Ли Чайлд - Джек Ричер, или В розыске

Три и шесть.

Хорошие числа.

Через любые три точки, не лежащие на прямой, можно провести окружность.

Возьмите любые три идущие подряд цифры, чтобы самое большое делилось на три, сложите их, а затем прибавьте число, равное сумме цифр суммы, снова и снова, и так до тех пор, пока не останется однозначное число.

Это будет шесть.

Но через некоторое время слова Вас — нет миновали число шесть, потом три и осталось только одно, просто из-за его смысла. Ричер спросил: Кого вы ищете, сержант? И тот ответил: «Вас — нет». Не вас, парни. Или: Не вас, ребята.

Вас — нет.

Значит, они ищут одного человека.

Что вполне укладывалось в схему досмотра на предыдущем дорожном посту. Там Ричер лучше видел, что происходит, и пришел к выводу, что одинокие мужчины в машинах подвергаются более внимательному досмотру.

Но: «Вас — нет».

Получалось, что у копов имеется, по крайней мере, примерное описание человека, которого они ищут, и что Ричер категорически под него не подходит. Почему? Можно придумать миллион причин. Например, Джек был высоким, белым, старым и крупным. И так далее и тому подобное. Таким образом, интересующий их человек должен быть маленького роста, черным, молодым и тощим. И так далее и тому подобное.

Но сержант, прежде чем ответить, сделал короткую паузу, задумался и улыбнулся. «Вас — нет» прозвучало уверенно и слегка невесело. Возможно, даже печально. Как будто Ричер полностью и радикально отличался от интересовавшего их человека. Как будто о сходстве не могло идти и речи. Но разве можно быть радикально высоким, если только им не нужен карлик или совсем коротышка? В таком случае копу хватило бы одного взгляда внутрь машины. И невозможно быть радикально белым. Ты либо белый, либо черный. Никто не определяет степень различия этих цветов. По крайней мере, сейчас. Кроме того, Ричер не был радикально старым, если, конечно, их целью не является эмбрион. И уж, ясное дело, не радикально крупным, если не сравнивать его со скелетом.

Вас — нет. Он сказал это после того, как Ричер совершенно сознательно ошибся, назвав его капитаном, что могло сойти за формальный комплимент — один симпатичный парень разговаривает с другим; может быть, оба ветераны. Полное взаимопонимание.

Вас — нет. Уверенно, невесело и добродушно. Славные ребята, ветераны, разговаривают на равных. Про сломанный недавно нос, с сочувствием. Обычная трепотня. Полное взаимопонимание, которое установилось мгновенно и полностью.

Значит, у того, кто им нужен, не сломан нос.

С другой стороны, у большинства людей носы не сломаны.

Получалось, что сержант хотел сказать: Я совершенно уверен, что в описании преступника непременно фигурировал бы сломанный нос.

В таком случае, выходит, им сказали, что тот, кого они ищут, не имеет особых примет. Ничего очевидного, что сразу бросалось бы в глаза. Ни шрамов, ни татуировок или отсутствующих ушей, ни стеклянного глаза, длиннющей бороды или диковинной стрижки.

Ричер прослужил полицейским тринадцать лет и отлично помнил формулировку: никаких особых примет.

Соренсон и Гудмен снова перебрались через заполненную грязью канаву, сели в машину шерифа, и Джулия сказала:

— Вам нужно связаться с вашим диспетчером. Спросите, не видел ли кто-то одинокую женщину, которая бродит по округе; возможно, она заблудилась или не понимает, что делает. С настоящего момента мы будем считать, что двое преступников угнали машину Дельфуэнсо. И, возможно, они ударили ее по голове, чтобы забрать ключи.

— Они могли ее убить.

— Будем надеяться на лучшее. Прикажите своим людям проверить территорию за баром, в котором она работала. Очень внимательно. Существует вероятность, что она лежит где-нибудь в тени без сознания.

— Она бы уже замерзла и умерла.

— Значит, нужно поспешить.

Гудмен включил приемник, а Соренсон — свой мобильный телефон, чтобы поговорить с полицейскими в двух разных штатах. Оба ответа были отрицательными — никто не видел машину с двумя мужчинами обычной внешности и без особых примет; кроме того, никто не заметил следов крови на одежде, а также окровавленного оружия. Соренсон принялась подсчитывать в уме. Двое мужчин уже наверняка проехали посты. На это указывало время и расстояние. Однако она попросила полицейских оставаться на своих местах еще час. А вдруг у преступников возникли проблемы с машиной? Или что-то еще их задержало? Соренсон не хотела снимать заграждения, чтобы они проехали мимо того места, где пять минут назад их караулили полицейские.

Затем она отключила телефон, и Гудмен сообщил, что диспетчер ничего не слышал, а все его люди отправились на поиски за баром и по всему Городу греха.

Ричер вел машину, Алан Кинг крепко спал рядом с ним, Дон Маккуин торчал у него за спиной. Карен Дельфуэнсо так и не уснула и по-прежнему продолжала сидеть прямо и напряженно. Ричер чувствовал ее взгляд в зеркале. Он поднял голову и взглянул ей в глаза. Она смотрела на него, как будто мысленно пыталась ему что-то объяснить.

Только вот что? И тут к нему вернулись числа — на сей раз тринадцать, два, три, один и девять. Дельфуэнсо моргала именно столько раз, пять раз, последовательно, а в промежутках качала головой.

Почему?

Она хотела передать какое-то сообщение?

Может быть, это простой шифр, основанный на алфавите? Тринадцатая буква в алфавите — это «М». Вторая — «В», третья — «С». Первая — «А». Девятая — «I».

MBCAI

На слово не похоже. На римскую цифру тоже. Корпорация? Или какая-то организация? Акроним вроде SNAFU или FUBAR?

Ричер посмотрел в темноту, запомнил, что находится впереди на целую милю, снова встретился в зеркале глазами с Дельфуэнсо и безмолвно повторил буквы, преувеличенно шевеля одними губами: M, B, C, A, I?

Дельфуэнсо сердито посмотрела на него, глаза у нее горели: она радовалась, что он пытается ее понять, и злилась, что у него не получается, — совсем как женщина, испытывающая жажду, которой показали стакан воды и тут же убрали, чтобы она не могла до него дотянуться.

Она покачала головой. Нет. Затем один раз дернула подбородком влево и один раз вправо, внимательно уставилась на него широко раскрытыми глазами, как будто хотела сказать: «Понятно?»

Ричер не понял. Не сразу. Если не считать того, что кивок влево означал одно, а вправо — совсем другое. Две различные категории. Возможно, слева располагались цифры, справа — буквы. Или наоборот…

М-2-С-А-9?

13-В-3-1-I?

И тут Алан Кинг пошевелился, проснулся, начал ерзать на своем месте, и Ричер увидел, что Дельфуэнсо отвернулась и стала смотреть в окно.

Кинг взглянул на Ричера.

— Вы в порядке?

Тот кивнул, но ничего не ответил.