Марина Серова - Легенда эпохи

— Почему не пришел? — Ершова вскинула на меня тревожный взгляд.

— Этого я пока не знаю. Скажите, Антонина, а без продажи коллекции автографов ему хватило бы денег?

— Ну так, тютелька в тютельку. Но ведь мальчику нужны были карманные деньги… Не понимаю, почему он не стал продавать билеты… Таня, а вы как думаете?

— Может, он испугался ехать на встречу с коллекционером за город?

— Возможно. А что, Рябов назначил ему встречу не в Тарасове?

— На своей даче, в поселке Пристанище.

— Да, Владимир Даниилович еще тот перестраховщик. Да, наверное, Илья не рискнул поехать в Пристанище. Таня, а что вы теперь собираетесь предпринять?

— Я связалась с одним сотрудником милиции. Он предоставил мне очень полезную информацию о Колесникове, — сказала я, но Антонина, кажется, меня не расслышала.

— Таня, найдите быстрее моего сына! — взмолилась она и снова стала размахивать передо мной новенькими купюрами, еще пахнущими типографской краской. — Вы не представляете, что сейчас творится у меня на душе. Выходит, что я своим планом лишь навредила сыну…

— Я понимаю, как вам тяжело, но все-таки давайте оставим денежный вопрос на потом.

— Ну возьмите хотя бы деньги за квартиру и на всякие там накладные расходы. — Антонина снова положила банкноты на стол. — Скажите, есть хоть какая-то надежда, что Илья жив?

— Конечно, есть. Я собираюсь встретиться сегодня с членами семьи Колесникова и узнать, сами ли они передавали деньги или через кого-то…

— Таня, но ведь эти люди, они ведь как раз и требовали у Ильи деньги, они не скажут вам правды…

— Антонина, присядьте, пожалуйста, и попытайтесь меня понять. Дело в том, что Колесников — чиновник, осужденный за экономическое преступление, он попросту взяточник, а не бандит с большой дороги. — Я тщательно подбирала выражения, чтобы не обидеть мою собеседницу, которая сама тянула два срока. — Его супруга на телевидении работает, дочка — студентка, сын… В общем, интеллигентная семья…

— Знаю я эти интеллигентные семьи! — процедила сквозь зубы Ершова. — Они только пыль людям в глаза пускают, а на самом деле за копейку подставят, продадут и даже убьют. Они же угрожали Илье! А вы думаете, что придете к Колесниковым и они сразу же во всем вам признаются и расскажут, что сделали с моим сыном?

Укол был справедливым. Действительно, как заставить этих людей сказать мне правду? Кажется, есть такой способ…

— Антонина, ну я же не сказала вам, что просто заявлюсь к ним домой, представлюсь частным детективом и начну задавать свои вопросы. Поверьте мне, я знаю, как и с какими людьми надо разговаривать…

— Ну да, вам, конечно, видней. Наверное, вы в моих советах не нуждаетесь. Просто у меня уже нервы на пределе… Все как-то смешалось, сын нашелся и пропал, муж пропал, потом нашелся, но…

— Вы нашли мужа? — осторожно спросила я.

— Да, нашла, но что толку? Козельчик меня бросил. — Антонина Никитична обреченно вздохнула. — Это, конечно, не смертельно. Но так внезапно. Я от него этого не ожидала.

Теперь я уж точно ничего не понимала. Неужели за час, который прошел с того момента, как я ушла из частной клиники «Сантэ», супруги Козельчики успели встретиться и выяснить отношения?

— С чего вы взяли, что муж вас бросил? — уточнила я, внимательно наблюдая за Антониной.

— Я всю ночь думала о том, куда исчез Юра. Уже под утро мне пришла в голову одна мысль, я еле дождалась восьми часов, чтобы кое-куда позвонить и спросить… В общем, мои догадки подтвердились. Оказывается, Юра лежит в частной клинике «Сантэ», — безрадостно говорила моя квартирантка. — Вчера у него был астматический приступ. Понимаете, лекарства, которые обычно назначают астматикам, Юре противопоказаны. У него еще одно заболевание… Да что это я вас загружаю этими медицинскими заморочками. Сейчас главное не это… Таня, мне сказали, что его привезла туда какая-то молодая женщина… Знаете, меня очень удивило, что Юра из санатория на неделю раньше уехал… А теперь я все поняла. Дело вовсе не в бизнесе, а в женщине…

Я едва не поперхнулась, когда Антонина сказала мне об этом. Знала бы она, что той женщиной была я! Увы, Ершова понятия не имела, что у нас были сугубо деловые отношения, и истолковала все по-своему.

— Ну мало ли, что за женщина могла его сопровождать, — сказала я самым невинным голосом. — Почему вы сразу решили, что это его любовница?

— Я просто очень хорошо знаю Юрия! Он не позволил бы никому постороннему находиться рядом, когда у него приступ. Похоже, эта женщина возникла не вдруг, она прочно заняла мое место. Вот как вы думаете, почему он мне до сих пор не звонит? Мне сказали, что он в сознании и что его состояние не так уж и плохо…

Будучи замешанной в этой истории и дав обещание Козельчику хранить тайну, я решила перевести разговор на другую тему, сказав:

— Антонина, давайте сосредоточимся на поисках вашего сына.

— Да, конечно, просто вчера я думала, что Юра узнал о моем сыне и о краже, поэтому меня бросил. Оказалось, что он ничего не знает, просто у него есть другая… Это совсем разные вещи. Мне, конечно, обидно, но зато я теперь не испытываю угрызений совести из-за того, что устроила кражу. Мужики, они ведь все одинаковые… Даже болезни и возраст их не останавливают… не надо было мне вообще выходить замуж… Возможно, Валерий тогда бы мне открылся, что наш мальчик жив и здоров… Столько лет потеряно!

— Кстати, о времени, — напомнила я. — Я забежала к вам ненадолго, лишь для того, чтобы уточнить: вы ничего больше не вспомнили о тех людях, которые требовали у Ильи деньги?

— Вроде бы ничего нового не вспомнила. — Антонина пожала плечами. — Знаете, Илюша особенно не распространялся об этом. Он считал, что мне лучше ничего не знать. Вопреки расхожей пословице, спать мне все равно было неспокойно, поэтому я старалась вытягивать у сына информацию по крупицам. В общем, я поняла, что все это не розыгрыш, что те люди не шутят и долг лучше отдать, и как можно скорее…

— Так, а сколько человек фигурировало в этом шантаже?

— Кажется, двое.

— А вчера вы мне этого не сказали, — заметила я. — Давайте перейдем к частностям. Как выглядели эти люди? Какого они возраста?

— У меня было время подумать, целая ночь, и я кое-что вспомнила. Одному из тех, кто требовал у Ильи деньги, было лет тридцать пять, и, судя по его словечкам, он блатной. Второй помоложе, но выше и крепче первого. Этот больше молчал, просто демонстрируя свои внушительные внешние данные… Когда Илья обыскал всю квартиру и понял, что денег нет, он так и сказал им об этом. Ему приставили тлеющую сигарету к лицу и пообещали, что в следующий раз… — Антонина не договорила, предоставив мне возможность самой догадаться, каким грозным было продолжение. — Я понимала, что одному передавать деньги небезопасно, но ведь те люди говорили: если Илья кому-нибудь расскажет об этом, то сильно пожалеет.