Мэри Кларк - Смерть под маской красоты (сборник)

– Я ведь вправду ее любил. Но она была такая упрямая… Ничего не слушала.

Он умолк, на мгновение полностью уйдя в свои переживания.

– Я предупреждал ее. Даже показывал ей цитату.

От такого поразительного заявления Санди непроизвольно вздрогнула.

– Мне нравятся цитаты, – сказал Баркер. – Я их читаю, чтобы посмеяться или подумать, в общем, для всего, если вы меня понимаете.

Санди кивнула.

– Мой муж очень любит цитаты. Он говорит, они содержат мудрость.

– Ага, вот и я о том! А чем занимается ваш муж?

– Он сейчас без работы, – ответила Санди, рассматривая свои руки.

– Да, нелегко. А в сантехнике он разбирается?

– Не очень.

– А с цифрами работать может?

Санди грустно покачала головой.

– Нет, в основном он просто сидит дома. И много читает, вроде тех цитат, о которых вы упомянули, – ответила она, стараясь подвести собеседника к нужной теме.

– Ага, я прочел одну Арабелле, и просто удивительно, как она подходила. Я наткнулся на эту цитату и показал ей. Я всегда твердил ей, что большой рот доведет ее до беды; так оно и вышло…

Баркер порылся в верхнем ящике стола и достал потрепанную бумажку.

– Вот она. Читайте.

Он протянул Санди страницу, явно вырванную из сборника цитат. Один фрагмент текста был обведен красным:

Под этим камнем, комком глины,

Лежит Арабелла Янг,

Которая только 24 мая

Научилась держать язык за зубами

– Это с какого-то старого английского надгробья. Вот так вот! Кроме даты, сплошное совпадение… – Баркер тяжело вздохнул и снова откинулся на спинку стула. – Да, мне будет точно не хватать Арабеллы. Она была забавная.

– Вы ужинали с нею в тот вечер, когда она умерла, верно?

– Ага.

– Вы не подвозили ее к дому Шипмана?

– Неа. Я говорил ей, что хватит уже, но она не слушала. Так что я посадил ее в такси. Она собиралась одолжить его машину, чтобы вернуться домой… – Баркер покачал головой. – Только не собиралась ее возвращать. Арабелла была уверена, что он ей все отдаст, лишь бы она не пошла в таблоид, – заметил он, потом немного помолчал. – И вот, посмотрите, что он с ней сделал!

Баркер вскочил, его лицо перекосилось от гнева.

– Надеюсь, они его поджарят!

Санди тоже встала.

– В штате Нью-Йорк смертный приговор приводится в исполнение путем летальной инъекции, но я уловила вашу мысль. Скажите, мистер Баркер, а что вы делали после того, как усадили Арабеллу в такси?

– Знаете, я ждал, что меня будут об этом спрашивать, но копы даже не потрудились поговорить со мной. Они сразу знали, что схватили убийцу Арабеллы. Короче, когда я усадил ее в такси, то поехал к матери и повез ее в кино. Я так делаю раз в месяц. Я был у нее дома до без четверти девять и в очереди за билетами без двух минут девять. Парень в билетной кассе меня знает. Мальчишка, который продает в кино попкорн, тоже меня знает. Рядом с нами сидела женщина, мамина подруга, и она знает, что я сидел там до конца фильма. Так что я не убивал Арабеллу, но я знаю, кто ее убил!

Баркер грохнул кулаком по столу, свалив на пол пустую бутылку из-под газировки.

– Хотите помочь Шипману? Украшайте его камеру!

Рядом с Санди неожиданно возникли двое охранников из Секретной службы. Оба мужчины пристально смотрели на Баркера.

– Не стоит колотить по столу в присутствии этой дамы, – холодно посоветовал один из них.

Впервые с той минуты, когда Санди вошла в его кабинет, Альфред Баркер потерял дар речи.

Томас Экер Шипман не обрадовался звонку Марвина Клейна, помощника Генри Бритлэнда, который передал ему просьбу президента повременить с признанием вины. «Какой в этом смысл?» – подумал Шипман, недовольный, что не может уладить дело. Все равно он неизбежно отправится за решетку, и хочется быстрее покончить с этим. Кроме того, дом уже стал напоминать ему тюрьму. Как только сделка о признании вины будет согласована, пресса живо заинтересуется его делом, но потом Шипмана посадят, и они переключатся на следующего недотепу. Шестидесятипятилетний мужчина, который отправляется за решетку на десять или пятнадцать лет, не может надолго остаться горячим материалом.

«Они до сих пор тут толпятся», – думал он, в очередной раз глядя на скопище репортеров, разбивших лагерь возле его дома, только потому, что было неизвестно, пойдет ли он в суд. Как только станет ясно, что он собирается принять лекарство, не вступая в драку, их интерес тут же испарится.

Экономка, Лилиан Уэст, приехала ровно в восемь утра. Шипман надеялся помешать ей войти, закрыв дверь на цепочку, но, похоже, только усилил этим ее решимость попасть внутрь. Когда она обнаружила, что не может отпереть дверь, то нажала кнопку звонка и звала Шипмана до тех пор, пока он не впустил ее.

– О вас нужно заботиться, хотите вы того или нет, – заявила Лилиан, резко отметая все его вчерашние возражения: он не хочет, чтобы пресса вторгалась в ее частную жизнь, и на самом деле предпочел бы остаться в одиночестве.

Затем она принялась за повседневные заботы, убирая комнаты, в которых ему больше не придется жить, и готовя еду, к которой он не испытывал аппетита. Шипман наблюдал, как она ходит по дому. Лилиан была привлекательной женщиной, отличной экономкой и прекрасным поваром, но ее властность временами заставляла Шипмана с тоской вспоминать о Доре, которая проработала экономкой у них с Констанс двадцать лет. И даже если у нее иногда подгорал бекон, она все равно оставалась очень славной женщиной.

Кроме того, Дора относилась к старой школе, тогда как Лилиан всем сердцем верила в равенство работника и работодателя. Тем не менее на то недолгое время, которое ему осталось провести в этом доме, можно было примириться с привычкой Лилиан делать все самой. Ему стоило просто брать от жизни лучшее, наслаждаться вкусными блюдами и правильно выбранным вином.

Признав, что он не может отрезать себя от внешнего мира и должен быть доступен хотя бы для своего адвоката, Шипман включил автоответчик и стал прослушивать звонки, отсеивая ненужные. Однако, услышав голос Санди, он с радостью взял трубку.

– Томми, я в машине, еду к тебе из Йонкерса, – пояснила Санди. – Я хочу поговорить с твоей экономкой, если она у тебя. А если нет, ты не знаешь, как с нею связаться?

– Лилиан здесь.

– Великолепно. Не отпускай ее, пока я не приеду. Я буду примерно через час.

– Не представляю, что она может рассказать такого, о чем еще не слышала полиция.

– Томми, я только что говорила с дружком Арабеллы. Он знал о ее плане вытянуть у вас деньги, и, судя по его словам, она уже как минимум один раз проделывала такое с другим человеком. Нам нужно выяснить, кто это был. Вполне возможно, что кто-то в тот вечер следовал за Арабеллой до вашего дома. Мы надеемся, Лилиан, уходя, могла заметить нечто – возможно, машину, – что в тот момент показалось ей несущественным. Полиция не занималась всерьез поисками других подозреваемых, и поскольку мы с Генри убеждены, что вы этого не делали, то пытаемся разнюхать обстоятельства за них. Так что встряхнитесь! Мы еще посмотрим, кто кого.