Татьяна Устинова - Персональный ангел

Надвигалось лето, нужно думать, куда отправить Кирюху. Однако при одном только упоминании бойскаутского лагеря в Штатах Кирюха начинал рыдать и кататься по полу. Его не устраивало ничего, что находилось дальше тридцати километров от отца. В Москве Олег оставить его не мог – в доме в последнее время шли постоянные приготовления, шушуканья, шмыганья, прятанья – и моления, моления, моления…

Его “девушки”, как называла их Катерина, явно что-то затевали. Это подтверждалось еще и тем, что жена стала с ним почти ласкова в последнее время. И Олег с ужасом кролика перед гремучей змеей ждал – что-то будет.

Со всеми утренними удовольствиями он забыл телефон и даже не мог вспомнить, где именно. Он не позвонил из машины, хотя должен был, понимая, что его звонка ждут.

А тут еще Кольцов привязался с программой мероприятий. Как это Катька его не боится? От одной его улыбки можно запросто покончить жизнь самоубийством, чтоб не мучиться…

– Что там с моим однофамильцем? – спросил Тимофей.

– Все в порядке, – отозвался Приходченко, с трудом выбираясь из своих мыслей – Мы предложили ему денег, чтобы он вышел из процесса. Он согласился. Дальше мы ничего выяснять не стали…

– Тимофей Ильич, – сказал из своего угла Абдрашидзе, – мы подготовили информацию о рыболовных траулерах, арестованных в иностранных портах. На данный момент три из них – ваши, то есть собранные когда-то на калининградских верфях. Мы предлагаем заплатить долги за один из них и широко разрекламировать это как акт сочувствия к рыбакам и их семьям.

– Мы уже говорили об этом когда-то, – перебил его Кольцов. – И тогда же я сказал, что заплачу за все.

“Все помнит”, – с искренним восхищением подумал Приходченко, а Катерина, наклонившись к нему прошептала:

– Аттракцион неслыханной щедрости…

Приходченко хмыкнул, отворачиваясь и пряча улыбку, но Тимофей Ильич заметил и посмотрел недовольно.

О чем может шушукаться Катерина – его Катерина – с этим молодым снобом? Да пусть он сто раз ее начальник, и тысячу раз друг, и еще три тысячи раз кто угодно, но все равно она не должна шушукаться с ним в присутствии Тимофея, Впрочем, в отсутствие, наверное, еще хуже…

Смеясь над собой и своей внезапной ревностью, Тимофей резким движением подтянул к себе кофейную чашку. “Знали бы они, – думал он, сосредоточенно глядя в кофе, – как мы провели это утро”.

От воспоминаний кровь вдруг ударила в голову, в спину, в ноги. Стало неудобно сидеть, и Тимофей поменял положение. “Да что это такое? – подумал он с радостным изумлением. – Неужели это со мной?!”

Он совсем не слушал Абдрашидзе и не смотрел на людей – так ему было страшно и радостно…

Вдруг послышался какой-то шум от дубовой двери его кабинета, как всегда плотно закрытой на время совещаний. Абдрашидзе оглянулся в полном недоумении – к боссу никто не имел права войти просто так, между тем кто-то явно ломился в дверь. Катерина выглянула из-за Приходченко, а Тимофей Ильич резко поставил чашку на блюдце.

– Выясните, что там такое, Игорь Вахтангович! – приказал он резко. Но когда Абдрашидзе уже выскочил из-за стола, дверь непривычно широко и резко отлетела в сторону и задержанная пружиной, начала медленно закрываться. На пороге, снова отшвырнув дверь, появилась сказочной красоты молодая дама. Она отпихивала от себя секретаршу и Диму, пытавшихся протиснуться следом за ней, и все повторяла: – Нет, я войду! Я все равно войду!..

Она влетела в кабинет и выскочила сразу на середину, не удержавшись с разгону. Сумка упала у нее с плеча.

– Тимофей Ильич, – заговорила с порога расстроенная секретарша, – я ничего не смогла…

Кольцов повелительно махнул ей рукой и обратился к даме:

– Диана?

У Катерины от дурного предчувствия вдруг похолодели руки. Абдрашидзе замер у двери. Приходченко медленно поднялся.

– Я не к тебе пришла, – торопливо заявила дама, не глядя на Тимофея. Она была очень бледна, губы у нее тряслись. Нервным движением она подняла с ковра свою сумку и повесила ее на плечо.

– Олег, – сказала она Приходченко. – Ты вчера забыл у меня телефон. Весь день звонит твоя мама. Там что-то стряслось с твоим сыном. Слышишь, Олег? Тебе нужно срочно ехать, а я нигде не могла тебя найти.

– Что стряслось? – одними губами выговорил Приходченко. Лицо у него вдруг разом постарело и заострилось. Катерина встала и подошла к нему.

– Они его все-таки куда-то увозят, – Диана почти плакала. – И их там много. Он позвонил твоей матери, но она не знает, что там теперь… Мы довольно долго тебя искали.

– Много? – переспросил Приходченко. Абдрашидзе вдруг произнес что-то по-грузински. Катерина прижала руки к груди.

– Могу я узнать, что происходит? – раздался вдруг тяжелый низкий голос. – Диана?

Все повернулись к столу, за которым сидел Тимофей Кольцов. Олег Приходченко шагнул вперед, закрывая собой Диану, как будто боялся, что Тимофей растерзает ее.

– Диана приехала предупредить меня, Тимофей Ильич, – сказал он и скривился. Так фальшиво это прозвучало. Но пусть думает что хочет. В любом случае это лучше, чем постоянный страх разоблачения.

Диана выскочила из-за его спины, но Тимофей не дал ей произнести ни одного слова.

– Это я понял, – заявил он и словно отмел все объяснения. Его и в самом деле это мало интересовало. – Что случилось с вашим сыном? Почему это так переполошило мою бывшую жену?

– У него жена ненормальная, – крикнула Диана, – на религиозной почве. А мальчишка один все время…

– Диана!.. – перебил Олег, но она продолжала выкрикивать, как будто в чем-то обвиняя Тимофея.

– Он его прячет, а они находят и грозятся убить за грехи!

– Диана!!

– Она его молиться таскает к братьям и сестрам, и лупит, и в школу не разрешает ходить! На прошлой неделе эти самые братья бабушку избили за то, что та Кирюху спрятала!

– Да замолчи же! – сквозь стиснутые зубы приказал Приходченко, и Диана тяжело, некрасиво зарыдала, тычась лицом в его пиджак.

– Почему вы его не спрячете? – спросил Тимофей у Олега, как будто ничего не происходило.

– Он нервный очень и маленький. Он без меня совсем с ума сойдет. И не повезешь никуда особенно. Я пытался. Они его как-то находят, говорят, что бог помогает, и тогда все… Я должен ехать, Тимофей Ильич, – сообщил он, отрывая от себя Диану. – Прошу прощения за все это представление…

– Я с тобой, Олег, – негромко сказала Катерина. – А вы, Диана?

– Вы обе останетесь здесь, – ровным голосом объявил Тимофей Ильич. – Игорь Вахтангович, сводите их в ресторан. Олег, с вами поедет моя охрана. Они быстро всех найдут, и братьев, и сестер, и даже отцов и матерей. – Диана вытерла слезы и посмотрела на него в изумлении. У Катерины по детской привычке приоткрылся рот. Приходченко вдруг боком сел на стул.