Диана Чемберлен - Дурочка, или Как я стала матерью

Так прошло еще несколько минут. Я была в полном расстройстве из-за того, что не увижу сегодня Джимми. Внезапно откуда-то справа до меня донесся треск. Я страшно перепугалась, поскольку тут же вспомнила про убийцу.

Мое воображение заработало на полную мощь. Что, если он убьет обходчика, а мне придется наблюдать за этим со своего дерева? Новый обходчик тоже взглянул в ту сторону, откуда раздался шум. И тут из леса вышел маленький жеребенок. Хоть я и не видела его раньше, мне сразу стало ясно, что это один из диких мустангов. А вот обходчик этого точно не знал. Он направился к жеребенку с явным намерением погладить его. Ну не чокнутый ли! Я-то знала, что должно произойти в следующий момент. И точно: со стороны леса донеслось яростное фырканье и грохот копыт. Из-за деревьев появилась кобыла, которая тут же устремилась к обходчику. Тот поднял голову, и даже с такого расстояния я заметила на его лице неописуемый ужас. Я невольно рассмеялась, когда он развернулся и бросился прямо в океан, рухнув в итоге в холодную воду.

Я и подумать не успела, как спрыгнула с дерева и поспешила на пляж, чтобы отвлечь кобылу. Та, разумеется, тут же бросилась в мою сторону, но я ухитрилась быстренько вскарабкаться на дерево. Бедняга обходчик тем временем успел подняться на ноги и теперь отчаянно старался сохранить равновесие. Как только кобыла увела жеребенка в лес, парень попытался выбраться из воды, но без особого успеха. Форма его насквозь промокла и весила теперь бог знает сколько. Он так и стоял в воде, не сводя глаз с моего дерева.

– Ну-ка, слезай! – проорал он мне. – Да кто ты вообще такой?

Он сделал пару шагов в сторону пляжа, но снова рухнул на песок под тяжестью формы.

В общем, мне не оставалось ничего другого, как только спуститься на пляж. Когда я добралась до парня, он все еще лежал на песке, изо всех сил пытаясь подняться на ноги. Мне сразу стало ясно, что не одна только форма тянет его вниз: беднягу колотило с головы до ног. Я спросила, все ли с ним в порядке, и он ухитрился встать на колени и взглянуть на меня.

– Какого дьявола ты тут делаешь? – спросил он.

Я сказала ему, что живу в домике смотрителя и люблю иногда приходить на пляж, чтобы подышать вечерним воздухом. Парень глянул на меня как на сумасшедшую. Что ни говори, было уже хорошо за полночь. Но что я могла ему сказать? Что мне нравится сидеть по ночам на дереве, поскольку так я могу наблюдать за другим патрульным, Джимми Брауном? Но парень вдруг расхохотался. Видок у него был еще тот: толстый слой песка на форме, а сам весь трясется от холода. Ну а смеялся он, должно быть, от облегчения – что спасся от дикой лошади и встретился тут со мной, а не с затаившимся на дереве убийцей. Я тоже засмеялась и начала стряхивать с него песок, удивляясь в душе собственной смелости.

– С тобой все в порядке? – снова спросила я. – Можешь встать?

Опершись на мое плечо, он все-таки сумел подняться на ноги. Первым делом он попытался стряхнуть с себя часть песка, но безуспешно: тот намертво прилип к форме.

– Да у тебя озноб, – заметила я.

– Не то слово, – откликнулся он. – А сменят меня не раньше трех. – Он потянул промокший рукав, чтобы взглянуть на часы. – Проклятье! – вырвалось у него. – Похоже, в них попала вода. Так кто ты, говоришь, такая?

Судя по акценту, этот парень был откуда-то с юга. Я в который раз объяснила ему, что живу тут неподалеку, а мой отец – смотритель маяка. Окинув меня беглым взглядом, он поинтересовался, сколько мне лет. Даже не успев подумать, я ляпнула, что мне шестнадцать. Я знала, что могу сойти за шестнадцатилетнюю, особенно в темноте.

