопов голодных переживал, за экологию Байкала и рождаемость в Ямало-ненецком национальном округе...

- Конечно помню. И после второго околпачивания ты полностью обездушил...

- Да... Не полностью, правда, а как раз до уровня обезьяны. Потом "двушка" вернула бы меня, наверное, в первобытное состояние, но вы такой тарарам со стрельбой подняли... А без души люди быстро в обезьян превращаются, в том числе и телесно. Смотрите, у меня даже стопа разошлась, совсем обезьяньей стала... И шерсть выросла, как у мартышки...

- А ты, что, брился?

- Да... Иногда... Но сам не понимаю зачем... Видел однажды, как один синехалатник из моей овчарни брился, вот и начал по-обезьяньи подражать...

- Слушай, Горохов! - начал я, немного подумав над словами собеседника. - Значит, это я тебя вылечил?

- Да. Колбой кинул и вылечил...

- Она разбилась, и ты впитал в себя души сколько нужно...

- Да...

- Значит, мы можем всех синехалатников таким же образом в нормальных людей превратить?

- В принципе, да... Но я бы не стал...

- Почему?

- Худосоков из разных людей их делал... Преимущественно из психов и неврастеников. Похлестче нас с Константином Сергеевичем...

- Понимаю... - внимательно посмотрел я в глаза Горохова. И вспомнив манну небесную, свалившуюся с Кырк-Шайтана чуть ли не на нашу палатку, посуровел:

- А чего ты это вдруг, Мстислав Анатольевич, людей есть начал?

- Так никакой другой подходящей пищи не было, бананов или ананасов, например. А картошка ни в каком виде не пошла... Я деревенский, видите ли, сызмальства ею накушался...

- А мясо мороженое с кухни?

- Фу!

- Ну, ходил бы в кишлак кур воровать... Или, того легче, баранов на пастбищах.

- Да ладно тебе меня пытать: обезьянья душа - потемки. Оставь винца-то немного. Я потом еще принесу...

***

Поговорив по душам, мы пошли к моим товарищам и обнаружили их в гостиной. С ними творилось нечто необычное: Баламут сидел в кресле бледный, как полотно, а Бельмондо поил его из стакана водой.

- Картина Репина "Приплыли", - начал я юродствовать, - или "Иван Грозный пытается оживить сына".

- Да вот, вошел пять минут назад сам не свой, пролепетал, что в коридоре Софью видел и упал в кресло, как институтка... - обернул ко мне недовольное лицо Бельмондо.

- Софью? - искренне удивился я. - Ковалевскую? А может быть, Офелию? Или тень отца Гамлета?

- Нет, Софью, жену свою бывшую... А это кто с тобой?

- Горохов Мстислав Анатольевич, ваш покорный слуга, - выступила из-за моей спины бывшая обезьяна.

- А... - вспомнил Бельмондо, критически рассматривая огромные ступни Горохова. - Выздоровели, что ли?

- Да, полностью...

- А как вы, дорогой Мстислав... - запнулся Борис, припоминая отчество собеседника.

- Анатольевич, - подсказал бывший шайтан.

- Да, Мстислав Анатольевич, как вы относитесь к благородной задаче спасения человечества от язвы организованной преступности и бандитизма?

- Хорошо отношусь. Мне господин Чернов по дороге сюда разъяснил ситуацию и я готов вам услужить. Тем более, что я специалист по вычислительной технике и связи.

- Понимаете, дорогой Мстислав Анатольевич, - заговорил Бельмондо, натянуто улыбаясь, - нам люди нужны, а потом уже специалисты... Не согласитесь ли вы поработать частью биологического компьютера? Вы же ученый, вам будет интересно...