Татьяна Устинова - Запасной инстинкт

– Здесь куда? Не знаю я домов этих!..

– Направо. За углом еще раз направо. Водитель покосился на него недоверчиво, как будто всю дорогу читал его мысли и теперь прикидывал, не дать ли ему на всякий случай в ухо.

“…И вправду, что ли, машину купить?..”

Вот подъезды, одинаковые, как боль во всех зубах сразу. Федькин крайний, а Троепольский ошибся. Если бы не ошибся, то знал бы, кто убийца.

Теперь не узнает, несмотря на всю свою браваду.

Он что-то такое заплатил, и, видимо, много, потому что водитель стал совать ему деньги обратно, и у него сделалось испуганное лицо. Троепольский оттолкнул руку, которая лезла к нему с деньгами, и выбрался из машины.

Дом нависал над ним, и непонятно было, где кончается дом и где начинается такое же бетонное брюхо тучи.

– Эй, парень!..

Троепольский оглянулся, закуривая.

– Деньги свои забери! Он махнул рукой.

– Парень!..

– Отстань от меня!

– Может, тебя… того? Проводить?

Троепольский помотал головой.

– А то ты… странный какой-то.

– Спасибо, не нужно, – отказался вежливый Троепольский и вошел в подъезд.

“Вид у него странный, надо же!” Он поднялся на нужный ему этаж, позвонил в нужную дверь, мечтая только об одном – чтобы никого не оказалось дома.

Хлипкая дверка кисельного цвета распахнулась сразу же, словно под ней стояли и ждали, когда Троепольский наконец приедет. – Вам кого?

Тут неожиданно выяснилось, что ответа на этот простой и вовсе не праздный вопрос у Троепольского нет. А, собственно, кого ему? Шут его знает, кого! Какую-то дуру, которая орала, что “всем сегодня Федю подавай, а никакого Феди тут нету!”.

Если бы она сама открыла дверь, Троепольский, наверное, не так растерялся, но открыл ему какой-то мужик в майке и тренировочных штанах – своеобразная униформа всех жителей всех спальных районов, отдыхающих от дневных трудов. Должно быть, этот отдыхал от трудов ночных, потому что было как раз утро.

На тренировочные штаны Троепольский имел несколько устаревший взгляд – он наивно полагал, что в таковых следует бежать кросс, а вовсе не лежать на диване, не сидеть за рулем, не идти на свидание, не прогуливаться в парке, то есть не делать как раз того, для чего большинство населения их и использовало.

– Простите, – пробормотал Троепольский, оценив штаны по достоинству. – Мне нужно поговорить… с девушкой. Я приходил… несколько дней назад, и здесь была… девушка.

– Какая еще девушка?! – подозрительно спросил мужик и почесал майку на животе. – Кого тебе надо-то?!

Троепольский моментально раскаялся в слове “девушка” и начал что-то путано объяснять – как он ошибся дверью, как подъездом ошибся тоже, как лифт не работал, и он… Короче, он хотел бы поговорить с женщиной, которая тогда открыла ему дверь.

– Когда открыла-то? – взревели тренировочные штаны, и Троепольский совсем было уж решил, что пропал, но тут штаны снова взревели:

– Натали! Натали!

И в тесной прихожей образовалась давешняя “девушка”, тоже в тренировочных штанах и длинной кофте с пуговицами. Троепольский вытаращил глаза – невозможно было бы специально придумать никакую другую Натали, которая так не соответствовала бы этому возвышенному имени.

– О! – бодро воскликнула Натали. – Опять двери перепутали? Или чего? Окна?

– Здрасте.

– Привет. Вов, чего ему надо?

– Говорит, что тебя ему надо. Это кто ж такой? Кавалер новый?! Ты смотри, Наташка, в своей больнице, я тебя предупреждал!..

– Да-а ладно, – кокетливо протянула Натали, мельком взглянула на себя в зеркало прихожей и поправила челочку, став еще неотразимей. – А вы кто?

– Я никто, – быстро сказал Троепольский. – То есть меня зовут Арсений Троепольский, и в соседнем подъезде живет мой заместитель, и… то есть все это неважно. Помните, когда я дверью ошибся, вы мне сказали, что здесь нет никакого Феди, а всем сегодня Федю подавай. Помните?

– Да ничего я не помню.

– Как не помните?! Я пришел, а вы сказали, что…

– Да откуда я помню, что я сказала! Мало ли чего я говорю! Верно, Вов?

– Это верно, – неожиданно подтвердил Вова, – чего она только не говорит!

– Постойте, то есть вы хотите сказать, что никто, кроме меня, в тот вечер не спрашивал Федю?!

– Спрашивал, – с удовольствием отозвалась непосредственная Натали. – Все как с цепи сорвались, всем Федю надо было, а у нас никакого Феди нет и не было отродясь. Вов, ты с суток пришел и спал, и я думала – разбудят мне мужика, так я им!..

– Постойте, – опять попросил Троепольский, – значит, кто-то приходил к вам?

– А ты кто, мужик? – Вова опять почесал свою майку и призадумался. – В том подъезде вроде труп нашли. Это чего? Твой, что ли?

– Не мой, – отрезал Троепольский. – Мой еще не нашли.

– Так это чего? Из-за того… убиенного, что ли? А вы откуда? Из милиции? Если из милиции, покажите документ, и все равно я протоколов подписывать не буду и в понятые не пойду! Вов, чего ты смотришь-то? Зачем он приперся?

– Да я затем приперся, – заорал Троепольский, – что Федя Греков, которого убили, мой друг! И не надо мне, мать вашу, никаких протоколов! Мне надо, чтобы вы мне сказали, кто еще в тот день ошибся дверью!

– Так откуда ж я знаю кто! Мне по именам спрашивать некогда, время у меня не казенное, а свое, и дома я отдыхаю и по именам никого не спрашиваю!

– А чего? – Вова посмотрел на него сочувственно. – Правда, что ли, товарищ твой… помер, типа?

– Типа, помер, – согласился Троепольский.

– А ты чего? Хочешь узнать, кто его на тот свет проводил?

– Хочу, – признался Троепольский.

– Ишь ты, – восхитился Вова, – в очках, а хочет узнать! Ну, проходи тогда, что ли.

– А здесь нельзя?..

– Так чего здесь! Тогда там удобней. Троепольский покорился и “прошел”. Куртку он снимать не стал и портфель тоже не оставил в прихожей. В квадратной комнате лежал квадратный ковер, стояли распахнутая тахта, утлый столик на колесах, и еще висел коврик на стене, а на коврике… алюминиевая шашка. Там, где полагается быть драгоценным камням, рукоятка была раскрашена разными красками. Красота.

– Садись, – пригласил Вова и вытащил из-за спины табуретку и воздвиг ее неподалеку от столика. – Может, водки выпьем?.. Раз уж товарища твоего… на тот свет, короче…

– Какой еще водки?! – громко закричала из кухни бдительная Натали. – С утра пораньше! Тебе бы только повод! Так и будешь ее трескать!..

– Да не трескать, а за упокой души всегда!..

– Да ты и так всегда!..

– Наташка! Замолкни!

– Не стану я молчать! С утра водку! Допьешься до белой горячки!

– Я свою меру знаю!

– Знаю, как ты знаешь! А кого в прошлую среду Митяй на себе принес? Стыдоба какая, перед людьми-то!

– А что? Твои люди не пьют?!

– Да все люди как люди пьют, один ты, как буйвол меченый!..