Марина Серова - Меня не проведешь

У меня возникло желание сразу его убить, так как если раньше мне удавалось остаться незамеченной, то теперь оба противника обернулись ко мне. Причем больше всего я боялась, что Алина от изумления нажмет на курок, который теперь был направлен прямо мне в живот.

От неожиданности у них открылись рты.

— Извините, что помешала, — буркнула я, — но ваша металлическая дверь отчего-то не распахнулась от моего звонка.

Они смотрели молча, пытаясь осознать, как они раньше не догадывались, что я умею летать и что даже успела обучить этому Лапина. Первым оклемался Чернецов, который быстро рванул к Алине и попытался вырвать у нее револьвер.

Это ему не удалось, так как я среагировала быстрее — мы налетели друг на друга, я ударила его довольно сильно, а потом… Мне его даже стало немножко жалко. Револьвер я выхватить успела, Лапин умудрился подставить ему подножку и сделал это неплохо, потому что Чернецов упал, а Лапин сказал назидательным тоном:

— Ах, Андрей Петрович! Вы совсем забыли про иностранных друзей! Нам вот с Танюшей пришлось по окнам лазать, сейчас, похоже, милиция приедет, вызванная недоуменными соседями, стыда ведь не оберемся — сидеть-то придется за грабеж…

Чернецов сделал попытку вскочить и схватить Лапина за горло. Мне даже неудобно, что поначалу я относилась к несчастному Олегу Васильевичу так плохо, а потом и вовсе втянула его в свои приключения.

Поэтому я налетела на Чернецова как коршун, так что его попытка оказалась тщетной.

Очень скоро он был связан и сидел в кресле, явно более чем расстроенный собственным положением. В это время в замке заворочался ключ.

На пороге возникла удивленная и испуганная Маша Полянова. Обведя нашу живописную группу недоумевающим взглядом, она спросила:

— А где Алиса?

Алина понимала — ее план не удался. Абсолютно. Он сейчас будет арестован, потом найдется какой-нибудь крючкотвор-адвокат, который сделает все, чтобы оправдать его.

Она смотрела на того, кто был ее мужем, с ненавистью. Ему удалось уйти от ее суда.

Она пыталась хоть что-нибудь придумать.

— А где Елена? — спросила я.

— В ванной, — ответила Алина, как-то странно подобравшаяся.

— Господи, надо ж ее достать оттуда, — сказала я, — она же там окончательно с ума сойдет от нашего шума.

Я внимательно проверила, достаточно ли крепки узлы, связывающие нашего героя.

— Где Алиса? — растерянно повторила Маша. — И что здесь происходит?

— Машенька, — попыталась я ее успокоить, — Алисы здесь нет. Она еще не приходила.

Этого было достаточно, чтобы Маша насмерть побледнела.

— Значит, она решила вернуться, — обреченно сказала она, — я забыла отдать ей ключи от этой квартиры… Что я за идиотка…

Она махнула рукой.

— Маша, — сказала я ей, — мы сейчас поможем Елене, потом найдем Алису, а уж потом я вам все-все объясню… Хорошо?

Судя по ее виду, ее гораздо больше бы устроило, если бы мы занялись поисками Алисы в первую очередь, а уж потом отправили спасательную экспедицию в ванную. Но она смирилась и согласилась со мной.

— Вы идите, а я послежу за ним, — сказала вдруг Алина, смотря на своего мужа странно блестящими глазами.

На секунду я засомневалась в ней. Может быть, она постарается его убить еще раз? Но револьвер был у меня. Так что я согласилась.

Скорее всего ей просто не хочется видеть Елену.

— Олег Васильевич, — попросила я, — наверно, вам придется вызвать милицию…

— Господи, — возмутился Лапин от всей души, — да зачем же? Неужели вы думаете, что после того, как мы с вами лезли на виду у всего двора по пожарной лестнице, всем своим видом показывая, что собираемся лишить мадам Полянову некоторых принадлежащих ей ценностей, они, оставив сей факт без внимания, ее уже не вызвали? Как вы плохо о наших людях думаете, Танечка! Стыдно, стыдно же, ей-Богу!

Он скорчил такую рожу, что я невольно рассмеялась.

Алиса задержалась вот почему. Сначала она заметила, что все, кто был во дворе, когда она подошла, задрали головы и с интересом пялятся вверх, что-то обсуждая. Подойдя поближе, Алиса услышала, что они даже собираются вызвать милицию.

Она тоже задрала голову и увидела, как наверху болтаются на пожарной лестнице две фигуры — одна довольно приличная молодая женщина, а ее напарником был представительный мужчина в костюме.

Алису такой нестандартный грабительский прием слегка удивил, но чего сейчас не бывает… К собственному ужасу, Алиса увидела, что тетка-грабительница влезла ни в чье-нибудь, а в ее, Алисино, окно и расположилась там довольно нахально, нимало не беспокоясь, что ее могут застукать. Дядька подтянулся за ней, и эта бессовестная тетка втянула его в квартиру, где, по Алисиным расчетам, в данный момент должна была находиться Алисина мать, которая почему-то никак на столь непростительное проникновение в ее крепость не реагировала. Зная свою маму, Алиса предположила, что той просто не было дома. Иначе она бы подняла такой крик и так бы развозмущалась, что непрошеные посетители просто свалились бы с подоконника.

Столпившиеся во дворе люди долго обсуждали, стоит ли вызывать милицию — ведь может быть, просто что-то там, в квартире, случилось, уж больно люди с виду приличные. Поняв, что надежда на спасение имущества зависит только от Алисы, она быстрым шагом пошла прямиком в ближайшее отделение милиции, поскольку девочкой была смелой и смышленой.

Вот ее-то удаляющуюся спину и увидел Лапин, успокаивающе сказав Маше:

— Вон ваша Алиса… Во дворе была, рассматривая наши неблаговидные поступки… Представляете, Танечка, какой мы с вами пример ей подали? Вы можете поручиться, что девочка, как честный пионер и бойскаут, направилась в милицию, а не полезла, вдохновленная вашим примером, в чужие окна?

Я отмахнулась. Меня ни та, ни другая перспектива не радовала. Но сейчас мне надо было выручать Елену. Тем более что за Алисой рванула Маша.

В ванную я постучала осторожно и сказала:

— Елена, это я, Татьяна. Пожалуйста, откройте…

За дверью раздались всхлипывания, потом Еленин голос спросил:

— А он… там?

— Там, — неохотно согласилась я, — но не бойтесь, он связан.

Елена еще какое-то время мне не открывала. Как будто решала, стоит ли мне верить. По-моему, она решила, что не стоит, потому что никаких движений с ее стороны к двери не последовало.

Я вернулась в комнату и попросила Лапина мне помочь.

— Что ж, — уныло ответил Лапин, — после того, как вы заставили меня проникнуть в чужую квартиру, мне уже ничего не стоит и дверь в ванную взломать… Так человек, доселе честный, и встает на склизкий путь преступности…

Я взглянула на Чернецова. Тот явно не осознавал, что попал в затруднительное положение. Он смотрел в одну точку с каменным лицом. Видимо, инстинкт самосохранения не позволял ему до конца уяснить всю безнадежность собственного положения.