Марина Серова - Все о мужских грехах

— Неужели вы и в такой день о своей работе думаете?

— Как ни стыдно мне в этом сознаться, но да! Дело для меня прежде всего!

— Ох уж эти мне эмансипированные женщины! — вздохнул он, а потом предложил: — Перебирайтесь сюда!

— А вот это лишнее, — улыбнулась я. — Посторонние люди в доме во время медового месяца всегда не к месту. Тем более когда молодая жена так хороша собой.

— Да! — согласился он. — Теперь я понимаю своего сына, который рисковал ради нее жизнью. И, знаете, я даже не стану ей изменять — это будет подло по отношению к памяти Арчила.

— Да и правильно! — согласилась я. — Не стоит делать ее несчастной! Хватит и того, что она уже натерпелась!

— Да! Пришлось ей несладко! — кивнул он. — Но я, говоря «сюда», имел в виду не этом дом, а Сухуми. Посмотрите, какая здесь природа, а море?! Переезжайте, Татьяна Александровна! Будете работать у меня, а плачу я своим людям очень хорошо. Найдем вам хорошего мужа! Построим дом! А там и дети пойдут! Что еще нужно женщине для счастья?

— Много, Андрей Павлович! — ответила я. — Спасибо, конечно, за приглашение, но… Вам ведь, наверное, уже доложили, что я когда-то работала следователем прокуратуры? — спросила я, и он кивнул. — И знаете, почему я ушла?

— Видимо, потому, что подчиняться не умеете, — уверенным тоном предположил он.

— Совершенно точно! Не умею я прогибаться! Я привыкла быть сама себе хозяйка! Вы же мне предлагаете работать на одного человека, а вдруг мы характерами не сойдемся? Да еще и мужа обещаете мне найти, а я замуж совсем не собираюсь! Тем более за человека, которого мне найдут. Нет уж! Я кошка, которая гуляет сама по себе!

— Да! — покачал головой он. — Нелегко вам с вашим характером приходится!

— А я привыкла! — рассмеялась я в ответ и попросила: — Вы дайте мне, пожалуйста, машину, чтобы к Самшиевым вернуться. А еще, как только придет информация от вашего человека из Грузии, сообщите ее мне — только она меня здесь и держит.

С этими словами я встала, и он тоже поднялся.

— Конечно, сообщу, — пообещал он, а потом сказал: — Вы даже не представляете себе, Татьяна Александровна, что вы для меня сделали! Вы нам с Ией после этого как сестра стали! И если вам вдруг потребуется помощь, то я рад буду сделать для вас все, что смогу!

— Спасибо! — поблагодарила я. — В жизни все бывает!

— А если захотите отдохнуть, то наш дом всегда для вас открыт — приезжайте в любое время, и мы будем счастливы принять вас как самого дорогого для нас человека.

— Может быть, и приеду! — неопределенно пообещала я и спросила: — Да! Все время забываю у вас спросить, а что кричали родственницы Ии тем вечером?

Он поморщился, но ответил:

— Они пришли сказать, что Ия падшая женщина, раз согласилась жить в доме одинокого мужчины.

— Что-то в этом духе я и предполагала, — пробормотала я. — Только странно, что они не побоялись это сделать, при вашем-то положении в городе!

— Так они знают, что я не воюю с женщинами, — пожал плечами он.

— И что же им ответила ваша мать? — спросила я.

— Она сказала им, что стыдно было так издеваться над несчастной девушкой, которая завтра станет моей женой. Прогнала их и сказала, чтобы они не считали больше Ию своей родственницей.

— Я смотрю, ваша мама тоже весьма эмансипированная женщина, — улыбнулась я.

— Что вы хотите? — рассмеялся он. — Меня воспитывали бабушка с дедушкой, потому что отец ходил механиком на круизных лайнерах, а мама работала там поваром. Так что мир она повидала!

Поговорив с ним, я пошла в свою комнату, чтобы собрать вещи, и туда ко мне пришла Ия. Она выглядела ужасно смущенной и взволнованной — не иначе как в преддверии первой брачной ночи, но вместе с тем необыкновенно счастливой.

— Сестра уходить? — спросила она.

— Да, Ия. Пора! Желаю самого большого на свете счастья вам и вашему сыну! — Я поцеловала ее в щеку, а она прижалась ко мне, и я почувствовала, что она дрожит. — Не надо нервничать! — успокоила я ее. — Все будет хорошо! Вот увидите!

Она проводила меня до машины, и, когда мы поехали, я, обернувшись, увидела, что она стояла и смотрела мне вслед.

У Самшиевых меня ждали сгоравшие от любопытства женщины, да и мужчины, как ни старались, тоже не могли скрыть своего интереса к тому, что же было на свадьбе господина Лекобы. Я, как могла подробно, им все рассказала, и они ушли, громко обсуждая услышанное. Но ушли не все! В стороне от меня стоял Сергей и с ужасом в глазах смотрел на меня. Я подошла к нему и тихо спросила:

— Неужели ты решил, что я могла сказать Андрею Павловичу, что ты назвал его жену шлюхой? Зачем же ты обо мне так плохо подумал?

— Он бы убил меня, — уверенно сказал Сергей.

— Да! — не менее уверенно подтвердила я. — Он бы тебя убил! И запомни на будущее, Сережа! Никогда никого так больше не называй, потому что нельзя знать заранее, как жизнь повернется. И вполне может случиться, что тот, кто совсем недавно был внизу, вдруг окажется наверху и отомстит тебе за пережитое унижение. Будь впредь поосторожней в словах!

— Спасибо вам, Татьяна Александровна! — дрогнувшим голосом сказал Сергей. — Я вас никогда не забуду и доброту вашу тоже!

— А! — махнула я рукой и пошла к себе.

Я сняла и аккуратно уложила свое новое платье — с такими вещами нужно обращаться на «вы», — накинула халат, закурила и бросила гадальные кости, чтобы узнать, как мои дела пойдут дальше. Увидев 18+12+34, я чуть не рассмеялась.

— Вы будете приятно удивлены тем, как стремительно события приобретут благоприятный для вас оборот! Ничего себе — стремительно! Да мне сейчас остается только ждать новой информации! Первый раз слышу, чтобы можно было чего-то стремительно ждать!

Спала я той ночью так, что даже не слышала наконец-то грянувшую грозу, и проснулась поздно — торопиться мне было некуда, потому что все мое занятие заключалось единственно в том, чтобы ждать. Решив как-нибудь убить время, я взяла Сергея и поехала сначала на рынок, где снова затарила багажник — надо же было отблагодарить Самшиевых за гостеприимство, а потом к морю. Я купалась и загорала, затем мы съездили пообедать в открытый летний ресторанчик неподалеку, где я была встречена с величайшим почтением — еще бы! Я ведь была свидетельницей невесты самого господина Лекобы! День уже клонился к вечеру, и я решила поплавать в последний раз. Заплыв довольно далеко, я увидела, что Сергей изо всех сил машет мне руками и кричит, но слов я, естественно, на таком расстоянии расслышать не могла. Решив, что что-то случилось, я рванула к нему и, выскочив на берег, спросила, задыхаясь и одновременно оглядываясь в поисках возможных супостатов:

— Ты чего?

— Ваш телефон звонил, долго звонил.

Взяв сотовый, я увидела, что это был Лекоба, и перезвонила ему.