Анна Князева - Пленники старой Москвы

Они свернули на боковую аллею, откуда было видно проезжую часть.

– Хорошую экскурсию вы мне устроили, – сказал старик. – Правнук – что? Вывезет меня – и обратно к компьютеру. А я его не держу. Ему со мной скучно.

– Алексей Викентьевич, может быть, у вас были догадки, почему Лиля так поступила?

– Почему бросила меня? Лиля была актрисой. Думаю, она только играла в любовь. Да еще подруга, Лилина однокурсница, как тогда говорили, сбивала ее с истинного пути.

– Вы имеете в виду Викторию Флерову?

– Вика была девицей легкого поведения. Думаете, почему она получила главную роль в том самом фильме? Потому что была любовницей режиссера. На самом деле главную роль должна была играть Лиля Глейзер. Она прошла пробы, ее утвердили. Потом вмешался режиссер, и роль отдали Флеровой. Перед нашим разрывом Лиля изменилсь, и я не знал, что с этим делать. Она ездила на пробы, но ее никуда не брали. И я ничем не мог ей помочь.

– Лиля больше не снималась?

– Не знаю! – обрубил Кавалеров. Потом добавил несколько мягче: – Я мог бы сказать, что Лиля сломала мне жизнь. Но жизнь человека – это не только любовь. Меня спасала работа. Потом мне встретилась чудная женщина, мы прожили вместе почти пятьдесят лет. Не скажу, что я любил ее так же сильно, как Лилю. Как выяснилось, от большой любви добра не бывает. Жизнь подошла к концу… Теперь это главное.

По аллее навстречу им шагал правнук Алексея Викентьевича.

– Дед, ты что? Я тебя потерял!

Старик рассмеялся:

– А я тут с дамой гуляю.

– Ну ты, дед, ходок. Позвольте? – Молодой человек взял управление коляской в свои руки. Старик сказал:

– Очень вам благодарен.

– Мы хорошо провели время, – улыбнулась Катерина.

На прощание Кавалеров помахал ей рукой:

– Больше не увидимся. Удачи вам, дорогая!

И все-таки ей не удалось избежать встречи с Германом. Вечером он поджидал ее в номере.

– У меня к тебе разговор.

– О чем? – сдержанно спросила Катерина.

– Не буду ходить вокруг да около… Вопрос очень серьезный и касается не только наших отношений.

– Чего же еще?

– Моей работы, моего карьерного роста. – Герман встал с кресла, сунул руки в карманы и сердито взглянул на жену. – В некотором роде это вопрос безопасности.

Катерина нетерпеливо заметила:

– Переходи к сути дела.

– Для чего ты звонила Картавину? – Герман впился в нее взглядом и непроизвольно потянул себя за нос. – И для чего он постоянно звонит тебе?

– Служба безопасности? – поинтересовалась она.

– Не важно. Не стоит думать, что живешь в безвоздушном пространстве. Итак?

Помедлив, Катерина неохотно ответила:

– Вопрос касался нашей новой квартиры.

– Тебе не кажется, что, позвонив ему, ты предала меня? Тебе хорошо известно, что нас с Борисом связывают сложные отношения. Мы – соперники. Возможно, ты думаешь, что в студенчестве мы были большими друзьями? Ты ошибаешься. Мы всегда и во всем состязались. Кому, как не тебе, это знать? И если, женившись на тебе, я победил, мне было бы неприятно узнать, что Борис хочет реванша.

– Это пошло, – поморщилась Катерина.

– Что вас связывает?

– Ничего.

– Вы каждый день говорите по телефону.

– Это ревность?

Герман кивнул.

– Не буду скрывать.

– А мне кажется, тебя волнует другое.

– Работа? – Он зло улыбнулся. – Так и есть. Не хочу, чтобы ты сдала меня с потрохами…

– О чем ты говоришь? Послушай себя. Это ужасно!

– Не тебе судить! Я пашу, как раб на галерах! Все для того, чтобы обеспечить нам безбедную старость.

– А ты уверен, что хочешь встретить ее со мной? – спросила Катерина.

– Объясни. Я не понял вопроса.

– Не знала, что ты такой тугодум.

– Не морочь мне голову! Если хочешь что-то сказать, скажи!

– Мне все известно про Стерникову.

Герман недоверчиво улыбнулся:

– Я сам тебя с ней познакомил.

– Ты не понял. Я знаю, что прошлую ночь вы провели в отеле «Ритц-Карлтон».

– Бред! Я был в Туле…

Катерина прошла к дивану, села, взяла пульт и стала переключать каналы. Потом спросила с показным равнодушием:

– Так в Туле или в Калуге?

– Какая, черт, разница! – взревел Герман. – Я не должен перед тобой отчитываться!

– А я и не прошу. Ты сам завел разговор.

– Мы говорили о тебе и о Борисе. Я запрещаю тебе контактировать с ним! Ни говорить, ни встречаться!

– Ты не вправе предъявлять подобные требования.

– Еще как вправе! – Герман энергично прошелся по комнате и встал перед ней. – Я твой муж!

Катерина выключила телевизор, поднялась с кресла и прошла в спальню. Вернувшись с подушкой и одеялом, легла на диван.

– Что это значит? – спросил Герман. – Ты будешь спать здесь?

Катерина повернулась спиной и ничего не ответила.

– Ну и черт с тобой! – сказал Герман, прошел в спальню и со стуком закрыл за собой дверь.

Рано утром Катерина поехала на квартиру, покинув номер до того, как проснется Герман. Она хотела избежать продолжения разговора и вместе с тем винила себя в том, что не смогла переступить через гордость и предъявить Герману претензии так же, как это сделал он сам. Тема его измены прозвучала невнятно. Катерина за безобидные разговоры с Картавиным оказалась для мужа предательницей. Ему наверняка было известно содержание их телефонных разговоров. А значит, для ревности причин не было. Тем не менее Герман разыграл эту карту.

Вскоре Катерине пришлось отвлечься от своих мыслей. Она приехала на Мясницкую и уже сворачивала под арку во двор.

У подъезда курил мужчина. Катерина узнала в нем прораба Исаева.

– Здравствуйте, Олег!

Он посмотрел на нее и вздохнул.

– У нас опять новость.

– Приятная?

– Я бы не сказал.

– Ну?

– Этой ночью в квартиру наведались еще раз.

Катерину словно током ударило. Она физически ощутила убойную силу этого сообщения.

– Снова через черный ход?

– Нет. Его заложили кирпичом.

– Тогда как?

– Думаю, через входную дверь.

– Зачем они приходили?

– У меня есть кое-какие соображения, – Исаев отбросил в сторону сигарету. – Идемте, я покажу…

Они поднялись на второй этаж и вошли в квартиру. В первой же комнате Катерина увидела пустой оконный проем. Само окно, вернее, оконные рамы, лежали на куче мусора.

– Может быть, они влезли через окно? – предположила она.

– Оконный блок только что сняли. Сегодня привезут новые окна. – Исаев прошел к стене и показал неглубокую нишу с торчащими проводами. – Видите? Здесь была фальшпанель. За ней, судя по проводам, стояла какая-то аппаратура. Сегодня ночью панель взломали и все, что было, – забрали.

– Только здесь?

– Нет, еще в четырех комнатах такие же ниши.

– Забрали – и слава богу.