Я тоже спросила, откуда он, и парень ответил, что из Вермонта.

– Что делает канадец в Береговой охране США? – брякнула я как последняя дурочка. Видимо, Деннис прав, и образование, которое я тут получаю, – не из лучших.

Парень засмеялся и сказал, что Вермонт находится в США. Мне стало ужасно стыдно за свой промах. Еще он сказал, что вырос в Кентукки и лишь год назад его семья перебралась в Вермонт. Так вот откуда этот акцент южанина!

С первых же минут я стала называть его Сэнди [8]и никак иначе, ведь в его форму набралось килограммов пять песку. Мне стало его жалко. Нет ничего хуже, чем промокнуть насквозь, да еще в такую холодную ночь!

– Если тебя так напугали лошади и падение в воду, то что ты будешь делать, когда встретишься с настоящими врагами? – спросила я.

– Я же обыкновенный человек, – пожал он плечами. – И сегодня – мой первый день в вашем богом забытом местечке. Я-то думал, нас расквартируют на курорте. Ха! Да я никогда в жизни не видел океана и понятия не имел, что он такой огромный и холодный. Вдобавок мне определили патрулировать пляж, где неделю назад зарезали человека. И тут еще какая-то лошадь бросается на меня из леса, а какая-то девица спрыгивает с дерева. И ты хочешь упрекнуть меня в том, что я повел себя в этот момент не как герой?

Я тут же пожалела о сказанном. Порой я бываю резкой, поскольку привыкла говорить не подумав. Выходит, это первая его ночь на пляже? Стало быть, я разминулась с Джимми Брауном всего на одну ночь! Но мне уже было все равно: на фоне Сэнди Джимми казался обычным ребенком. У Сэнди каштановые волосы, по оттенку напоминающие мои, а еще аккуратно подстриженные усы и бородка. В голубых глазах отражается свет луны. Не хочется выглядеть такой непостоянной, но что поделать! Я извинилась перед Сэнди и сказала, что прекрасно его понимаю: чужаку и правда могло показаться странным все, что здесь происходит.

Тут он взглянул на меня совсем по-другому.

– Мне нравятся те, кто способен признавать свои ошибки, – заметил он.

Я понимала, что Сэнди не может оставаться на пляже до трех, не заработав при этом воспаления легких. И я предложила ему отправиться к нам домой и переодеться в сухую одежду. Ему явно не хотелось оставлять свой пост, но другого выхода просто не было.

И тут я приняла странное решение. Мне надо было разбудить родителей и рассказать им о том, что случилось. Они бы с радостью приняли Сэнди и предложили ему кофе и сухие вещи. Но при этом мне пришлось бы объяснять, почему я оказалась на пляже в столь поздний час. С ними точно случился бы приступ, тем более что это был тот самый пляж, где убили человека. Не удивлюсь, если после этого они стали бы запирать на ночь дверь моей спальни. Вдобавок мне не хотелось знакомить их с Сэнди. Я уже уверовала в любовь с первого взгляда, так что Сэнди был моим и только моим.

Словом, я объяснила ему, что тайком выбралась из дома и не хочу обнаруживать себя перед родителями. Сэнди посмеялся и сказал, что ему тоже пару раз доводилось такое проделывать. Мы прокрались через заднюю дверь к лестнице, которая вела в комнаты, служившие когда-то жильем помощнику смотрителя. Другое дело, что такого помощника у папы не было уже лет пять или шесть. Я оставила Сэнди в одной из пустых комнат. Боюсь, здесь было лишь немногим теплее, чем на улице, но от худшего тем не менее он оказался избавлен. Затем я проскользнула в ту спальню, где папа держал часть своей одежды. Я взяла свитер, старые брюки и такой же старенький плащ. Вряд ли папа когда-нибудь хватится этих вещей. С обувью была проблема, зато я отнесла Сэнди пару своих носков. Конечно, они оказались ему малы, но лучше это, чем ничего.