Евгения Грановская - Невидимые силы

— Настя, можно тебя на минуту? — донесся из кухни голос Маши.

Настя посмотрела на довольную, перепачканную шоколадом физиономию испанца, вздохнула и поплелась на зов.

Подруга встретила ее хмурым настороженным взглядом. Она стояла возле включенной микроволновки, и вид ее не предвещал ничего хорошего.

— Кто он? — сухо спросила Маша, едва Настя переступила порог.

— Он… приезжий.

— Откуда?

— Из Испании. Кажется… — Настя перевела дух. — Понимаешь… Мигель… он не совсем обычный человек. Ты смотрела по телеку «Сражение экстрасенсов»?

— Ну, допустим. И что?

— И ты в них веришь? Ну, в то, что они существуют?

— Кто?

— Экстрасенсы.

— Не знаю. — Маша сощурилась. — Хочешь сказать, что Мигель — экстрасенс?

Настя кивнула:

— Да. Он… Ну, в общем, он быстро вылечивается и очень медленно стареет.

Маша смотрела на нее внимательно и недоверчиво.

— Разыгрываешь?

Настя покачала головой:

— Нет. Я серьезно.

— И сколько же ему лет, этому «экстрасенсу»?

— Не знаю. Может, лет сто. А может, и двести. Я не спрашивала.

Пискнул таймер микроволновки. Маша вздрогнула. Пока она вынимала пиццу, Настя продолжала:

— Помнишь кулон, который я подняла? Мы тогда с тобой возвращались из клуба.

— Ну, — неопределенно проговорила Маша.

— Этот кулон — что-то вроде головоломки, которую нужно собрать в определенный час. И он заряжен.

— Заряжен?

— Да. У экстрасенсов есть энергия… В общем, кулон заряжен этой энергией, накачан ею под завязку. Один экс, очень сильный, его фамилия Келлер, ищет этот кулон, чтобы использовать накопленную в нем энергию.

— Зачем? — все тем же отстраненным, недоверчивым голосом спросила Маша.

— Не знаю. Может, хочет получить власть над людьми. А может, еще что-то. Мигель считает, тут что-то личное.

Маша молчала, глядя на подругу исподлобья.

— Машка, клянусь тебе, все именно так, как я говорю, — заверила ее Настя. — Кулон был у меня, но потом один парень, экс, втерся мне в доверие и…

Настя вдруг осеклась. Она только сейчас вспомнила, что Илья — двоюродный брат Маши.

— Чего же ты остановилась? — настороженно спросила Маша. — Продолжай вешать мне лапшу на уши.

— Келлер заполучил головоломку Чивера, — опять заговорила Настя. — И через пару дней планеты встанут в небе так, что он сможет собрать ее. Мы не должны этого допустить, иначе высвободившаяся энергия может уничтожить город. Если, конечно, Келлер не напьется ею под завязку и не станет кем-то вроде древнегреческого бога. Всесильным, неуязвимым, и все такое.

— Насть, — хмуро проговорила Маша, — ты меня за дуру держишь?

— Я…

Маша отвернулась и вышла из кухни.

Но на пороге комнаты она замерла с вытянувшимся от изумления лицом. Мигель, откинувшись на спинку кресла, с довольным видом жонглировал лучами света, выуживая их из люстры и закручивая в замысловатые сверкающие фигурки. Блюдо с пиццей выскользнуло у Маши из рук и с грохотом упало на пол.

— Так это правда? — спросила она изумленно.

Мигель отправил лучи света обратно к люстре.

— Простите, — виновато сказал он. — Я не заметил, как вы вошли.

Тут в комнате появилась Настя.

— Мигель, я все ей рассказала, — сообщила она.

— Что именно? — уточнил испанец.

— Что ты экс. — Настя покосилась на побледневшую Машу, после чего добавила: — И что меня ищут люди Келлера. А мы ищем головоломку Чивера.

— Так зачем эксы за вами гонятся? — спросила Маша, сидя в кресле с холодным полотенцем на лбу.

— Им нужна Настя, — ответил Мигель, полулежа на кровати и принимаясь за второй кусок пиццы.

— Зачем?

— Она тоже экс, — пояснил Мигель. — И очень мощный. С кучей одаренностей.

Маша перевела взгляд на Настю.

— Насть, он не бредит?

— Понятия не имею, — отозвалась Настя. — Я вообще в этом деле случайно. Так же, как и ты.

— В мире ничего не происходит случайно, — назидательно проговорил испанец. — Головоломка Чивера сама выбрала тебя.

— Сама? — Настя хмыкнула. — И зачем ей это?

— Самые страшные и неуловимые маньяки подсознательно желают, чтобы их разоблачили, — изрек Мигель, продемонстрировав тем самым неплохое знание криминальной психологии. — То же и с головоломкой. В ней таится страшная сила. Которая жаждет высвободиться, но одновременно хочет, чтобы ей помешали. Как маньяк, который втайне жаждет, чтобы его поймали.

— И при чем тут я? — не поняла Настя.

Мигель откусил изрядный кусок пиццы и ответил с набитым ртом:

— Думаю, ты способна помешать. Или, наоборот, — помочь. И Келлер это знает. Ты ему нужна, а значит, нужна и нам.

— Кому это вам? — спросила Маша.

— Бюро по контролю за эксами, — коротко ответил Мигель, плотоядно посматривая на последний кусок пиццы. — Судьба любит победителей, а побеждают только смелые и благородные духом. Такие, как ты, Настя. Ну, или как я.

Настя усмехнулась.

— Ты не только благородный, но и очень скромный, — заметила она. — А вообще ты сильно ошибаешься, Мигель. В нашем мире выигрывает не честный и справедливый, а расчетливый.

— Расчетливый ум никогда не сможет подняться над мыслью о корысти и убытках, — возразил испанец. — А что есть смерть, как не убыток? И что есть жизнь, как не корысть? Тот, кем движет корысть, опасается смерти. Значит, такой человек — трус.

Настя посмотрела на рыцаря с сочувствием.

— М-да, — вздохнула она. — Тяжело тебе у нас придется.

Мигель доел пиццу, после чего протянул руку и взял со стола бутылку с недопитой водкой.

— Мигель, это не вода, — напомнил Настя.

— Я знаю. — Он свинтил крышечку и, запрокинув голову, сделал пару хороших глотков.

Настя с Машей переглянулись.

— Он еще и алкоголик, — тихо охнула Маша.

Настя протянула руку к бутылке и с усилием отвела ее от губ испанца.

— Ты выпил уже треть бутылки, — укоризненно сказала она.

— И что? — вскинул брови Мигель.

— Это слишком много.

— Чем больше воды, тем меньше вероятность сесть на мель, — афористично проговорил испанец. — Не бойтесь, милые девушки, я ведь испанец!

И он отхлебнул еще глоток.

— И все-таки тебе хватит. — Настя вынула бутылку из пальцев Мигеля, закрыла ее и поставила подальше.

— Ерунда, — возразил Мигель. — Я в норме. — Потом зевнул и добавил: — У нас в Испании тоже есть крепкие вина. И я… И мы… Мы их…

Веки Мигеля медленно закрылись, а голова опустилась на подушку. Он уснул. Настя посмотрела на него и иронично констатировала:

— Готов. Наше пойло покрепче испанского.

— До рассвета еще часа три, — сказала Маша, с некоторой опаской поглядывая на Настю. — Тебе тоже надо поспать.

— Да, пожалуй.

Маша встала с кресла.

— Я постелю тебе в гостиной.

— Хорошо, — кивнула Настя.